Робин Хобб - Убийца Шута

- Ну конечно же нет! - Пейшенс была в праведном ужасе от подобной мысли. - Я нашла птицу мертвой на тропинке в саду прошлым летом и подумала, что следует узнать, что скрывается под замечательными голубыми перышками. Но я сохранила перья, тщательно ощипав тушку перед тем, как выварить ее до отделения мяса с костей. Вылив бульон, я получила свое задание: собрать эти маленькие косточки в скелет. Вы знали, что птичье крыло так же близко по строению к человеческой руке, как и к лягушачьей лапке? А все эти крошечные косточки! Знаете, уверена, что мое рукоделие все еще пылится где-то на рабочем столе, наполовину завершенное, как и многие мои проекты. Но вчера, когда я думала про перья, которые могли бы унести прочь наши проблемы, я вспомнила, что у меня их полная коробка. И, к счастью для меня, жучки не нашли и не съели их, как это произошло, когда я пыталась сохранить перья чайки. Чайки! Как я могла такое сказать? Умоляю простить меня!

Очевидно, она только что вспомнила, что он связан с чайкой. Но Уэб по-доброму улыбнулся ей и сказал:

- Мы, люди Уита, знаем, что когда жизнь уходит, останки - просто пустая оболочка. Думаю, никто лучше нас этого не понимает. Мы чувствуем присутствие всех живых существ, каких-то четче, чем остальных. В саженцах для наших чувств меньше чувствуется жизнь, чем в деревьях. И уж конечно олень заткнет за пояс оба растения, ну а птицы самые яркие.

Я открыл было рот, чтобы поспорить с этим. Своим Уитом я мог чувствовать птиц, но никогда на находил их особенно наполненными жизнью. И тут я вспомнил кое-что, что Баррич - вырастивший меня человек - сказал мне много лет назад, когда заявил, что я не должен работать с ястребами в замке Баккипа:

- Они не любят тебя - ты слишком теплый. - Тогда я подумал, что речь идет о моем теле, но сейчас я задумался, не чувствовал ли он что-то в моем Уите, что не мог мне объяснить. Тогда Уит был всеми презираемым видом магии, и если бы кто-то из нас признался, что обладает им, нас бы повесили, четвертовали и сожгли над водой.

- Почему ты вздыхаешь? - резко потребовала ответа Пейшенс.

- Прошу прощения. Я не заметил, что вздыхал.

- Ты вздыхал! Мастер Уита Уэб рассказывал мне потрясающие вещи про крыло летучей мыши, и вдруг ты вздохнул, как будто мы до смерти тебя утомили! - она акцентировала свои слова, хлопая веером мне по плечу.

Уэб рассмеялся:

- Леди Пейшенс, вне всякого сомнения, его мысли были далеко. Я давно знаю Тома и хорошо помню его приступы меланхолии! Но я слишком долго занимал вас своими разговорами, когда есть и другие гости, требующие вашего внимания!

Ввел ли он Пейшенс в заблуждение своей уловкой? Думаю, нет, но она позволила увести себя от нас молодому человеку, которого наверняка отправила Неттл, и дала возможность Уэбу поговорить со мной наедине. Я почти жалел, что она так поступила; Уэб отправил мне уже несколько писем и я почти наверняка знал, куда он хочет направить наш разговор. Прошло уже много времени с тех пор, как я был связан с животным с помощью Уита. Но то, что Уэб был склонен считать капризами ребенка, я ощущал скорее как уединение давно женатого человека, который внезапно овдовел. Никто не мог занять место Ночного Волка в моем сердце, да я и не мог представить себе подобного родства с каким-либо другим существом. Смерть есть смерть, как он только что сам сказал. Отголосков мыслей моего волка внутри меня было достаточно, чтобы поддержать меня в моем одиночестве. Эти яркие воспоминания, такие четкие, что иногда мне казалось, что я до сих пор слышу его мысли в своей голове, я всегда предпочту любой другой связи.

Так что теперь, когда Уэб наконец исчерпал все обычные темы для разговора вроде того, как мы с Молли поживаем и каким вырос урожай в этом году, я умышленно перевел разговор в русло, неизбежно приведшее нас к важности моего дополнительного обучения Уиту и к обсуждению моего статуса одиночки. Мое обдуманное мнение по этому вопросу заключалось в том, что раз у меня не было партнера, и я собирался остаться в таком статусе до конца жизни, то и в получении большей информации об Уите, чем я знаю сейчас, я не нуждаюсь.

Так что я наклонил голову в сторону "музыкантов", все еще стоящих у двери, и сказал ему: - Боюсь, они проделали такой длинный путь напрасно. Пейшенс утверждает, что для Праздника зимы подходят только рыжеволосые певцы, а блондины должны выступать летом, - я ожидал, что Уэб присоединится к моему удивлению эксцентричному заявлению леди Пейшенс. Странники не спешили пройти вглубь зала, чтобы присоединиться к веселью, а остались возле двери, разговаривая только друг с другом. Они стояли так, как могут только давние компаньоны: ближе друг к другу, чем встали бы простые знакомые. У самого высокого из них было обветренное, с резкими чертами лицо. У женщины, которая стояла рядом, повернувшись к нему, были широкие скулы и высокая линия лба.

- Блондины? - переспросил Уэб, оглядываясь.

Я усмехнулся:

- То странно одетое трио возле двери. Видишь их? В желтых сапогах и куртках?

Его глаза дважды пробегали мимо них, а затем, с испугом, он уставился на них и выпучил глаза.

- Ты их знаешь? - спросил я, глядя на его сведенное от ужаса лицо.

- Они перекованы? - прошептал он охрипшим голосом.

- Перекованы? Не может быть! - я пристально посмотрел на них, гадая, что могло насторожить Уэба. Перековывание вело к потере человечности, к отрыву от причастности к жизни и от всего того, что позволяло любить и быть любимым. Перекованных заботили только собственные нужды. Было время, когда в Шести Герцогствах таких было много, они грабили свои собственные семьи, раздирая королевство изнутри, пираты Красных кораблей натравливали на нас наших же собственных людей, сделав из них наших врагов с помощью перековывания черной магией Бледной женщины и ее капитана Кебала Робреда. Но мы смогли одержать победу и отогнать пиратов от своих берегов. Спустя несколько лет после окончания Войны Красных кораблей мы отправились на остров Аслевджал, где находился ее последний оплот, и положили конец их жестокости навсегда. Созданные ими перекованные уже давно упокоились в могилах, и никто не пользовался этой зловещей магией уже годы.

- Я их ощущаю, как перекованных. Я не могу найти их Уитом и могу видеть их только глазами. Откуда они взялись?

Будучи Мастером Уита Уэб полагался на звериную магию в гораздо большей степени, чем я. Возможно, Уит стал его основным видом восприятия, давая знать о присутствии любого живого существа легким покалыванием. Теперь, предупрежденный Уэбом, я и сам потянулся Уитом к вновь прибывшим. Мой Уит не давал такого сильного ощущения присутствия как у Уэба, а множество людей в помещении еще сильнее запутывало восприятие. Я оставил попытки, пожав плечами.

- Они не перекованные, - решил я. - Стоят вместе слишком по-дружески. Если бы они были перекованы, то немедленно бы занялись поисками того, что им нужно: еды, напитков или тепла. Они колеблются, не желая показаться незваными гостями, и им не по себе от того, что они не знакомы с нашими обычаями. Поэтому они точно не перекованные, тем не было бы дела до подобных тонкостей.

Я внезапно осознал, что мои попытки проанализировать их звучат слишком похоже на помощника убийцы Чейда. Они были гостями, а не объектами разработки. Я прокашлялся.

- Не знаю, откуда они пришли. Ревел сказал мне, что они появились у двери как музыканты на праздник. Или, может быть, как акробаты.

Уэб все еще смотрел на них.

- Ни те, ни другие, - сказал он решительно. Любопытство появилось в его голосе, когда он заявил: - Ну так давай поговорим с ними и выясним, кто они такие и что из себя представляют.

Я наблюдал, как эта троица совещается между собой: женщина и более молодой из мужчин коротко кивнули, соглашаясь со словами высокого. Затем они резко, будто были пастушьими собаками, получившими приказ вернуть овец в стадо, отошли от него и целенаправленно двинулись через толпу. Женщина держала руку у бедра, будто пытаясь нащупать меч, которого там не было. Они вертели головами, а глаза обшаривали комнату по пути. Что-то ищут? Нет, кого-то. Женщина привстала на цыпочки, пытаясь посмотреть над головами собравшихся посмотреть на смену музыкантов людей. Их вожак потихоньку отступил назад к двери. Пытается ли он прикрыть их пути к отступлению после набега? Или у меня разыгралось воображение?

- На кого они охотятся? - услышал я свой тихий вопрос.

Уэб не ответил. Он уже начал перемещаться по направлению к ним. Но когда он отвернулся от меня, раздалась барабанная дробь, сопровождаемая громкими голосами и трелью труб, и танцоры опять хлынули на площадку для танцев. Пары кружились и отплясывали как волчки под живой мотив, загородив нам путь и обзор. Я положил руку на широкое плечо Уэба, оттаскивая его от опасности быть затоптанным танцующими.

- Обойдем вокруг, - сказал я ему и пошел впереди, показывая дорогу. Но и тот путь изобиловал множеством задержек, так как нужно было поздороваться с гостями, а избежать разговора, не показавшись при этом грубым, было практически невозможно. Уэб, как всегда быстро увлекающийся и словоохотливый, казалось, уже потерял интерес к странным незнакомцам. Он полностью концентрировал свое внимание на каждом человеке, которому его представляли, и очаровывал их просто проявляя заинтересованность тем, кем они являлись, чем занимались и хорошо ли они проводят время сегодня. Я осматривал зал, но больше не мог обнаружить чужестранцев.