Наверное, со стороны мы были похожи на туристов, мирно шагающих по маршруту. Каждый на боку или на плечах тащил вьюк с поклажей. Кроме Сабри и Нэндила все заросшие и давно не мытые. Оставалось еще песню походную затянуть, да я не настаивал, а больше никому такая мудрая идея в голову не приходила.
Если бы кто-то повстречался нам в пути за эти дни, то он бы отметил, что самое кислое лицо у нас в отряде принадлежит Сбнделлу. Вор выглядел даже мрачнее меня, его в последнее время здорово трусило, глаза ввалились, лицо опухло и голос охрип. Я даже предположил, что он подхватил лихорадку и попросил Сабри подготовить целебную настойку, но Сорока лишь отмахнулся и попросил оставить его в покое.
Хоть нам было не до песен, со всех сторон нас сопровождал целый хор трескучих кузнечиков. Прячущиеся в ковылях насекомые изгалялись в громкости трелей, стремясь перепеть друг друга. Иногда кто-то из них перепархивал через тракт, а одного незадачливого певца ненароком раздавил мой сапог. Ну, тут незадачливый певун сам виноват, пусть не лезет под ноги. К тому же он вполне мог работать на шамана.
— Большак снова заканчивается! — доложил вернувшийся из разведки Сбнделл.
Вор оказался прав. Через три сотни метров, обогнув подножие большого холма, мы обнаружили, что желтые кирпичи опять пропали.
Еще несколько метров тракт продолжался, а потом исчезал вовсе. На нескольких последних метрах погруженные в землю кирпичи были не привычного желтого, а красного цвета, словно при прокладке дороги в этом месте магам не хватило однотонного материала.
— Юркас, карту.
Ученик развернул грубый манускрипт прямо на дороге.
Я поставил палец на карту и попытался сориентироваться. Так, позади натыканы треугольники Скльпированных гор. Вот каменная пустошь. Ага, значит мы приблизительно находимся здесь.
Мой ноготь расположился на карте точно там, где мы сейчас стояли.
Ниточка тракта на карте тянулась дальше, в сторону древовидных значков с надписью "Лес Жути".
— Странно, — пробормотал я. — Карта неверная.
— Тогда чего ждать, пошли вперед, — предложил Конрад.
Привычным размашистым шагом он бодро двинулся к краю тракта.
Ступил на красные камни и… пропал.
Мгновенно растворился в воздухе, будто его и не было с нами.
— Э-эй, Конрад! — позвал я.
В ответ раздавалось лишь надоевшее пение кузнечиков.
Я озадаченно почесал макушку.
— Куда он делся?
С ветки шиповника, росшего на обочине холма, вниз прыгнул кузнечик. Он приземлился прямо перед нами, застывшими у края желтых кирпичей.
Едва лапками насекомого коснулись красного камня, как оно тут же испарилось.
— Портал… — зачарованно протянул Юркас.
— Какой портал?
— Древний.
Да уж, ученик поведал много полезного.
— Ну, и чего делать будем? — хрипло поинтересовался Сбнделл.
— Надо идти за ним, — решил я. — Без Конрада у нас все равно ничего не получится.
— Кто первым? — спросил вор. — Даму вперед?
Однако бросать жребий не пришлось. Нэндил поправил лук за спиной, без лишних слов шагнул на красное и исчез.
Что же, не один эльф такой смелый, я тоже могу продемонстрировать свою решительность.
— Ну, я пошел?
Никто не бросился меня отговаривать, даже Юркас. Ну и ладно, где наша не пропадала.
Незнамо зачем, я перекрестился, закрыл глаза и ступил на красные кирпичи…
Ноги сразу куда-то провалились.
В нос ударил резкий запах тины и болота. Когда я раскрыл глаза, то уже выше колен находился в зеленоватой, исходящей пузырями жиже.
Я изо всех сил затрепыхался, засучил ногами, пытаясь выбраться… и вскоре увяз по пояс.
Ужас тут же сковал мои мышцы, я никак не мог сосредоточиться. Коварная трясина затягивала все глубже и глубже, бездушным капканом сжимая тело.
Так, нужно срочно успокоиться, прекратить панику.
— Конрад! — завопил я истошным голосом. — Конрад, я здесь!
Воитель меня явно не услышал, поскольку не примчался на помощь. Понадрывав глотку еще минут десять, я угомонился и обессилено замер. Сосчитал до десяти, глубоко выдохнул и огляделся по сторонам. На расстоянии полутора метров от меня раскинулись ветки багульника с белыми шапками мелких цветов. Нужно было всего лишь дотянуться до свисающего к мутной воде отростка.
Пришлось наклониться до самой воды и начать грести руками в сторону куста. Мои пальцы скользили по кочкам, цеплялись за траву, за сухие былины. Ломкие стебли оставались в ладонях, я их отшвыривал и продолжал грести к спасительной ветке.
Еще несколько усилий — и я кончиками пальцев дотронулся до кожистых листьев. Старясь, чтобы стебель не отклонился в сторону, потянулся из последних сил и судорожно вцепился в ветку.
Есть! Я прихватил багульник второй рукой и принялся тянуть.
Мало помалу трясина отпускала мое тело. Уже удалось освободить поясницу, постепенно из жижи выходили бедра…
Когда тонкая ветка сломалась, я еще глубже ушел в болото.
Эпическая сила! Теперь мне точно конец. Меня затянуло по самые подмышки и я никак не мог полностью вдохнуть.
Перед моим носом на кочку лениво выползла потревоженная лягушка и безразличным взглядом принялась нагло рассматривать мое лицо.
— Уйди, несчастная, — сипло прикрикнул я на нее. — В человека превращу!
Но зеленая зараза не реагировала на мои угрозы. Да и я уже не мог кричать, болото стальными тисками сдавливало грудь, выдавливая последний кислород из легких. Неужели это крышка?
Прерывчато хватая ртом спертый воздух, я вдруг затылком почувствовал чей-то жуткий взгляд. Рывком повернул голову и обомлел еще больше — сзади кто-то был. Высокий человек в сером бурнусе сидел на соседней кочке, покачивая лысой головой и теребя костлявыми пальцами длинную седую бороду, из-под которой виднелось ожерелье из десятка маленьких черепов. За спиной у него висела большая плетеная кошелка. Незнакомец делал вид, что меня вовсе не замечает, и меланхолично болтал ногами в зеленой воде.
Я попытался что-то сказать ему, но из моего горла вырвались лишь невнятные хрипы. Он же, казалось, не обращал никакого внимания на барахтающегося в трясине человека. А стоило мне отвести глаза, как тут же появлялось ощущение, что меня буравит нетерпеливый взгляд.
Едва я снова повернул голову, незнакомец уже смотрел куда-то вдаль, потом вытащил из складок бурнуса сверкающий зубчатый серп и принялся острым кончиком чистить крючковатые ногти.
Да это же Седой Жнец!
Наверное, у меня уже начался бред, раз привиделось такое. Преодолевая тошноту, я все пытался заглянуть в немигающие глазницы Вестника Смерти, но он упорно отводил глаза. И, гад такой, все прикидывался, что он сидит здесь исключительно ради удовольствия любоваться окрестными пейзажами, а вовсе не потому, что рядом медленно погружается в мутную жижу изнеможенный человек. В моих ушах набатом звучала пошлая песенка, которую Жнец в ожидании мурлыкал себе под нос.
