― И с этим ничего нельзя сделать? ― спросила Серафина.
― Вы хотите, чтобы ваша королева снова рассердилась на Хавальда? ― спросил он. ― Но нет, Врельда ― моя сестра, и я не могу бросить ей вызов, даже если бы хотел. А вот Эрлаф… Он побоится дать мне какой-нибудь повод, пока не станет королём. И если она встанет перед ним и начнёт защищать, у меня тоже будут связаны руки. Как я уже сказал, проблему, что я ещё жив, он обошёл на удивление быстро и ловко. ― Он обнажил зубы. ― Я почти надеюсь, что он некромант, о котором ты говорил, Хавальд, но я в это не верю. Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Он ударил по столу.
― Почему ты не можешь бросить ей вызов? ― спросила Зокора.
― Как сестра, она имеет право на мою защиту, в свою очередь она должна слушаться меня. Если только она не королева. Тогда она может требовать моей защиты и больше не обязана подчиняться. Тогда только один может повелевать ею: её муж.
― Но любой другой имеет право вызвать её на поединок? ― спросила Зокора.
― Да, но не ей самой. Кто-то должен будет сразиться за неё. Паладин, как наш Хавальд. У нас их называют по-другому. Это либо её меркесман, боец, которого она назначит сама, либо её муж, который выйдет на ринг вместо неё. Либо один из её братьев.
― Значит она может заставить тебя сражаться вместо неё? И таким образом заманить в ловушку? ― спросила Зокора.
― И да, и нет, ― ответил Рагнар. ― Честь требует этого, но мой залог чести принадлежит теперь Эрисе, моей жене. У неё больше прав на мою защиту, чем у моей сестры, потому что она мать моих детей. Ради неё я готов на любой бой. Ради моей сестры… нет. ― Он вопросительно посмотрел на Зокору. ― Зачем ей заманивать меня в ловушку? Эрлаф вывел меня из игры, я больше не представляю для него угрозы.
― Рагнарскраг, ― пояснила Зокора. ― Топор Фрольнира, выкованный всеотцом, топор, способный раскалывать миры. Пока ты владеешь этим топором, ты представляешь опасность для этого Эрлафа.
― Кто ещё такой этот Фрольнир? ― в замешательстве спросил я.
― Повелитель великанов, первой расы, ещё более древней, чем эльфы, ― ответила Зокора, задумчиво глядя на меня. ― У тебя поистине талант заводить странных друзей, ― заметила она. ― Ты знаешь, что он происходит от союза с великанами, раз владеет этим топором?
Рагнар ответил вместо меня.
― Да, я ему говорил. Вы его друг? ― в свою очередь вежливо спросил он.
― Думаю, да, ― ответила Зокора.
― Тогда вы, несомненно, правы, ― рассмеялся Рагнар. ― Итак, я сыт. ― Он посмотрел по сторонам. ― Где я теперь могу выпить пива?
― Не здесь. Не в это время, ― ответила Серафина.
― Нету даже этой ослиной мочи, которую вы называете легионским пивом? ― разочаровано спросил он.
― Его тоже нет. Будет только после шестого колокола. Скажите, Рагнар, что там с Ангусом? Как он?
― Сегодня вечером я перевезу его в Громовую крепость. Там много дичи, на которую он сможет поохотиться. После этого он снова станет прежнем. В том, что он Волчий брат, иногда есть своё преимущество.
― Что это значит? ― спросила Серафина.
― Что Ангус ― оборотень, ― объяснила Зокора, спокойно потягивая чай. ― Разве ты не знала?
Серафина моргнула. Я тоже. Варош поперхнулся чаем.
― Именно поэтому ему так понравится Громовая крепость, ― весело произнёс Рагнар. ― Там целая стая этих зверюг. Они будут боготворить его.
― Боготворить? Почему? ― спросил я, делая вид, что не удивлён.
― Потому что он отличается от них. В нём течет кровь Зимнего волка, его мать переспала с таким волком. В его человеческом обличии, ― поспешно добавил он. ― Он может сам выбирать, когда и как трансформироваться. Он научился этому ещё в детстве. На моей родине таких, как он, считают почти святыми. Если бы он не последовал за мной, он мог бы многого добиться.
― И тебя не смущает то, что твой верный друг ― оборотень? ― недоумевая спросил я.
― С чего бы? ― задал он встречный вопрос. ― О нём я знаю, что он великий воин.
― Оборотни… они у вас другие? ― спросила Серафина.
― Да, ― пояснила Зокора. ― Такие, как Ангус, получившие дар богов, встречаются редко, большинство из них страдают от болезни, которую иногда даже можно вылечить. ― Она улыбнулась. ― Разницу легко заметить. Одним из них приходится выть на луну, другие делают это только когда хотят.
― Отлично сказано, ― согласился Рагнар. ― Именно в этом и заключается разница.
― Как давно ты об этом узнала? ― спросил я Зокору.
― С самого начала. Как и ты.
― Я не знал, ― возразил я.
― То, что ты не хотел знать, не означает, что ты не знал. ― Она встала и требовательно посмотрела на Вроша, который тоже встал. ― Меня всегда приводит в восхищение то, сколького вещей ты якобы не замечаешь. Если будешь нас искать, мы в архиве.
Я решил, что сейчас лучше не спрашивать, что она имела в виду.
― Ты всё ещё ищешь Гибель Страха? ― вместо этого спросил я.
― Нет, ― ответила она. ― Я нашла то, что заинтересовало меня больше. Архивариус достал для меня копию договора. Это очень увлекательное чтиво.
― Аскирский договор? ― спросил я.
― Тот самый.
― И его интересно читать?
― Да, ― ответила она, обнажив зубы. ― Если читаешь то, чего не написано.
24. Торговый совет
― Знаешь, что меня расстраивает? ― спросил я, когда мы с Серафиной шли по площади цитадели. Нашим пунктом назначения был Имперский мост. Я наконец хотел кое-что выяснить.
― Я уверена, сейчас ты мне расскажешь, ― ответила она.
Я поднял воротник своего плаща; было ещё утро, и с гавани дул прохладный ветер.
― Мы так долго ломали себе голову, но многое было уже известно. ― Я указал на Совью башню. ― Я уверен, что там есть записи об острове проклятых. А штаб-полковник Орикес отвечает за имперские архивы. Так что комендант тоже должен знать.
― А что насчёт тебя? ― спросила она с улыбкой. ― Ты тоже не рассказываешь всё, что знаешь.
― Это потому, что я часто только предполагаю. Я усвоил, что догадки нужно сначала проверить, прежде чем выдавать их за точные сведения.
― И что ты хочешь проверить на этот раз, Хавальд?
― Жив ли еще Асканнон.
― Я очень на это надеюсь, но Асела видела его смерть.
― Я тоже уже умирал, ― отозвался я. ― Я жив, потому что владею этим мечом, а ты знаешь, кто его перековал и наделил магией. ― Я протянул ей серебряную монету. ― Чеканка на ней… Я знаю этого человека. Просто долгое время я отказывался это признавать. Тот, с кем я познакомился, гораздо старше, но сходство очевидно. На имперском мосту должны стоять две статуи ― его и его жены. Когда я увижу его там, то смогу понять, ошибаюсь или нет.
― Надеюсь, что всё так, как ты говоришь, ― промолвила она. ― Я всегда считала, что он должен быть ещё жив, но доказательств этому нет. Когда Асела сказала, что видела его смерть… Я не хотела отказываться от надежды, но было очень сложно. ― Она посмотрела на меня. ― Думаешь, это правда? Что известие о моей смерти так сильно повлияло на него, что он пренебрег своей защитой?
― Не знаю, что происходит с Аселой, ― ответил я. ― Но не думаю, что у неё есть причины лгать. Я только недавно узнал о том, что у него почти родилась дочь. Может ты была для него чем-то вроде замены?
― Может быть, ― подавленно ответила она. ― Однажды он сказал, что мне столько же лет, сколько исполнилось бы его дочери.
― Твоим отцом был губернатор Газалабада, ― вспомнил я. ― Значит, имперский чиновник. Он был уроженцем этой страны?
― Нет. Он родом из Аскира и служил Пером в легионе, прежде чем стал дипломатом.
― Ты так не выглядишь. Тёмная кожа, чёрные волосы, красавица с пламенным взором. А Серафина была похожа на Хелис как две капли воды.
― Это странно, верно? Кажется, я связана родственными узами сама с собой. Моя мать была из Бессарина. Мой отец и император говорили, что у меня её нос.
