— Эй, господин кавалерист не желает присоединиться?
Кан удивлённо заморгал, когда услышал адресованный в свою сторону вопрос — за время похода ни одна живая душа с ним не заговорила. Уже три дня как они разбили лагерь около реки Хунха и ждали приказа о дальнейших действиях. Кан отложил книгу, с которой собирался скоротать свободный час под деревом, недоверчиво рассматривая чжунвэя*, что склонился над ним и протягивал ему руку: это был высокий загорелый мальчишка, точно с юга, с кое-как завязанным хвостом каштановых волос и в уже чем-то перепачканном дорогом платье под доспехами. Акцент тоже казался каким-то… странным. Отец бы точно сказал что-то вроде: «А с этими, Кан, мы не разговариваем».
— Чжан Вэй. Не хочешь поболтать?
— Ты не из столицы, верно?
— Нет. — Вэй рассмеялся, помогая Кану подняться. — Мой дом возглавляет провинцию Хэнань. Младший сын. Ты же не проклянёшь меня?
— Было бы чем. — Кан фыркнул и убрал книгу в походный чехол. — И что же нужно от меня младшему сыну Чжан?
— Времени и денег, конечно же. Играешь в сянци?
— Ты взял с собой в поход настольную игру?
— А ты книгу. Так да или нет?
— Немного.
— Ну тогда пошли! Знаешь, а ведь я уже выиграл! Братья говорили, что тебя силком не приведёшь!
— То есть вы спорили на меня?
— Конечно, — хохотнул Вэй. — Ну, знаешь, твои друзья о тебе уже такого нарассказывали, что мы и подумали: да пропасть нам, если не достанем сына шэнми!
— Опять. — Кан устало потёр переносицу. — Послушай, Вэй, сказки всё это. Я не то чтобы лажу со своими «друзьями», так что боюсь тебя разочаровать, но…
— Но ты не ешь лягушек и не проклинаешь взглядом, знаю. — Чжан подмигнул. — Мы подумали, что такой неудачник из столицы точно должен не быть чванливым дураком, если его не выносят другие дураки.
— Что?
— Ну… Ты — дурак?
Кан опешил.
— Нет.
— Значит, я выиграл! Пойдём, я тебя со всеми познакомлю!
— Подожди… Ты меня неудачником назвал?!
Кан ровным счётом ничего не понимал, но его буквально затащили в небольшой шатёр, в котором, похоже, и обосновались братья Чжан. Если здесь и должен был жить кто-то ещё, то он наверняка уже в ужасе сбежал. Кан так и замер, непонимающе рассматривая тот бардак, который здесь царил. Казалось, что по жилищу Чжанов прошёл ураган, разбрасывая по углам резные шкатулки, разноцветные ожерелья, куриные кости, пёструю одежду, свитки, серебряные браслеты… А увидев жёрдочку, на которой сидел пустынный сокол, Кан просто начал хватать ртом воздух.
— Вы… Вы как… Вы как это всё с собой в поход протащили?!
— Дэлун, Цзян, выкусите! Цинь Кан собственной персоной, а! Съели? Привет! — Вэй толкнул Кана с прохода прямо в облако прогорклого дыма. В центре за невысоким столиком сидели братья Вэя, такие же загорелые и неряшливые, сосредоточенно бросая кости. Когда они уставились на Кана, ему даже стало как-то неловко и захотелось уйти, но выход перегородил Вэй, который скрестил руки на груди и стоял с видом победителя.
— Ну? Кан, скажи уже что-нибудь!
— Простите…
— Ого! А он не немой, — фыркнул один из братьев, выдыхая клуб дыма из трубки.
— Перестань его толкать, Вэй, — тут же отрезал второй брат и встал, подходя к Кану и отвесив полупоклон. — Прости моих братьев. Чжан Дэлун, старший среди этих троих.
— Да… Приятно познакомиться. — Кан улыбнулся и кивнул. — Ваш дом отправил на войну троих сыновей?
— Когда у тебя семеро сыновей, это самое малое, что может сделать отец для Империи. — Дэлун жестом пригласил его к столу, а Вэй снова подтолкнул, и в какой-то момент у Кана в руках появилась такая же трубка, как у Чжанов. — К тому же, отец говорил о том, что это даже не война, а так — закалка молодого поколения.
— Так как вы… Всё это?
— Вещи? Наш двоюродный дядя — начальник снабжения полка, удивительная удача. — Дэлун поджёг травы в трубке Кана и подмигнул. — Попробуй. Любимое развлечение юга.
— Спасибо. — Кан вдохнул дым и тут же закашлялся — горло буквально разодрало и обожгло, но со второй попытки стало легче. — Кха… Странная… вещь…
— Ну так что? Сыграем в сянци?
— Ставки?
— Проиграет столичный — переедет к нам.
Уже это Кану совсем не понравилось. Южане и без того казались странными, но подобная навязчивость без причины казалась невозможной.
— А выиграю?
— Называй цену. Не думаю, что ты вообще сможешь победить Дэлуна, — хмыкнул Вэй. — Вы в своей столице совсем не умеете играть в сянци.
— Что ж… — Кан задумался. — Выиграю — неделю будете моими слугами.
— Что?!
— Струсил?
Вэй закусил губу.
— Ставка большая. Тогда три раза выиграй. У кого выиграешь — тот и будет.
— Согласен.
— Вот, значит, как? Уверен в себе?
— Нет, но так это становится интересным. Доставай доску. — Кан затянулся снова и выдохнул клуб дыма. Надо разоблачить этих южан и выяснить, что им нужно на самом деле.
***
Спустя три часа Вэй с руганью схватил доску сянци и метнул в стену. Взлетели деревянные фигурки, задевая сокола. Тот, в свою очередь, проснувшись, забил крыльями, привязанный к жёрдочке, и под смех Кана попытался сбежать из этого проклятого шатра. Дэлун и Цзян сидели мрачные, глядя на Циня и почти синхронно засыпая табак в трубки.
— Ты знал, — простонал Вэй.
— Знал что? — Кан ехидно усмехался, по привычке повторяя жест отца. — Что я вас обыграю? Конечно.
— Никто не обыгрывал Дэлуна! Да чтоб тебя, меня никто не обыгрывал, кроме братьев!
— Ну простите, надо было лучше расспрашивать «столичных дураков», они бы вам рассказали не только небылицы. — Кан поднялся и стряхнул какую-то шелуху со штанов. — Значит так, уговор есть уговор: ваш шатёр теперь мой, по крайней мере, на неделю. К завтрашнему дню убрать здесь всё, ночевать я буду тут.
— Эй! А мы?
Кан приподнял бровь.
— А вы больше не будете делать такую глупость, как потешаться над чужаками. Понятия не имею, что вы задумали, но я не пугало. Мне плевать, где вы будете спать. Катитесь в общий шатёр к солдатам, там вполне уютно.
— Послушай, да мы просто…
— Хотели подружиться? Порасспрашивать? Завести знакомства? — Кан слегка склонил голову набок. — Старая сказка о новом. Зубы не доросли, чтобы пастью щёлкать. Но за трубку спасибо. До завтра, — Кан улыбнулся, растягивая гласные в их фамилии невыносимо до мерзости, — братья Ч-ж-а-н.
Цинь вышел из шатра, а Вэй со злостью пнул стол.
— Нет, ну вы видели?! А я думал он нормальный!
— Он и есть нормальный. — Дэлун совершенно спокойно встал и потянулся. — Парень забит, как загнанный волчонок. Вот и кусает, стоит протянуть руку.
— Да ну тебя, Дэлун, он просто такой же, как остальные столичные.
— Другие бы сказали прислуживать им при людях, он же всего лишь выгнал нас из шатра. Тебе не кажется это странным?
— Завтра вспомнит.
— Завтра и посмотрим, — хмыкнул Дэлун. — Он умный. И пока не началась война, нам надо найти умных союзников, Вэй, это залог выживания. Забыл, чему учил отец?
— Он ещё говорил, что старший Цинь — демон в человеческой шкуре.
— Умный демон.
— Это да… Ну что, давайте приступать: время уборки. Небо, нашли себе занятие…
***
Шатёр братьев оказался невероятно комфортным — первые три дня Кан просто наслаждался пребыванием в нём, заодно изучив все ненужные артефакты, которые Чжаны натаскали к себе, точно сороки. Кажется, даже сокол привык к новому хозяину жилища. Но на четвёртый день, когда Кан снова сосредоточенно читал, к нему ввалилось… тело. Пошатывающаяся туша, в которой не с первого раза, но всё-таки узнался Вэй, рухнула на матрас и издала победный храп, совершенно не замечая обомлевшего Кана. Он-то привык, что братья вели себя как шёлковые и выполняли любой его приказ, как и полагалось по уговору, но не учёл, что критическая доза байцзю способна на злые шутки. Брови Кана поползли вверх. В гробовой тишине он созерцал тело на матрасе, пока у входа не появились старшие братья: Дэлун пьяно улыбался, Цзян хихикал, и на лицах обоих читалось блаженное отупение. Кан совершенно не был готов к такой компании.
