было слишком мало. И сами они были слишком малы по сравнению с многорукими и многоногими исчадиями среднемирья.
Что? Откуда я это знаю? Почему я это вижу?
Подселенец начал что-то говорить, но я не расслышала — что именно. Странный назойливый шум заглушил его голос, и одновременно с этим отказало заклинание зрения. Неужели все-таки перегрузка? Опять по саду гулять будем?..
Но перегрузки не было. Сквозь шум в голове снова раздался голос, но не тот, который я ожидала.
— Их слишком много. Но, именем Суртаза и твоим благословением, я постараюсь продержаться подольше.
— Килир? Уходи оттуда!
Но лич меня либо не слушал, либо не слышал.
— Для меня честь — помочь тебе…
Вопреки ожиданиям, я не ощутила отвращения от звучащего в моей голове усталого и печального голоса. Килир продолжал что-то говорить, но шум становился все сильнее, и я смогла расслышать только окончание.
— …в последний раз. Прощай, Шиз.
Ощущение чужого присутствия пропало одновременно с шумом, чья нарастающая громкость уже начинала сводить с ума. Вернулось зрение. Чары, позволяющие управлять защитной сетью заклинаний действительно рассеялись. Вокруг меня снова была комната. Круги и символы на полу исчезли вместе с надписями. Комендант неподвижно лежал рядом. Не особенно задумываясь над тем, что я делаю, проверила ауру — жить будет. И то хорошо.
— Что это было? — голос подселенца прозвучал в моей голове неожиданно ясно и громко.
— Килир, — только и смогла ответить я.
— И что он говорил?
Я не знала, что ему ответить. Впрочем, почему бы не сказать правду?
— Он попрощался.
— Они… отходят, — ошарашенно выдохнула Линс, отправляя крупный сгусток огня в последнюю сколопендру.
Тварь не успела нырнуть в болотную жижу, чтобы отправиться вслед за отступавшими чудовищами. И теперь она с отчаянным свистящим воем билась в грязи, пытаясь потушить охватившее ее длинную тушу зачарованное пламя. Безуспешно — сгорела дотла, потому что за первым сгустком последовал второй и третий.
Волшебница измученно оперлась о борт остановившейся у края арки портала повозки и покосилась на ее содержимое. Внутри, на мешках с чем-то мягким, лежал раненый Кир. Без сознания. Это сейчас было даже к лучшему, потому что его близнец Фир обрел посмертный покой в трясине неподалеку.
Портал открывался мучительно медленно.
Посеревший от усталости Мэб стоял рядом с другой повозкой, в которой сидели Милех и Кит, а неподалеку сгрудились остатки подчиненных канцелиару зомби. Сейчас, когда опасность почти миновала, мужчины о чем-то тихо переговаривались, но у Линс не было ни сил, ни желания вслушиваться в их разговор.
Ваан молча опирался о борт третьей повозки, остановившейся у другого конца арки. На земле рядом с ним сидел Рид, который выглядел откровенно паршиво. Убившая Фира сколопендра задела и его, но старому чернокнижнику повезло — в последний момент ему удалось отскочить и избежать судьбы боевого некроманта. Отделался страшно выглядевшей, но неглубокой раной, которую удалось по-быстрому прижечь.
Линс устало вздохнула. Все, чего ей хотелось — чтобы этот проклятый телепорт наконец-то стабилизировался и перенес их поближе к спасительным стенам заставы. А там уж как-то отобьются.
Однако, вместе с облегчением волшебница испытывала и тревогу. Ни сама Линс, ни кто-либо из ее спутников не понимал, что задумали твари и почему отступили. Возможно, руководившая ими химера обнаружила путь в обход ловушек, ставших смертоносной преградой для преследователей каравана? Или же у них появилась более приоритетная цель? Если да, то кто?
В любом случае, блаженные минуты передышки лишними не были. Хоть их внезапность и нервировала. Как и непонимание, с чего вдруг такая милость. Далекая золотая вспышка на горизонте привлекла всеобщее внимание. Неужели подмога? Если так, то она прибыла весьма своевременно, как ни крути.
Воронка портала за спиной Линс медленно раскрывалась, и волшебница, бросив взгляд через плечо, уже видела в завихряющейся глубине заветную дорогу. Петляя среди полей и редких деревьев, она вела к воротам заставы. Спасение было близко, но расслабляться пока не стоило.
* * *
Золотое сияние защитного кокона отражалось в покрытой рябью воде. Болото мелко подрагивало, будто шкура исполинского зверя, решившего стряхнуть вцепившегося паразита.
И Килиру досталась роль паразита.
Он экономил собственные силы и поднял всех мертвецов в непосредственной близости от себя, почти полностью потратив на это энергию трех кристаллов. Они, конечно, были не самыми целыми, но такую мощь лич не пропускал через себя уже не один десяток лет. И этого было недостаточно.
Бледные твари расшвыривали поднятых им зомби, как тряпичных кукол. Втаптывали их в грязь и продвигались вперед, выстилая себе путь десятками и сотнями тел. Килиру не было жаль материала. Эти люди умерли давным-давно. Впрочем, даже если бы это было не так — ему-то какое дело?
И все же, свою роль мертвецы выполняли — замедляли продвижение тварей. Ситуацию серьезно облегчало то, что присутствия сколопендр лич не ощущал. Либо их перебили сгрудившиеся у портала маги, либо управляющая стаей химера отправила этих шустрых и опасных тварей на разведку к заставе. Возможен был и морок, конечно, но в этом варианте Килир сомневался. Он бы почувствовал. Точнее, верил в то, что почувствовал бы. Потому что с порождениями срединного мира ни в чем нельзя быть уверенным наверняка. Но раз пока до него никто не добрался, то какое-то из его допущений было близким к правде.
Лич достал из кармана четвертый кристалл. Килир почти исчерпал запасы тел в трясине под собой, а твари медленно, но верно приближались.
Тонкая ледяная игла страха коснулась его сердца, замершего десятки лет назад. Он ненавидел это ощущение, которое не испытывал уже многие годы. Волна раздражения смыла холодящую нутро слабость. Килир поставил на кон само свое существование не для того, чтобы испугаться в самый ответственный момент. Нужно было просто продержаться до тех пор, пока девчонка не дозреет. Пока образ его, как друга — зловещего, противоречивого, но такого преданного — не захватит все ее внимание.
— Тебя же интригует это противоречие, не так ли, моя милая Шиз? — с нежностью прошептал лич и тонко улыбнулся. Мыслесвязь с ней он уже давно разорвал. И, судя по собственным волнительным ощущениям от эмоций девчонки, ему очень даже удалась роль приносящего себя в жертву героя.
Теперь ее ход.
Презрительно скривив губы, Килир метнул перед собой полыхнувшую золотом волну энергии, приказывая восстать покоившимся в трясине поодаль мертвецам. Те, конечно же, подчинились. У них просто не было выбора. В отличие от Шиз.
Зависеть в подобной ситуации от воли девчонки, пусть и скелетированного лича, было
