За материалом дело не стало, ведь бабушка еще при жизни презентовала мне резную, внушительных размеров шкатулку со своими украшениями, разрешив делать с ними все, что пожелается. Надо сказать, что золота она не любила — дескать, слишком тяжелый во всех отношениях металл, ни подпитки от него, ни защиты не получишь, да и лишнее внимание привлекает — и носила исключительно серебро и самоцветы. До сих пор мне пожелалось переделать по-своему только пару комплектов из агата и яшмы, но на сей раз все содержимое шкатулки подверглось досмотру с пристрастием. В сторону были отложены части толстой, давно порванной цепочки, лишившаяся пары массивная ажурная серьга и один браслет из трех, которые бабушка всегда носила вместе.
Соображениями я руководствовалась очень простыми: во-первых, это не жалко пустить на переделку, во-вторых, металл хоть и потускнел со временем, но сохранил свою непохожесть на остальное серебро, включая когда-либо виденное мною. Вот и хорошо, медальон получится оригинальным во всех отношениях!..
Желаемая срочность объяснялась вполне понятной причиной. Близился очередной день рождения моей самой давней и лучшей подруги, а в силу разных обстоятельств за последнее время в городе скопилось повышенное количество добрых друзей и просто хороших знакомых, которые наверняка — зови не зови — по старой памяти нарисуются с поздравлениями. Поэтому, прикинув ожидаемое количество гостей и план культурных мероприятий в честь ежегодного, но от этого не менее значительного события, мы решили провести выходные в частном домике Норкиной тетушки, которая до весны уехала к родственникам в другой город, где ее другая племянница умудрилась родить сразу двойню. Так что в нашем распоряжении оказывались три просторные комнаты, большой гараж, двор для шашлыков и даже небольшая банька.
Естественно, я просто должна была блистать в этом обществе как никогда! И новое оригинальное украшение пришлось бы очень кстати… Двоюродный дедушка, которого я чаще именовала дедушкой-дядюшкой, потому что был он моложав, подтянут, обаятелен и красив, несмотря на предпенсионный возраст, отнесся к моим переживаниям с глубоким пониманием и одобрил оригинальную задумку, но ее воплощению в жизнь помешали связанные с работой разъезды, так что я получила желаемое чуть позже, чем хотелось бы…
Тот памятный день как-то не задался с раннего утра. Для начала меня угораздило проспать, чего давненько не случалось, и очнулась я под истошные вопли мобильника, спешившего порадовать хозяйку сначала музыкой от «Queen», а потом звуками голоса лучшей подруги. После машинального поздравления ее с днем рождения пришлось-таки проснуться и задуматься о жизни всерьез. На первую пару можно было уже не спешить, потому что прошел почти час, как стало поздно выходить вовремя. Когда же я вспомнила, что сегодня эту лекцию читает наш декан, а он отсутствующих отмечает лично и поштучно, а страдать склерозом, несмотря на возраст, ни за что не соглашается, а в грядущую сессию сдавать его предмет… надо ли пояснять о переменах в настроении?!
Завтрак пришлось перенести на обед, что сильно добавило негатива — терпеть не могу активно жить на пустой желудок!.. Потом почему-то не хотел закрываться дверной замок, и наверняка еще долго после моего ухода эхо разносило на все девять этажей мои же цветистые комментарии по этому поводу. Потом я непривычно долго ждала нужный транспорт, но все-таки успела влететь в аудиторию впереди преподавателя, оторвавшись от него на целых полторы секунды.
После занятий, уточнив план действий на ближайшие трое суток, мы с Норкой разбежались в разные стороны. Описывать кросс по магазинам, погрузку в объемистую «рисовку» всего необходимого для успешного уик-энда с баней и хлопоты по приведению себя, любимой, в состояние полной неотразимости, пожалуй, не буду — всем знакомо! Скажу только, что на встречу с дедушкой-дядюшкой выбегала из дома в дикой спешке, оставив мобильник на подзарядке, о чем вспомнила уже в автобусе. Возвращаться было поздно, да и перспектива таскать взад-вперед увесистую торбу совсем не радовала, так что я предпочла отнестись к этому философски — попросту забыть. И без того найдется с кем и как пообщаться!..
Деда Боря где-то задерживался, поэтому пришлось коротать время с его молодой женой. Это нас обоих нисколько не расстроило, потому что мы уже давно нашли общий язык и с удовольствием использовали возможность лишний раз подколоть друг друга. Сегодня, кстати, я именовала ее строго «бабой Верой», а она меня «деточкой» и «внучечкой» — это при разнице в возрасте в пятнадцать лет! Были в затянувшемся ожидании еще приятные стороны, например, дегустация бутербродов, слоеных пирожков и пяти видов домашнего варенья под горячий чай, после которой все выпавшие на сегодня неурядицы стали волновать гораздо меньше…
Долгожданная встреча с обожаемым родственником прошла довольно сумбурно, ведь времени у меня было уже в обрез, но я все же успела вдоволь повисеть на дедушкиной шее, выпалить последние новости, справиться о его делах и получить наконец вожделенный подарок.
Это был ромб размером почти с мою ладонь, скругленный по углам и украшенный сверх договора изящной ажурной каймой, зато изображение на слегка выпуклом черненом поле с поразительной точностью повторяло рисунок той самой татуировки. В дополнение к медальону прилагалась витая широкая цепочка потрясающей красоты — дедушка-дядюшка очень даже кстати вспомнил, что уже давно не баловал подарками свою внучатую племянницу, единственную среди орды разновозрастных парней в моем поколении потомков с обеих сторон.
Повертевшись напоследок перед огромным зеркалом под одобрительные комментарии умиленных родственников (все обновки сидели на мне как влитые, удачно подчеркивая все что нужно!) и торопливо расцеловав обоих под мои твердые обещания навестить их буквально на следующей неделе, я подхватила сумки, застегнулась на ходу и пулей вылетела из теплой уютной квартиры в поздний промозглый ноябрьский вечер.
К ночи ветер усилился до тех самых обещанных с утра «девяти — двенадцати метров в секунду» и пригнал тяжелые тучи, которые добросовестно взялись в кратчайшие сроки засыпать залитый огнями город огромными хлопьями сырого снега. В розовато-золотистом свете фонарей сумасшедшая пляска мохнатых снежинок выглядела завораживающе красиво, но это совсем не радовало. Гораздо больше мое внимание занимала смена цифр на вокзальных часах. Высокая четырехгранная башенка, венчавшая недавно перестроенное здание, с двух сторон была украшена огромными табло, на которых сложенные из ядовито-зеленых палочек цифры бесстрастно информировали всех желающих о том, который час наступил у нас и в столице.
