Дорога пошла в гору. Подъем позволил разглядеть вблизи башню, а также город, раскинувшийся под ней. Позади города темнела огромная плоскость великого озера. На другом берегу снова можно было увидеть огни, освещавшие статую Зизмы Боса, выступавшую из тьмы на западе.
Но тут маленький отряд миновал огромные ворота и въехал на просторный двор. Слуги, среди них были и ардусские рабы, помогли гостям выйти из экипажа. Пессоба и Релкин вошли в высокие двери и, пройдя через длинную мрачную прихожую, оказались в просторном помещении с блестящим алым лакированным потолком. Потолок этот поддерживали золоченые колонны. В центре стоял длинный стол, накрытый белоснежной скатертью. Вокруг сидело дюжины две высочайших и могущественнейших хозяев города Мирчаза.
Релкина и Пессобу ввели под гром аплодисментов. Лорд Рэзион, румянощекий, хорошо упитанный экземпляр мирчазских эльфов, встал и пригласил Релкина сесть рядом. Пессоба после минутного колебания отошел в сторону и сел возле леди Цшинн и ее друзей. Релкин догадался, что Пессоба поступил так не по доброй воле. Еще Релкин велел себе оставаться настороже. В этой ситуации могло таиться множество угроз, каких он не мог даже предположить, и не приходилось сомневаться в наличии расставленных ловушек.
Лорд Рэзион восседал во главе стола, по правую руку от него поместили Релкина. Рядом с Релкином расположился еще один дородный среброволосый эльф, которого представили как Ред Элка. Следующим сидел Репадро Тоба, напротив – лорд Кьен. И у всех троих были одинаковые красноватые жестокие лица. Волосы – похоже, облитые лаком – одинаково отливали серебром, подбородок у всех был сильным, квадратным. Но были и различия: у одного обвислый второй подбородок, у другого красноватый оттенок носа, у третьего отвислая кожа.
– Ты совсем не арду, не так ли? – Лорд Рэзион решил с самого начала расставить верные акценты.
– Правильно. Я – солдат страны Аргоната.
– Да, да, – проворчал дородный Ред Элк. – Это мы уже слышали. Это и еще многое другое.
– Какая-то порода арду, только с востока, – заметил Репадро Тоба.
– Нет. Я не арду.
Когда Репадро Тоба говорил, его двойной подбородок колыхался. Релкин вспомнил мужественные лица Альтиса и Стернвала и содрогнулся. Перед ним были те же лица, но погребенные под толстенным слоем жира и морщинистой кожей.
– Существовало пророчество Зизмы Боса, – сказал лорд Кьен, – не тот ли он, кого назовут Иудо Фэкс?
Репадро Тоба злобно усмехнулся:
– Конечно, нет. Это просто человеческое мясо, прах Ардола. Иудо Фэкс должен быть эльфийской природы.
– Совершенно не обязательно, – вмешался лорд Рэзион, – нигде в текстах Зизмы Боса на это не указано.
– Возможно, не явно, но тексты Зизмы Боса не допускают иного прочтения.
– Ба! Таких штучек, как Иудо Фэкс, не бывает. Это все сказки для слабонервных, для тех, кто распускает нюни при мысли о несчастной жизни бедных бывших рабов, – брякнул Ред Элк.
– Значит ли это, что Рэзион – слабонервный? – вопросил Кьен.
Губы Репадро Тобы сложились в неприятную улыбочку:
– Лорд Рэзион – величайший воин. Все, кто его знает, должны это подтвердить! «Слабонервный» – это не про лорда Рэзиона!
– Кроме того, Рэзион провозглашает благородные общественные идеи.
Но попытка Кьена заставить Репадро Тобу сменить тему успехом не увенчалась.
Неожиданно Ред Элк наклонился вперед:
– Рэзион, когда-нибудь ты столкнешься с опасностью, исходящей от нас.
– Ред Элк, единственная опасность, перед которой я могу оказаться, не выходит за пределы Игрового поля. Сегодня вечером Питц делал очень резкие выпады на моих флангах. Нам пришлось дьявольски потрудиться, чтобы вытащить некоторые фигуры из ловушки.
И древние эльфы с жаром принялись обсуждать перипетии Великой Игры.
– Это те Офицеры, которыми хвастал Зулбанидес?
– Хвастал, собака? И почему надменность Зулбанидеса не знает границ! Питц угрожал Фигурам, но все, что ему удалось взять на самом деле, так это лишь Офицера и Пешку!
– Я собрал уже сорок Офицеров, – фыркнул лорд Рэзион, – и на этой неделе получу еще одного.
– Сегодня ночью старина Питц был резок. Это его первая партия в голубых цветах Направления.
– Его дезертирство не оставили без внимания. Кабала примет меры. Питцу следует поостеречься в ближайшие недели.
– Питц играет сорока фигурами, половина из них – Офицеры. Думаю, у Питца достанет сил для борьбы.
Принесли еду и питье. Релкин пил воду. Вина Мирчаза не крепки, но коварны, а юноша понимал, что необходимо сохранить ясность сознания. Если и появится когда-нибудь возможность побега, то только во время таких вот вылазок из дома Пессобы. Как только пленник опустился на стул, он сразу принялся внимательно оглядываться.
Помещение было огромным. Стены едва угадывались за колоннами, статуями и группами слуг, стоявших у тележек и сервировочных столиков. Дюжины слуг находились в постоянном движении, трудно было понять, где находятся двери, через которые они входят.
Релкин заметил по паре крепких парней, сидевших с каждой стороны стола шагах в пятидесяти он него. Похоже, они следили за пленником не отрываясь.
Попытку к бегству нужно было тщательно обдумать. Найти выход в этом доме, да еще и ускользнуть от погони – многовато для одного человека.
Кроме того, хорошего плана побега у него и не было.
Эльфийские лорды все еще обсуждали вечернюю партию и ситуацию на Игровом поле. Релкин уже понял, что Игра была на этот раз необычайно острой. Обыгрывалось нечто, называемое «Золотой Девяткой». Эта Девятка была какой-то важной позицией, удерживаемой Направлением – командой, к которой принадлежали Ред Элк и Зулбанидес. Однако теперь эта Золотая Девятка была окружена силами команды Кабалы. Фигуры Направления были в большой опасности. Направление рисковало потерять ведущее положение, отдав свои фигуры Кабале. Зулбанидес подстрекал Питца к беспощадной атаке; Направление не сдастся без боя – это Ред Элк гарантировал. Вежливо, но вполуха слушая своего соседа, Релкин продолжал оглядывать помещение. Вдруг он заметил, что лорд Рэзион смотрит на него с довольной улыбкой.
– Думаю, тебя привело в восхищение великолепие трапезной.
– Да, большей я никогда не видел.
Улыбка Рэзиона погасла на мгновение, а потом снова вспыхнула.
– И как мы знаем, ты попутешествовал по свету.
– Мне пришлось кое-что повидать. Солдат Аргоната идет, куда ему приказывают. Мне просто не повезло.
– Едва ли, ребенок. Ведь тебя занесло сюда, в Мирчаз, где живет еще слава древней Красной Эры. Разве ты не чувствуешь ее? Разве не слышишь сладкоголосого пения? Это мраморные небеса, на которые мы поднялись, покинув Гелдерен.
