интересные события, другим о том, как себя чувствует труп. Что ещё за фокусы с убитым магом? В конце концов, всё перемешалось в кашу, и она продолжила слушать Гердона.
Волослав вышел, Платон выскочил за ним следом.
– Слава, а что с Кириллом?
Волослав остановился.
– Совсем забыл. Нужно отправить его в школу. – поморщился Волослав и громко позвал: – Кирилл!
– Да я не про то, я хотел спросить почему у него теперь руны положительные?
– Могальт, чтоб он провалился, гад ползучий. – вздохнул Черномор.
– Почему разговор не удался? – спросил витязь по имени Сергей.
Он промывал предводителю глубокую рану на спине. Остальные витязи сидели молча и наблюдали.
– Я и сам не пойму. Меня ослепила неосознанная ярость. Потерял контроль, будто сглаз какой-то. – раздосадовано признался Черномор.
– То есть Герд бал прав?
– Прав. – признал Черномор. – Битва смысла не имела. Всё, что она принесла, это знание.
– Знание? – возмутился Вигдон?
– Знание того, что ранее укрылось от моих снов. Волослав гораздо сильней и искусней чем я думал. И этот факт омрачает всю ситуацию с Могальтом.
– Почему? – удивлённо спросил Аркох.
– Волослав не пощадил бы его в том бою.
В зале наступила гробовая тишина. Если Волослав не пощадил бы тёмного колдуна, а тот жив, вывод напрашивается сам собой. Волослав не смог его убить. Он победил, они сами видели, однако убить не вышло. В голову витязей и самого Черномора это не укладывалось. Лезли самые паршивые мысли.
– Что будет с моим сыном? – потирая густую светлую бороду спросил Вигдон.
– Вспомни пророчество! – прыснул первый витязь по имени Власий. – Витязь с щитом плохой знак. Скоро войску света конец.
– Так что будет? Нас лишат сил? Расформируют? – спросил юный Аркох.
– Скорее убьют. – вздохнул первый витязь.
– Ну если убьют, то убьют нас, а не силы света. Родятся другие витязи и будет их тридцать три. – заупрямился Аркох.
– В пророчестве сказано, что витязь с щитом выступит против нас.
– Он уже выступил, и никого ещё не убил, а лишь остановил. – сказал Черномор.
– Но пророчество. – заупрямился первый витязь.
– Я писал это пророчество! – рявкнул Черномор.
Все замолкли. Предводитель устало вздохнул. Видно было, что ему тяжело об этом говорить.
– История с щитами давняя. Больше тысячи лет назад Кощей, в то время, когда его ещё называли Даалом, поддерживал войско света. Будучи магом, он мог сотворить лучшее и сильнейшее оружие. Он частенько привозил копья, мечи, доспехи. Он творил мечи для богатырей. Однажды он привёз на Буян щиты. Удобные, лёгкие, крепкие. Лучше в свете не сыскать. Сплав позволял фокусировать нашу положительную магию. Это было не просто средство защиты. Это было полноценное оружие, которому цены и аналогов не было. Войско с этими щитами было бы непобедимо. На следующую ночь я видел сон. Сон я и трактовал в пророчество. На утро, мы сбросили все щиты в подземелье монастыря. Там они и валяются по сей день.
– Откуда этот? Герд нашёл его там? – спросил Аркох.
– Нет. – уверенно ответил Черномор, а затем пояснил: – Ни один щит не покинул подземелья. Все там, я недавно проверял. Всё также сияют, как новые. Вероятно, у Волослава остался щит, сделанный наставником, и он без задней мысли передал его Гердону.
– Ты помнишь лицо витязя из сна? – спросил Вигдон. Все замолкли. Никто не смел обращаться к командиру на «ты».
– Нет, не помню. – признал Черномор, не обратив внимания на «ты».
– Тогда откуда тебе знать, что не будет другого витязя со щитом?
– Тут другое. – пояснил командир. – Моя мать тоже была провидицей. Однажды она сказала, что в конце времён свет породит противоречие и расколется.
– Каким образом?
– Свет, как ты знаешь, это добро и благодать. Свет не предназначен для разрушения. Но настанут времена, когда свет придётся защищать.
– Богатыри?
– Тепло. – мотнул головой Черномор. – Богатыри до сих пор лишь немного поддерживали баланс. Но никогда его не перевешивали. И важный момент, никто никогда не задумывался, почему богатыри способны разрушать с помощью данной им силы? Ведь их силы от света, направлены на созидание.
В комнате стояла оглушающая тишина.
– Каждый богатырь это уже противоречие? – неуверенно спросил Аркох.
– Верно! – улыбнулся Черномор. – Силу богатырей питает лишь часть света.
– Получается и нас? Мы тоже противоречие? – спросил Аркох.
– Да. Но почему раскол света будет в конце времён? Мы существуем с незапамятных времён. – спросил первый витязь.
– Ну скажем так, – усмехнулся Черномор, – представь маленькую трещину на стекле. Она трескается постепенно. Медленно идёт к краю, однако его ещё не достигла. Так скажи мне, это два разных стекла или всё ещё одно?
– Одно. – быстрее всех ответил Аркох.
– Так вот, каждый раз, когда свет наделяет нового богатыря положительной силой эта самая трещина увеличивается.
– Что будет когда свет расколется? – спросил Вигдон. – Будет два разных света? Появится третья сила.
– Кто знает. Одно могу сказать. Вчера ощутимо трещина увеличилась.
– При чём тут мой сын? – взорвался Вигдон.
– А при том. Вы не в силах ощутить, то, что ощущаю я.
– И что ты ощутил?
– Его силу. Его связь с положительной магией увеличилась.
– Что это значит?
– А то, что он больше не витязь.
– А кто? – истерически спросил Вигдон. – Он мой сын!
– И твой сын теперь богатырь!
– Мы все богатыри!
– Но не так сильны, как одиночки.
В зале снова повисла тишина, которую снова прервал Черномор:
– Тридцати трёх витязей больше нет. Вас снова тридцать два.
– Сила нашего Герда значительно увеличилась, и он стал богатырём. Хорошо, при чём тут трещина света? Лишь один Гердон свет не расколет.
– В машине Волослава сидел ещё кто-то, чья богатырская мощь только рождается, но уже значительна. Я полагаю мальчонка, его воспитанник тоже богатырь.
– Столько живых богатырей одновременно? Это не опасно? А если черти не вылезут? – забеспокоился первый витязь.
– Я думаю свет чувствует угрозу и готов пойти на жертвы. Он собирает силы.
– Свет, свет, свет – постоянно свет. Что это вообще
