— Там полный порядок, — улыбнулся Сева. — Ты же знаешь Валеру, он никогда не мажет.
Гена облегченно вздохнул, было видно, как его покинуло напряжение. Взглянул на выбравшегося из машины Валеру.
— А с лицом что? Поцарапал кто?
Лицо Валеры покрывали красные полосы, глаза налились кровью.
— Это он сам уже расчесал, — сказал Сева. — Дерьма голубиного наглотался.
— Не чесал я… — глухо ответил Валера и быстро прошел в дом.
— Аллергия, наверное, — пожал плечами Сева, посмотрев ему вслед. — Бывает…
— Она точно мертва? — В голосе Гены снова почувствовалось напряжение.
— Мертвее не бывает, — заверил его Сева. — Валера ей полбашки снес. Я сам видел. Ушли тоже чисто, проблем не будет… — Он секунду помолчал. — Ну так как, поляну накрываем? Надо бы отметить это дело.
— Тебе бы только пить, — проворчал Гена. — Ладно, три дня никому никуда не высовываться.
— Ну а я о чем говорю? — усмехнулся Сева. — Что еще делать, если не пить?
Валера плескался в ванной почти полчаса, к этому времени уже успели собрать на стол. Пока не пили, не желая начинать без Валеры. Настроение у всех было хорошее, особенно у Гены. Да, он потерял квартиру — зато укрепил свой авторитет. А это гораздо дороже денег. Через пару дней, когда все мало-мало уляжется, они спокойно вернутся домой. Слухи о том, что Гена разобрался с кем-то из своих врагов, все равно разойдутся, и Гена не имел ничего против этого. Пусть знают, чего он стоит.
Когда появился Валера, разговоры разом стихли. Да и было от чего — лицо Валеры покрывали многочисленные царапины, глаза воспалились и покраснели. Войдя в комнату, Валера остановился, уцепившись за спинку стула.
— Хреново мне что-то, — произнес он, в голосе боевика чувствовался страх. — Никогда такого не было.
Взяв стакан, Сева наполнил его водкой и протянул Валере.
— Выпей. Это точно поможет.
Впрочем, особой убежденности в его голосе не было. Валера залпом осушил стакан, зажевал заботливо поданным ему огурцом. Шмыгнул носом.
— Она это, — тихо сказал он. — Я чувствую.
— Кто — она? — спросил один из охранников.
— Ведьма..
Было видно, как вздрогнул Гена, однако тут же взял себя в руки.
— Ерунда это, — сказал он и потянулся к бутылке. — Мертвые не кусаются. Так что выпьем за упокой души этой стервы…
— Вы сидите, а я… полежу пойду, — сказал Валера. — Глаза болят…
— Да, отдохни, конечно, — поддержал его Сева, поднимая рюмку. — Ну, будем!
Валера ушел, было слышно, как заскрипела кровать в спальне. Разговоры за столом понемногу возобновились, однако веселья уже не чувствовалось. Все понимали, что с Валерой произошло что-то необычное, и это пугало. Больше всех боялся Гена, и хотя он пытался не показывать виду, страх все больше укоренялся в его душе.
Шел восьмой час вечера, когда из спальни послышался громкий стон Валеры. Подскочивший Вадик, уже порядком захмелевший, быстро прошел в спальню. И тут же вышел, испуганно пятясь. Следом, цепляясь за косяки, вышел и сам Валера, при его появлении из рук Гены вывалился стакан…
Лицо Валеры напоминало страшную маску. Помутневшие, полные крови глаза уже ничего не видели, избороздившие лицо огромные вздувшиеся шрамы сочились кровью. В горле у Валеры что-то булькало, он тяжело дышал.
— Что… со мной?… — прохрипел он. — Что это, Гена?
Гена молчал, его губы тряслись. Не оставалось сомнений в том, что происходящее с Валерой как-то связано с ведьмой. Первым опомнился Сева. Поднявшись со стула, он подошел к Валере, взял его за руки.
— Валера, мы здесь… Все будет нормально, это пройдет… Ложись сюда… — Он провел его к дивану, осторожно уложил. — Водки сюда!
Ему тут же поднесли стакан водки, Сева заставил Валеру выпить. Затем снял с шеи свой золотой крестик.
— Это должно помочь… Не может не помочь… — Надев крестик Валере на шею, Сева взглянул на Вадика: — Со мной поедешь. Номера поменял?
— Поменял… — ответил Вадик. — Только я не смогу за руль…
— Я поведу, — сказал Сева. — Поехали.
— Куда?! — взвился было Гена. — Никто никуда не поедет!
— Священника привезу, — пояснил Сева. — И святой воды. Если и это не поможет, то ему хана.
— Я с вами, — вызвался Кирилл, один из охранников. — Помогу, если что.
— Хорошо, — согласился Сева. — Едем…
Священника привезли через сорок минут. Он был уже немолод, выглядел весьма благообразно и внушительно. Войдя в комнату, поздоровался:
— Мир вам…
— Сюда, батюшка. — Сева пригласил его к дивану. — Здесь он…
— Он уже без сознания, — сказал Гена. — Минут десять как отключился.
Батюшка прошел к дивану, ему тут же предложили стул. Садиться священник не стал, положил на стул сумку — в ней лежали старенькая потертая Библия в кожаном переплете, небольшой молитвенник и серебряный флакон со святой водой. Осмотрев Гену, батюшка покачал головой:
— Не думал, что увижу такое…
Сняв с шеи массивный крест, он три раза перекрестил Валеру, коснулся крестом его губ. Затем взял флакон со святой водой, открутил крышку. Достал было платок, потом, подумав, просто аккуратно полил лицо Валеры животворной жидкостью. Делал он это с опаской, явно ожидая каких-то последствий.
Но ничего не произошло. Валера все так же лежал, сипло дыша, его руки слегка подрагивали. Нахмурившись, батюшка влил ему несколько капель святой воды в рот, затем вынул из сумки молитвенник. Полистав страницы, слегка прокашлялся и начал читать какую-то длинную молитву. Боевики почтительно молчали.
Священник читал молитвы больше получаса, время от времени останавливаясь, сбрызгивая Валеру святой водой и осеняя крестом. Прекратил это дело Сева — подойдя к Валере, он коснулся его шеи, затем взглянул на священника:
— Хватит, батюшка. Он умер…
Нагнувшись к Валере, священник прислушался, потом медленно выпрямился и перекрестился.
— Упокой Господь его душу… Простите, я сделал все, что мог. Такова была воля Господа.
— Да, батюшка… — кивнул Сева. — Я вас отвезу…
Все молчали, больше всех был напуган Гена. Он думал о том, что вскоре может прийти и его очередь. Или все закончится смертью Валеры? Возможно, это было какое-то проклятие, направленное только против убийцы. Ведьма мертва, Валера мертв. Все, конец?
Сева и батюшка вышли. Гена потянулся к бутылке, наполнил стаканы.
— Помянем Валеру…
Все выпили. Гена долго жевал кусок ветчины, тупо глядя в никуда пустым взглядом. Из забытья его вывел голос Вадика:
— Что делать-то с ним будем? С собой увезем?
Гена нахмурился. Да, надо бы увезти его на родину. Но тогда нужно звать медиков, получать заключение о смерти. Случай явно необычный, начнется расследование. Нужно им это? Нет.
— Есть у него кто из близких? — тихо спросил он.
— Да вроде нет, — пожал плечами Вадик. — С Людкой жил последнее время.
— Здесь похороним, — решил Гена. — На каком-нибудь старом кладбище или просто за городом. И лучше побыстрее отсюда убраться. Не нравится мне все это.
Возражать никто не стал, все понимали, что в данной ситуации это самое разумное решение. Валеру накрыли покрывалом, вернувшийся через полчаса Сева тоже согласился с предложением Гены.
— Это будет лучше всего, — сказал он. — Сегодня уж, поздно, завтра утром мы с Вадиком прокатимся, место подыщем.
— Еще лопаты надо будет купить, — заметил Гена, хмуро глядя на прикрытого простыней Валеру.
— Само собой, — кивнул Сева. — И надо какую-нибудь похоронную контору найти, хоть крест купить, гроб — чтобы по-человечески все было.
— Завтра и займемся… — кивнул Гена. — А сейчас, — он снова потянулся к бутылке, — вынесите его хотя бы в прихожую…
Валеру похоронили в старой части городского кладбища, густо заросшей деревьями. Пока копали могилу, Сева вырезал ножом на деревянном кресте имя и фамилию Валеры, проставил списанную с паспорта дату рождения. Потом задумался, пытаясь вспомнить, какое же вчера было число, — после поминального застолья гудела голова. Вспомнив, выцарапал дату смерти. Пусть пока так — ну, а там будет видно…
Когда гроб опустили в могилу и забросали землей, Сева собственноручно установил крест, устало вздохнул — вот и все. Жалко, хороший стрелок был…
Гена с самого утра был непривычно тих. И хотя ночь прошла для него без неприятностей, он все еще опасался ведьмы. Да, она мертва. Но не доберется ли она до него с того света? Ведь даже батюшка не смог противостоять ее чарам…
Настроение Гены улучшилось лишь после того, как он вместе с Севой оказался в купе поезда. А когда за окном мелькнули последние строения проклятого города, Гена и вовсе почувствовал себя победителем. Как бы то ни было, а свое дело он сделал. Никто теперь не сможет сказать, что Гена забывает обиды. Ритмично стучали колеса, Гена удовлетворенно смотрел в окно и думал о том, что все у него теперь будет хорошо…
