— Между прочим, имперская стража платит тридцать лир даже просто за сведения о людях, которые интересуются покупкой скумы.
Барт скрежетнул зубами. Вот влип!
— И ты, конечно, не упустишь возможность немного подзаработать, не так ли, старина Вирго? – издевательски поинтересовался он.
— За кого ты меня принимаешь? – изобразив оскорбленную невинность, воскликнул старьевщик. – Я что, по–твоему, сдаю друзей имперским собакам?
— Ах, мы уже и друзья? Польщен, ничего не скажешь. Ладно, надеюсь, ты и правда забудешь о том, что я спрашивал. Я пойду.
Юноша отправился восвояси и уже завернул за угол конюшни, когда его опять догнал неугомонный старьевщик.
— Постой!
— Ну, что еще? – устало поинтересовался Барт. – Так тебе нужна… кхм… ну, то, о чем ты спрашивал, или нет?
— Ну, а как по–твоему? – не выдержал юноша. – Конечно, нужна!
Оглядевшись – нет ли никого рядом, кто мог бы подслушать, Барт снова шепнул:
— А у тебя что, есть?
— Нету.
— Ну так чего ты мне голову морочишь! – рассвирепел юноша.
— Но я могу помочь. Я знаю человека, у которого можно достать то, что тебя интересует. Дай мне немного времени – и я притащу тебе пузырек. Это будет стоить тебе четыреста лир.
Барт уже устал возмущаться.
— Слушай, как ты вообще умудряешься торговать, заламывая такие цены?! Ты откуда их берешь? С неба?
— Сразу видно, малыш, что ты ничего не смыслишь в торговле, – Вирго покровительственно похлопал Барта по плечу.
— Ну да, как же… – начал было тот, но в этот раз заткнут ь старьевщика не удалось.
— Вот тебе маленький урок, малыш – цена зависит вовсе не товара, а от покупателя. И от того, насколько покупателю нужен твой товар.
— Ладно, довольно болтовни. Я знаю, сколько стоит… то, о чем я спрашивал. Больше трехсот лир за пузырек я тебе не дам. Не знаю уж, за сколько будешь покупать ты, но всю разницу можешь положить в карман. Я думаю, так будет честно.
Вирго задумчиво почесал подбородок.
— Что ж, малыш, годится. Триста так триста.
— Мне понадобится не один пузырек, – вполголоса добавил Барт, – а четыре.
— Хреново. Если попадешься, могут подумать, что они у тебя для продажи, – предупредил Вирго. – Ставки возрастают.
— Так ты достанешь или нет?
— Так… Четыре пузырька по триста лир. Плюс сотня за дополнительный риск. Гони тысячу триста лир, и встретимся вечером на этом же месте.
— Ага, держи карман шире! Я что, в этом плаще похож на идиота? Покупай за свои, после рассчитаемся.
— Ну, ты знаешь, это довольно большая сумма… – замялся Вирго.
— Да ладно тебе! Ты с меня одного уже триста лир содрал! Наверняка наскребешь еще тысчонку.
— Ну… – Вирго поморщился и невнятно замычал, будто подсчитывая что‑то в уме. – Ты, конечно, прав… Денек сегодня довольно неплохо складывается. Но… О! Вот что, давай встретимся на этом же месте завтра на рассвете. Чтобы поменьше было лишних глаз. Я приведу нужного человека, и вы заключите сделку напрямую. Ну, а с тебя потом триста лир за посредничество.
Барт сокрушенно вздохнул. План ему категорически не нравился. Но особого выбора у него не было. Надо будет посоветоваться с господином Леонардом.
— По рукам! – скрепя сердце выдавил он. – Утром буду здесь. И не вздумай со мной шутить. Я ученик могущественного маг а. Если что – он превратит тебя во что‑нибудь еще более мерзкое, чем сейчас.
— Ну что ты, малыш! – обиженно шмыгнул Вирго. – Мое слово – кремень! Можешь довериться Великолепному Вирго.
— Называй меня Бартом, – поморщился Твинклдот. – Видит Аранос – если еще раз назовешь меня малышом…
— Договорились, Барт! – поспешно взмахнул руками старьевщик. – Можешь на меня положиться!
— Да, да, – вяло отозвался юноша. – Ладно, до завтра.
— Надеюсь, я об этом не пожалею, – пробурчал он себе под нос, направляясь обратно к «Кривому кабану».
Дождь снова разошелся, жаля неприкрытую шею мелкими холодными каплями. Барт накинул капюшон и прибавил шагу.
Проснулся он резко, будто кто‑то толкнул его в плечо. Таращась в темноту слипающимися спросонья глазами, повертел головой, отыскивая окно, но так и не нашел – до восх ода солнца еще явно далеко. Барт недовольно поворочался на своем лежащем на полу тюфяке и повернулся на другой бок, по самые уши натягивая толстое шерстяное одеяло.
И тут же получил еще один увесистый тычок в плечо. Он встрепенулся и, протерев глаза, наконец, различил в темноте силуэт стоящего над ним Серого. Раздался сухой щелчок пальцами, и в воздухе вспыхнул небольшой магический шарик, чуть ярче обычной свечи.
— Кончай дрыхнуть, Бартоломью, – недовольно сказал маг. – У тебя на это утро, кажется, назначено важное дело.
Мучаемый приступами боли, пилигрим, похоже, всю ночь не смыкал глаз, и это вовсе не поднимало ему настроения.
— До рассвета еще далеко, – борясь с зевотой, пробурчал юноша. – Куда я сейчас попрусь?
— Лучше прийти на место заранее, – тоном, не терпящим возражений, сказал Серый. – Спрячешься где‑нибудь там, понаблюдаешь. Выяснишь, не готовят ли тебе какую‑нибудь ловушку.
Барт понял, что отвертеться не получится. А ведь вчера Серый, узнав о назначенной сделке, поначалу даже не хотел его отпускать, и даже порывался пойти на встречу самому. Но после очередного приступа сдался. Да и Барт понял, что без скумы маг долго не протянет.
Твинклдот нехотя вылез из‑под одеяла. Долго тер заспанное лицо ладонями, фыркая, как вылезший из воды пес. Спал он прямо в одежде, так что собираться долго не пришлось. Неслышно, одними губами посылая проклятия прохиндею Вирго, плотно зашнуровал сапоги. Эх, какие сапоги! Как он был рад этой покупке. И ведь двести пятьдесят лир отвалил! А с какой гордостью показывал их Серому…
— Господин Леонард, а может, они все‑таки не женские? – с надеждой в голосе спросил он снова.
— Что? А, ты опять об этом… Да, говорю же тебе – в Дрезенборге половина богатых дамочек в таких зимой ходит! – снова разбил эту надежду Серый.
— Я этого Вирго придушу… – процедил Барт, забрасывая за спину ножны с мечом. – Пускай только попробует не вернуть мне деньги…
— Не глупи, – устало проговорил маг. – Доберемся до Дрезенборга – найдешь там сапожника. А пока выбирать не приходится. Тебе повезло, что нашлись хоть такие, и пришлись тебе впору.
— Угу… – буркнул Барт. – Наверное, толстуха какая‑нибудь их таскала, с огромной лапищей. А мне теперь за ней донашивай…
— Не гневи богов, Бартоломью. Поверь мне, найдутся люди, которых терзают гораздо большие беды, чем тебя. И, кстати, далеко ходить не надо.
— Вы, конечно, правы, господин Леонард…
Барт вскинул руку, пытаясь быстро нащупать торчащую над плечом рукоять меча. Как оказалось, быстро выхватывать клинок не так‑то просто. После нескольких неудачных попыток и возни с ремнями, придерживающими ножны, пальцы его, наконец, безошибочно легли на шершавую, будто покрытую меленькими крючочками, рукоять. Если верить Серому, это кожа ската, а сам клинок – это настоящий тайский рин–хош – «малый меч» работы оружейников какого‑то там знаменитого храма.
