бы подумала, что он вот-вот сожрет нас, или поджарит, или и то и другое.
– А с тобой-то все в порядке, Серулан? – поинтересовался Лобо, положив меч к моим ногам. Голова кружилась, и я осторожно наклонилась, подняла его и вложила в ножны. – Мы уж думали, никогда не освободим тебя от заклятия.
Дракон кашлянул, и нас обдало горячим дыханием, пахнущим чем-то не очень приятным.
– Да, насколько это возможно после такого заклятия. Спасибо, что спросил, царь-волк. – Серулан склонил голову, что выглядело как извинение. – Прошу вашего прощения, но, кроме Виридити, я никого из вас не знаю.
Единорог яростно встряхнулся, сбрасывая весь пот и грязь так, что шкура вновь стала девственно-белой.
– Серулан, это Лобо. А люди – это Мириам, Джайлз, Сюзанна, Ракель, Роберт и Натаниэль. Они – Свита принцессы Авроры. Они здесь потому, что я тебя тут нашел, и ты меня не узнал, и я понял – дело нечисто.
– Ой… – От дракона вдруг начал волнами исходить жар. – Ой-ей! – воскликнул он в смятении. – О, нет, что я наделал? Что же я наделал?!
Я с опаской протянула руку и похлопала кончик его носа, который оказался очень твердым и гладким, как металл. А еще очень-очень горячим, поэтому соблазна задержать ладонь подольше я не испытала.
– Пока ничего. Ты боролся изо всех сил. Даже забился сюда, чтобы ничего не натворить, если чары возьмут верх.
– Ой-ей! – снова запричитал Серулан очень виновато. – О нет! О, мне ужасно, ужасно жаль! Никогда себя не прощу! – Он безвольно рухнул на землю и горько зарыдал. – О, ужас, ужас, ужас! Позор всего драконьего рода! Вымазать меня дегтем, обсыпать перьями да изгнать из королевства вон! Я это заслужил! И все потому, что увидел прекрасную статуэтку и… и не должен был ее трогать, ведь она определенно принадлежала кому-то другому, но я подумал, не забрать ли ее к своим сокровищам, а потом выяснить, чья же она, и заплатить… и как я мог быть так глуп? Так жаден? Столь очевидная ловушка! О, какой я дурак!
И действительно, чуть поодаль от него лежало поистине потрясающее мраморное изваяние русалки, обрамленное ее развевающимися волосами и бурлящей водой. Умопомрачительно прекрасная. Идеальная приманка, если дракон собирал статуэтки. Обнажив меч, я плашмя ударила им по изваянию – но ничего не произошло. Чары рассеялись, будто их там и вовсе никогда не было.
Ну, что нам оставалось, кроме как пытаться утешить дракона? Мы окружили его, похлопывая по чешуе и успокаивая: Виридити, Лобо и я стояли у его головы, а остальные у шеи, пока он рыдал, заливая землю огромными, источающими пар слезами.
Наконец Лобо это достало.
– Серулан! – рявкнул волк. – Угомонись. Ты сглупил и попался в ловушку, но теперь будешь умнее. Хватит.
Дракон застыл и на мгновение поднял глаза, а потом снова разрыдался.
– Я мог сотворить страшное, страшное! – завыл он. – Страшное-е! И вы здесь, чтобы меня наказать, я уверен! Простите! Мне так, так жаль!
Он уронил морду в когтистые лапы и разразился истерическими всхлипами. Так вот, с тех пор, как мама стала королевой, я порядком на такое насмотрелась. И в основном все эти истерические рыдания были напрочь фальшивыми. А дракон страдал совершенно искренне.
Однако Лобо был прав. Я расправила плечи и постаралась как можно лучше изобразить маму, отчитывающую своих дам:
– Серулан, довольно!
На этот раз дракон звучно сглотнул и убрал от морды когти.
– Все в порядке, – сказала я. – Нет смысла лить слезы о том, что ты мог натворить, ведь этого не случилось. Серулан, ты сделал все правильно – ты спрятался, ты боролся с чарами и продержался, пока тебя не нашел друг, который привел помощь. Верно?
Дракон икнул и слабо кивнул.
– Никто не пострадал. Разве что твоя самооценка и земля этой долины, – я подняла взгляд к небу. – И если мчать как ветер, то мы, может, даже успеем вернуться домой, пока нас никто не хватился.
Серулан посмотрел на меня застенчиво.
– Но ты же пострадала, – заспорил он. – Вот синяки.
Я аж рассмеялась.
– А после палки сэра Делакара их еще больше. – И тут меня осенило. Серулан живет в нашем королевстве больше сотни лет. Может, он знал, кем была мать моего отца! Или хотя бы догадывался! – Однако кое в чем ты все-таки можешь мне помочь.
Серулан вскинул голову и ахнул.
– Что угодно! Все, что в моих силах!
– Есть ли шанс, что ты знаешь или слышал о ребенке феи, оставленном во дворце Тиренделла примерно тридцать лет назад? – спросила я и затаила дыхание.
Сосредоточенное выражение драконьей морды на мгновение вселило в меня надежду.
А потом эта надежда рухнула.
– Нет, – грустно ответил Серулан. – Насколько мне известно, за последние пятьдесят лет у фей не родилось ни одного дитя, ни светлого, ни темного. Даже если дитя появилось на свет втайне, для того должна найтись веская причина, и не менее веская – если дитя оставили среди людей. Свою плоть и кровь не бросит даже темная фея.
– Но что, если она погибла?
Серулан вздохнул.
– Я не знаю ни о каких смертях среди фей, ни светлых, ни темных, за последние полвека.
Я не выдала разочарования, а вот Роб оказался менее сдержан.
– Три вечера! Три прекрасных вечера мы потратили впустую за этими старыми заплесневелыми бумажками!
Дракон тут же поник.
– Ты здесь ни капли не виноват, – отрезала я, потому что он уже явно был на грани очередного самобичевания. – И ничего мы впустую не потратили. Мой отец, возможно, был всего лишь наполовину фей.
– Но как это объясняет, что дама, которая его привела, явно околдовала сэра Делакара? – осведомился Роб.
– О, тут все просто. Она была человеческой колдуньей, – вздохнула я. – А значит, придется просмотреть еще пачку архивов.
Когда мы наконец вернулись, лошади уже изрядно устали, и нам опять пришлось поломать голову и попотеть, чтобы незаметно вернуть их в стойла и успеть переодеться к ужину, а кое-кому – еще и хорошенько почиститься, прежде чем войти во дворец. Но скребница отлично помогла выбрать из моих волос комки земли, а быстрое мытье под водокачкой избавило меня от въевшейся в кожу грязи. А туники и штаны… ну, они все равно примерно одного цвета с той землей, по которой мы катались, так что никто бы ничего не заметил.
Я выглядела хуже всех и потому просто старалась не отсвечивать, пока другие болтали за столом. И мне на самом деле было даже жаль друзей, ведь они только сейчас начинали понимать, что спасли настоящего дракона. Я видела, как их по очереди осеняло: вдруг загорались
