— Вот это зверь! — расхохотался Судия, пряча Меч в собственное тело и выращивая на руках когти. — Вырождение в самом деле шло долго, чтобы породить эту тварь!
— Ты собираешься драться с нами голыми руками, убийца наших детей? — прошипела одна из голов. — Не слишком ли ты самонадеян, человечишко?
Прародитель вампиров довольно оскалил пасть с не меньшим числом зубов.
— Справедливый бой, также называемый в моём мире божьим судом! Никакой магии, никакого гипноза и огня — только мускулы, клыки и когти! Я оторву твои головы и сделаю их ступеньками у подножия своего трона! Ты принимаешь мой вызов, пища?
Все семь голов склонились к нему и хором прошипели:
— Посмотрим ещё, кто чьей пищей станет! Каждая из нас съест по кусочку твоего гнилого мёртвого тельца! О да, Судия! Мы принимаем! И благодарим тебя за этот дар!
Ближайшая из пастей опустилась, смыкая челюсти. Если бы она успела атаковать, то откусила бы Хранителю голову и значительную часть груди. Но вампир не стоял на месте. Стремительный змеиный бросок был для него медленным и неуклюжим движением громоздкого зверя. Он легко ушёл в сторону, и в прыжке выбил противнику глаз. В ответ другая голова, подкравшись сзади, хлестнула его длинным раздвоенным языком, который отсёк левую руку по плечо. Судия не обратил особого внимания на эту рану, тем более, что рука тут же притянулась к телу и приросла на своё место. Уворачиваясь от хищных пастей, он стремительно скользил вокруг огромной туши, выискивая её уязвимые места. Он не видел перед собой ошеломляющего монстра — перед ним была всего лишь большая жирная свинья, забив которую можно получить много вкусной крови. Время от времени он делал быстрые выпады, разрывая прочнейшую чешую длинными серповидными когтями — столь же непринуждённо, как кошка потрошит рыбу. Смеялся, слыша многоголосый рёв боли, и возвращался к своему смертельному танцу. Он мог бы закончить бой в несколько секунд, присосавшись к открытым артериям и выпив душу бестии. Но не торопился, получая удовольствие от самого процесса. Относительно небольшие раны постепенно накапливались, множественные кровотечения изматывали драка. Гневное рычание и вой всё чаще переходили в жалобное поскуливание. Чёрная жидкость струилась по белому костюму, но тот странным образом оставался совершенно чист.
Атаки голов становились реже, существо уже понимало, что ему эту битву не выиграть. Двенадцать лап тревожно переступали на месте, хвост беспорядочно колотил по ступеням. Судия же, напротив, становился с каждой минутой всё бодрее и проворнее.
Хотя предводительница драков и утверждала, что ей плевать на собственную жизнь, такое методичное избиение вывело её из равновесия. Хранитель чувствовал страх, волнами заполнявший лестницу. Наконец паника перешла порог здравого смысла, и тварь, завизжав, изо всех сил ударила его магией.
Воронка чёрного смерча с грохотом ударила туда, где мгновение назад стоял Судия. А в следующий миг острие Меча без малейшего сопротивления пронзило чешуйчатую броню на спине существа и остановилось точно напротив сердца. Правда, всего лишь одного из четырнадцати. Рана в любое из сердец не смертельна для дракона, а уж для данной особи драка с учётом её набора мутаций, она была бы просто царапиной… Если бы её не нанёс Меч. Этому оружию хватало и крошечного надреза, чтобы выпить кровь жертвы вместе с душой. Мать слишком хорошо это знала. Все её головы медленно опустились, признавая поражение.
— Итак, в довершение ко всему, ещё и нарушение слова, — задумчиво сказал вампир. — Думаю, простой казни за все эти подвиги будет уже маловато. Что же мне с тобой такое сотворить?
Какое-то крылатое создание спикировало на него сверху, пытаясь выручить свою родительницу. Судия небрежным ударом размазал напавшего по ближайшей стене. Гора плоти под его ногами упрямо молчала, только иногда слабо вздрагивала от боли или страха.
— В несознанку играть будем? — зло усмехнулся бывший милиционер. — Не пройдёт, родная. Ты мне на много вопросов ответишь, если не хочешь, чтобы мы с Мечом начали медленно препарировать твои семь мозгов. Я ещё плохо владею этим искусством, но думаю, костяшка научит… А материала для практики хватит, у тебя вон сколько запасных частей в организме выросло… Но больно-то может быть любой из них, жизненно важной или нет…
Слабый всхлип… и внезапно громадное чудовище исчезло. Его очертания поплыли струями дыма, которые втянулись в семь небольших комочков, те отрастили руки, ноги, волосы, посветлели… Поражённый вампир увидел, как на пол, хрипя и задыхаясь, падают женские тела. Шесть взрослых женщин и одна маленькая девочка. Они в судорогах царапали жёсткий камень, кожа стремительно синела, глаза вылезли из орбит…
Позднее Владимир сам удивлялся, как он сумел так быстро среагировать. Видимо, ещё действовали остатки драконьего гнева — состояния, когда ничему не удивляешься, а решения принимаются мгновенные и эффективные. Но мотив уже был другой — не месть, а желание помочь. Телепатический приказ пронзил огромное здание:
«Раэрон! Быстро глотай этих и в БТР!»
Чёрная молния метнулась под ногами, слизнув женские фигуры, как языком. Видимо, «червь» уже освободился от ментального контроля. Неудивительно, после той бойни, что Судия здесь устроил. Владимир только головой покачал мрачно. Он знал, что внутри него прячется чудовище, но только сейчас по-настоящему осознал его силу и жестокость.
«Начинаются комплексы, — вздохнул Меч. — А я только уже собрался душой отдохнуть…»
Хранитель отмахнулся от его ворчания, представил лицо Инны и переместился к ней. Девушка затаилась за одним из столбов, прижимая к себе автомат. На шее снова висел алеан — воспользовавшись паникой среди драков, девушка нашла его и подобрала, не забыв надеть перчатки, чтобы не обжечься серебром. При виде напарника она сначала инстинктивно вскинула оружие, потом поняла, кого видит, и кинулась ему на шею.
«Воланд, ты супер! Я такого в жизни не видела! А сначала так за тебя испугалась…»
Он поцеловал девушку в лоб, улыбнулся ей ободряюще.
«Ну что ты, маленькая. Я же не самоубийца. Если я напал на них, даже в драконьем гневе, значит мог справиться. Всё-таки Предел — самая большая сила в этом мире».
Она кивнула.
«Когда я увидела тебя в ярости, я сразу поняла, что эти твари сделали самую большую ошибку в своей жизни. Но до этого… Когда я стояла над тобой с кинжалом в руке…»
Её аж затрясло от воспоминаний.
«Если бы они меня заставили тебя убить, я бы… Я не знаю, может это неправильно ненавидеть себя за то, что сделали против твоей воли… Но я бы себя точно возненавидела… И весь мир… Я бы сошла с ума, наверное. Убивала бы каждого, до кого смогла дотянуться…»
