Сухов - Техномаг

— Как бы ты выведал его гнусные планы? Мысли читать не умеешь, повода для подозрений бес не давал, и вообще был парень свой в доску. Давай прекратим заниматься самобичеванием друг перед другом, иначе через часок-другой ты сознаешься в поджоге Рейхстага в тридцать третьем, а я в том, что был главным зачинщиком и организатором убийства Распутина.

— Рррейхстаг, Ррраспутин! Мой мудрый учитель, прошу вас, после того, как мы отсюда выберемся, рассказать своему ученику, что обозначают эти красивые слова?

— Будь по-твоему, если нам повезет, и мы когда-либо попадем на Землю, я запущу тебя в нашу мировую паутину. Там ты узнаешь и про Рейхстаг, и про Григория Распутина, и еще много разных интересных вещей. Для меня ты тоже прояснишь пару фактиков: куда ушло золото партии, есть ли пленные инопланетяне у американцев или наших и действительно ли умер Элвис Пресли? Может быть еще кое-что. Идет?

— Для вас готов найти ответы на любые вопросы! — Витек завилял полосатым хвостом.

— Не будем больше испытывать терпение хозяина замка. Вперед, мой отважный друг!

С этими словами мы вошли в ворота, и попали во внутренний двор. Вопреки всем моим представлениям о внутреннем обустройстве средневековых крепостей, я не увидел казарм, конюшен, кузниц, мастерских и других хозяйственных построек. Рыночная площадь с ратушей тоже отсутствовала. Ни богатых домов зажиточных горожан, ни жалких лачуг местной голытьбы я также не увидел.

Практически, все пространство, защищенное неприступными стенами, занимало огромное сооружение, сложенное из черного камня. Оно имело круглую куполообразную форму. Никаких окон и всего одна дверь.

— Такое впечатление, что хранилище вывернули наизнанку и поставили на землю, — подметил ученик.

— Молодец, Витек, смекалистый ты у меня парнишка! Архитектору этого гранитного иглу, явно, не хватало фантазии и полета творческой мысли. Это свидетельство его умственной ограниченности. Пойдем, посмотрим, что за эскимос живет внутри?

Обе массивные створки входной двери были распахнуты подобно воротам крепостной стены. Ученик немного отстал, пропуская меня первым. Когда мы переступили порог дома, дверь с шумом захлопнулась за нашими спинами. И в ушах раздался дикий хохот:

— Добро пожаловать, гости незваные! Я уже весь извелся; пожалуют они на огонек или испугаются?

Освещение здесь было в точности такое же, как внутри хранилища — желтоватый полумрак. Антураж также соответствовал первоисточнику: всего одна огромная комната. Не хватало лишь стеллажей и ящиков, захламлявших хранилище. В центре зала возвышался величественный, под потолок, трон. Величественный, это потому, что существо, на нем сидевшее, явно страдало манией величия. Десятиметровый детина был словно выполнен из раскаленной не застывшей лавы. Даже при таких внушительных габаритах существо терялось на фоне массивного трона.

"Великовато седалище для столь мелкой задницы", — отметил я про себя.

Я подошел к монстру, скрестил руки на груди и стал тянуть время, чтобы успеть собрать как можно больше данных о нем, проанализировать их и выдать ту единственно-верную линию поведения, которая позволит победить стража в словесной баталии. Именно словесной, поскольку других способов совладать с огненным гигантом я не видел. Разве что, вылить на него небольшое озерцо воды. Да где его здесь возьмешь?

— Что-то вы долго мялись у входа, аль боитесь гостеприимного хозяина? — продолжал куражиться дух. — Я добрый!..

— …мягкий и пушистый, — закончил я за него.

Пора было перехватывать инициативу и начинать контратаку.

— Значица так, изображаем из себя Нерона, Калигулу и Адольфа Гитлера в одном лице? Демагогию говорим, базары базарим, шутки юмора шутим, бредим лаврами Петросяна в то время, когда враг у ворот, а отдельные его представители хозяйничают на вверенном для охраны и обороны объекте, как у себя дома?

Рожа демона начала вытягиваться, челюсть отвисать. Я никоим образом не собирался уступать инициативу. Здесь уж, как говаривал мой сосед-газосварщик: "пан либо пропан".

— Почему сидим в позе сидя, когда с вами разговаривает генералиссимус-поручик, женераль-аншеф, штандартенфюрер колонель, оберст фон Свиридофф? Как встречаем представителя Самого? — я многозначительно поднял правую руку вверх и возвел очи горе.

— Но, господин генералиссимус-аншеф…

— Молчать! Знаю, вас никто не предупреждал! А для чего существуют внезапные проверки? Пошевелите своей единственной извилиной! Вы что хотите, чтобы сам Верховный прибыл сюда и доложил о моем визите? Молчать!!!

Мой голос перешел в визгливый крик. Было жалко смотреть на вскочившего с трона поникшего духа. Казалось, он даже немного уменьшился в размерах. Но праздновать победу было еще рано.

— Позвольте гос…

— Не позволю!!! Вы позорите звание офицера! Хотите, чтобы вас разжаловали в рядовые с переводом в холодные миры? — признаюсь, идея насчет холодных миров принадлежала бесу, и пришлась, как нельзя, кстати — вряд ли огненному монстру она понравится.

— Никак нет, господин штандартенфюрер-генералиссимус!

В голове стража явно образовалась такая каша, для разгребания которой понадобились бы все ассенизаторы города Шанхая, да и те, наверняка, раньше, чем за неделю не управились. Наступил момент окончательного удара.

— Ладно, успокойтесь, прапорщик, я отходчивый!

Демон уперся в меня преданным взглядом отъявленного службиста.

— Штабс-капитан, предъявите прапорщику документы, удостоверяющие мои полномочия! — я обратился к ученику, уставившемуся на меня с неподдельным восхищением.

Витек не подвел. В воздухе материализовалась и порхнула в лапы монстра такая ксива, каких я в жизни не видел, и вряд ли когда увижу. Лист пергамента метр на метр содержал замысловатый текст кем-то удостоверяющий мои права распоряжаться здесь в полной мере, вплоть до расстрела на месте без суда и следствия. Весь документ был облеплен немыслимым количеством печатей различных ведомств и подписей несуществующих должностных лиц. Особое благоговение духа-охранника вызвала золотая блямба с трехглавым орлом и надписью "НЕБЕСНАЯ КАНЦЕЛЯРИЯ", болтающаяся на шелковом шнурке, прикрепленном к пергаменту сургучом.

— И так, господин прапорщик, начнем инспекцию! Вольно! Можете расслабиться.

— Всегда готов, вашблагородь! — новоиспеченный офицер готов был лезть из кожи вон, чтобы услужить высочайшей комиссии.

— Называйте меня просто — господин генералиссимус.

— Есть, господин генералиссимус!

— А теперь, давайте освежим в памяти пароль и ответ. Я, конечно, их знаю, но абсолютно не уверен, не забыли ли вы их за годы разгильдяйства и лени, которым вы здесь предавались.