Наконец Вася отвернулся, переключился на пацанов. Девочки слаженным движением пригнулись и ловко нырнули в буйную высокую траву с лохматыми головками одуванчиков — их любимое "отдыхальное" место. Если лежать спокойно и не высовываться, ни за что их здесь не найдешь, со стадиона просто не видно. (Юлька в начале сентября специально проверяла.) У старого физрука этот номер бы не прошел, Макарыч бы с первой же попытки смекнул, что к чему. А простодушный Вася тем и хорош, что пока из нестреляных…
— Смотрите, Алина! — возбужденно заверещала Юлия, чуть не выдав своими руладами место их дислокации. Алинка вопиющим образом проигнорировала этот хитрый маневр с залеганием в траве, продолжала себе трусить в одиночестве, крепко прижав худенькие локти к бокам. Через десяток метров ее нагнал Алексей с царской фамилией Романов, и они остались бежать плечо к плечу, как пара скакунов в одной упряжке. Опаньки, так вот, значит, чем тут пахнет!.. (Встречаться с мальчишкой из своего класса у них в лицее считается дурным тоном — сейчас уже трудно сказать, кто эти замысловатые правила придумал. Просто бытует негласное общественное мнение, что это не престижно.)
Юля только вознамерилась приступить к подробному обсуждению этого свежего, с пылу с жару ЧП, но Галька ее перебила, развернулась на локтях к одной Яне:
— Ну как тебе Богдан? — и беззаботно заболтала в воздухе ногами в идеально белых кроссовках с розовыми шнурками. "Она бы еще каблуки на физ-ру надела, было б в самый раз!" — снова хихикнула про себя Яна. На первый взгляд казалось, что всё происходящее Галине батьковне глубоко параллельно: просто нечем больше заняться, вот и спросила между прочим, лишь бы время скоротать… Разглядев, что Янка не горит желанием отвечать, Галя продолжила уже понастойчивей — мол, фиг ты от меня отделаешься:
— По-моему, он к тебе неровно дышит.
Сердце у Яны испуганно замерло и заколотилось в два раза быстрее, так, что кровь в ушах застучала крохотными молоточками. Галька-то в любовных делах собаку съела, не может быть, чтобы ошиблась…
— Кто такой Богдан? — потребовала ответа любопытная Юлька и ткнула Яну прямо в нос большим солнечно-желтым одуванчиком. Остался яркий след от пыльцы: недаром же в народе есть примета, что это самый верный признак влюбленности (и неважно даже, в кого).
— Если бы не твой Сережа!.. — Галька раздраженно выдернула несколько сочных травинок и сунула их в рот, точно сигарету.
— Кто такой Сережа? — потребовала ответа Юлия.
Яна закашлялась от смеха, до того здорово у Юльки получилось — врожденный клоунский талант! И для чего-то спросила, попалась всё-таки на эту искусно заброшенную удочку:
— А тебе не понравился?
— Кто, Сережа? Ну-у, как тебе сказать… Ничего, — при этом по выражению Галиного лица было предельно ясно, что она делает крупное одолжение, чисто из элементарной вежливости. Но через секунду добавила не без злорадства: — Какой-то он у тебя не контактный. И вообще, Богдан лучше!
Прозвучало сие замечание на диво азартно и с неподдельной страстью, Яна не утерпела:
— Эй, эй! У тебя ведь Андрюша есть.
— А я что? А я ничего… Хотя Богдан, конечно, перспективней. Только ему блондинки нравятся, тут я пролетаю…
У Янки аж дыхание перехватило от этой случайно брошенной фразы, отчего-то стало смертельно обидно: "Блондинки нравятся!" Выходит, не была б она блондинкой, он бы в ее сторону лишний раз и не чихнул! Шикарный подход. А она по простоте душевной успела себе нафантазировать что-то умопомрачительное — тысячелетнее родство душ и прямой телепатический контакт… Ну что ж, как грозились они с Яриком в детстве, затевая драку с соседскими близнецами: "Такие товарищи нам совсем не товарищи!" А ведь всего минуту назад с замиранием сердца ждала, что Галька про него скажет, а вдруг подтвердится?..
Галин рот не закрывался ни на минуту:
— У него родители из крутых, сеть ресторанов держат. Пиццерию на Энгельса ведь знаешь?
— МОЯ пиццерия? — не слишком умно уточнила Янка. К счастью, подруга ее не слушала, вдохновенно завелась о своем наболевшем:
— "Мерседес", видала?..
— Папин! — язвительно вставила Яна: вот теперь ей этот Богдан разонравился окончательно. Галька от ее остроумной реплики отмахнулась, вертя в руках изломанную травинку:
— Не знаю, не одна ли малина? В общем, на твоем месте я бы хорошо подумала. За ним в институте прямо толпы бегают, жуть! Мы б гуляли два на два…
— Вот с этого и начинай, — понятное дело, умница-разумница Галина батьковна о себе-любимой заботится, белый "Мерс" ей подавай! А заодно и Андрюша, донжуанская морда, будет в сравнительной безопасности от всяких там университетских русалок. (Под неусыпным надзором большую часть дня, не считая лекций в универе.) Остается только подобрать ключики к Богдану, и дело в шляпе! А Янке в этом душещипательном спектакле отводится роль блондинистой подсадной утки… Шито белыми нитками: Галька для приличия хотя бы притворилась, что ей до подруги есть какое-то дело!
— Ну так что решаем? — невинно хлопая глазами, Галя в ожидании склонила голову на плечо и с силой дернула себя за короткую черную косичку.
Стоически проглотив все нелестные комментарии в Галькин адрес, что вертелись уже на кончике языка, Яна недовольно сморщила курносый нос в желтой пыльце:
— Не люблю богатеньких мальчиков!
— Так ему и передай: был бы он не богатенький, тогда другое дело! — встряла бессовестная Юлька (наверно, невтерпеж стало молчать). Девчата одновременно на нее замахали и зашикали с разных сторон — не перебивай, дескать, самое главное еще впереди… Понимая, что от нее сейчас ждут сенсационных признаний, как в какой-нибудь аргентинской "Дикой Марии", Яна неуверенно протянула:
— К тому же у меня уже есть… — больше из нее ни слова, ни полслова не вытянут, фигушки!
— Се-рё-о-жа! — подсказала Галина не без издевки, и в приступе истерического веселья повалилась на спину, дрыгая от избытка чувств ногами. А Янка неожиданно завелась всерьез, точно красной тряпкой перед лицом взмахнули. Сама от себя такой прыти не ожидала:
— Что ты к нему прицепилась?! Я ж твоего Андрея не критикую!..
От возмущения забыв про осторожность, она с размаху села в траве, внутри всё кипело и клокотало пробужденным Везувием. Машка дипломатично помалкивала, разделяя длинный стебель одуванчика на тоненькие кудрявые полоски, Юля беспомощно переводила взгляд с одной подруги на другую и, кажется, в первый раз в жизни не знала, что делать. За всю Янкину лицейскую дружбу с Галей они еще ни разу вот так в открытую не ругались…
