– Хорошо, хорошо. Деллвуд ждет за дверью. Скажите ему, мне нужен Питерс.
– Будет сделано, генерал.
Я поднялся и направился к двери. Даже в нынешнем состоянии старик сохранил частичку того обаяния, магнетизма, которые делали его образцовым командиром. Я не просто жалел его, я действительно хотел найти негодяя, который, по мнению Черного Пита, пытается убить старика.
В коридоре было холодно, как холодной зимой в Арктике. Черт возьми, еще отморозишь что-нибудь.
Генерал не ошибся насчет Деллвуда. Он был на месте, ждал, причем точно как приказал хозяин, на почтительном расстоянии, чтоб ничего из разговора не слышать. Хотя вряд ли через эту дверь можно было расслышать даже взрыв. Деллвуд – парень, в общем, ничего, решил я, хоть спина у него чересчур прямая.
– Генерал просит Питерса.
– Хорошо, сэр. Я, пожалуй, прежде всего выполню его указание. Вы не могли бы вернуться вниз и подождать у фонтана?
– Конечно. Но идите быстрей. Что с ним такое? При мне у него было два сильных приступа.
Деллвуд переменился в лице, уставился на меня и словно окаменел. Очевидно, он любил этого старика и сейчас был очень встревожен.
– Очень нехорошие приступы, сэр?
– Мне так показалось. Но я не врач. Он сократил нашу встречу: испугался, что еще одного припадка ему не вынести.
– Лучше я сначала проведаю его, остальное подождет.
– Что с ним такое? – снова спросил я.
– Не знаю, сэр. Мы пробовали приглашать врачей, но он, едва узнав, кто это, прогонял их. У генерала патологический страх перед медиками. Но из их слов я понял, что от врачей толку чуть. Они ничего не делают, только в затылках скребут.
– А ты ведь умеешь разговаривать, Деллвуд, у тебя неплохо получается. Приятное открытие.
– Генерал принял вас на борт, сэр. Вы теперь один из домочадцев.
Конструктивный подход редко встречается: в основном люди или врут почем зря, или совсем отказываются говорить.
– Хотелось бы потолковать с тобой, когда выдастся свободная минутка.
– Да, сэр.
Он зашел к генералу, а я отправился отыскивать фонтан. Это было нетрудно. После исчезновения Секстона я стал одним из ротных разведчиков и много тренировался. Питерс не уставал твердить, как много средств вложило в меня государство.
Сумку я оставил у фонтана, чтоб зря не таскаться с ней. Я подумал, что в этом царстве мертвых с ней ничего не случится. И ошибся. Подойдя к безумной милитаристской скульптуре, я увидел, что некто уже вовсю роется в моих вещах.
Она стояла ко мне чрезвычайно аппетитным задом. Высокая, стройная девушка. Брюнетка в желтовато-коричневом платье-рубашке, стилизованном под крестьянское. Крестьянину не заработать на такое и за пять лет. Незнакомка копалась в сумке, и задок ее соблазнительно колыхался. Похоже, она только начала.
Я подкрался незаметно, как опытный разведчик, остановился шагах в четырех, одобрительно кивнул ее заднице и спросил:
– Нашли что-нибудь интересное?
Она быстро обернулась.
Я вздрогнул. Лицо – копия того, что я видел раньше, но на этот раз робости в нем не было ни капли. Более жесткое, мирское.
В том, другом, кроме застенчивости, мне почудилась монашеская отрешенность. Глаза незнакомки сверкнули.
– Кто вы? – Ни тени смущения. Мне нравится, когда кое в чем не раскаиваются, но не в том же, что рылись в моих пожитках.
– Секстон. Кто вы? Зачем залезли в чужую сумку?
– Не тяжело таскать с собой такой арсенал?
– Он нужен мне для работы. Я ответил на два вопроса. Теперь ваша очередь.
Девица осмотрела меня с головы до ног, приподняла бровь, как бы сомневаясь, довольна ли увиденным. Задела меня за живое! Затем фыркнула и ушла. Я, конечно, не Аполлон, но к подобному обращению не привык. Видимо, это было частью ее плана.
Я смотрел вслед красотке. Двигалась она красиво, сознавала, что за ней наблюдают, и немного кокетничала своей походкой. Она скрылась под балконом в западном крыле особняка.
– Странные существа здесь обитают, – пробормотал я.
Я проверил сумку. Она перевернула все вверх дном, но ничего не пропало. Я вовремя спугнул ее, она не успела добраться до внутреннего кармашка с бутылками. Я дважды проверил его. Там было три бутылочки: ярко-синяя, изумрудно-зеленая, рубиново-красная. Каждая весом около двух унций. Я раздобыл их во время одного из прошлых расследований. Содержимое было приготовлено колдуном. В трудную минуту они могли здорово пригодиться. Но я надеялся, что применять их не придется.
Господи, во скольких передрягах пришлось побывать! Я одежды столько не сносил, а одежду-то хоть постирать можно.
В ожидании Деллвуда я, осторожно ступая, обошел холл. Все равно что музей в одиночку осматривать. Детали обстановки ничего для меня не значили. Несомненно, каждая из них имела богатую историю, но я не из тех, кто интересуется историей из чистой любознательности.
Деллвуд медлил. Через полчаса я уже пялился на старинный горн и раздумывал: что, если дунуть в него пару раз? Потом на глаза мне опять попалась блондинка. Она разглядывала меня издалека. Я помахал ей. Старик Гаррет ведь дружелюбный и общительный парнишка.
Она тут же пропала. Ну точно мышка. Наконец появился Деллвуд.
– С генералом все в порядке? – спросил я.
– Он отдыхает, сэр. Все будет хорошо. – Голос его звучал не слишком уверенно. – Сержант Питерс сделает, что вы просили. – Теперь в голосе его слышалось недоумение. – Позвольте полюбопытствовать, сэр. Что вы делаете здесь?
– Генерал послал за мной.
Он с минуту смотрел на меня, потом сказал:
– Пойдемте со мной, я покажу вам комнату.
Мы отправились в восточное крыло здания, вскарабкались на четвертый этаж. Я опять запыхался. Деллвуд решил зайти с другой стороны:
– Вы к нам надолго?
– Не знаю.
Надеюсь, что нет. Дом Стэнтнора успел надоесть мне: слишком уж он напоминал склеп. Рядом умирал владелец. Когда умирает хозяин, кажется, что дом умирает вместе с ним.
Деллвуд открыл дверь.
– Что вы намерены делать после смерти генерала? – спросил я.
– Я не заглядываю так далеко вперед. Не думаю, что он скоро умрет. Он справится. Все его предки доживали до восьмидесяти – девяноста лет.
Деллвуд успокаивал себя. Он понимал, что будущего у него нет. В мире не так много места для профессиональных вояк, отдавших армии лучшие годы.
Поразительно, неужели кто-то в доме хочет, чтобы Стэнтнор сыграл в ящик раньше времени? Нет, подозрения Черного Пита нелогичны, неправдоподобны. Но когда дело доходит до убийства – тут уж не до логики.
