— Какому именно? — перебил я. — Обрядов посвящения уйма, и результат у каждого свой.
Джасра улыбнулась, кивнула, разломила и намазала маслом булочку.
— Я сама провела ее по моим собственным стопам — через Нарушенный Огненный Путь.
— Судя по названию — что-то опасное с амберской стороны Тени.
— Географически ты прав. Но опасного тут ничего нет, если понимаешь, что делаешь.
— Насколько мне известно, — упорствовал я, — теневые миры, обладающие тенью Пути, содержат лишь его искаженную проекцию. В этом и кроется риск.
— Риск лишь для тех, кто не умеет с ним справиться.
— И ты заставила Джулию пройти этот… Нарушенный Путь?
— О прохождении Пути я знаю лишь со слов покойного мужа и Ринальдо. Если я правильно понимаю, вы идете по линиям от определенного внешнего начала до внутренней точки, где на вас и нисходит сила?
— Да, — подтвердил я.
— В Нарушенном Пути, — объяснила Джасра, — ты входишь сквозь брешь и добираешься до центра.
— Как следовать линиям, если они нарушены или оборваны? Истинный Путь уничтожит тебя, стоит отклониться от рисунка.
— Здесь не надо следовать линиям. Только промежуткам, — отвечала она.
— А когда путь пройден? — спросил я.
— В тебе остается Образ Нарушенного Пути.
— И как с его помощью колдовать?
— Используя брешь. Ты призываешь Образ, и он предстает тебе в виде темного колодца, из которого ты черпаешь силу.
— А как ты путешествуешь между Тенями?
— Примерно как и вы, если я правильно понимаю ваш способ передвижения. Но брешь остается в тебе.
— Брешь? Не понимаю.
— Изъян в Пути. Он следует за тобою и в Тень. Сопровождает тебя в твоих странствиях, порой — щелочка не шире волоса, порой — зияющая пустота. Он перемещается: может возникнуть когда угодно, где угодно — провал в реальности. Это — опасность, подстерегающая тех, кто прошел Нарушенный Путь. Упасть в него — смерть.
— В таком случае он должен таиться во всех твоих заклинаниях — этакая ловушка.
— Каждая профессия имеет свои опасные стороны, — заметила Джасра. — В том и мастерство, чтобы их избегать.
— И сквозь это посвящение ты провела Джулию? — Да.
— И Виктора? — Да.
— Понятно… Но ты должна сознавать: Нарушенные Пути черпают свою силу из Подлинного.
— Конечно. Что с того? Если соблюдать меры предосторожности, Образ почти ничем не уступает оригиналу.
— Для сведения. Сколько существует пригодных Образов?
— Пригодных?
— Они неизбежно вырождаются от Тени к Тени. Где можно подвести черту и сказать: дальше этого нарушенного Образа я сунуться не решусь?
— Понимаю. Можно иметь дело примерно с первыми девятью. Дальше я не заходила. Первые три — самые лучшие. Следующие три — туда-сюда. Дальше идут три более опасных.
— В каждом следующем брешь все шире?
— Именно так.
— Зачем ты открываешь мне эти тайны?
— Ты — посвященный высокого уровня, так что беды не будет. Кроме того, ты ничего не сможешь изменить в исходных условиях. И, наконец, без этого ты не поймешь остального.
— Хорошо, — сказал я.
Мэндор постучал по столу; перед нами возникли хрустальные чашечки с лимонным шербетом. Мы поняли намек и освежили горло, прежде чем продолжать беседу. За окном бежали по горным склонам облачные тени. Откуда-то из коридора доносилась тихая музыка. С другой стороны что-то звенело и скрежетало, словно там работали лопатой или киркой.
— Значит, ты посвятила Джулию, — начал я.
— Да, — отвечала Джасра.
— И что дальше?
— Она научилась призывать Образ Нарушенного Пути, видеть с его помощью и творить заклинания. Научилась черпать силу из разрыва в нем. Научилась перемещаться по Теням.
— Все время помня о пропасти?
— Разумеется. У нее к этому положительный талант. Вообще Джулии удается все, за что бы та ни взялась.
— Удивительно, что смертный может пройти пусть и Нарушенный Путь и остаться в живых.
— Не всякий смертный, — возразила Джасра. — Кто-то наступает на линию или загадочно гибнет в поврежденной области. Проходит примерно один из десяти. Это хорошо. Сохраняется ореол исключительности. Из прошедших немногие способны освоить хотя бы начальные навыки ворожбы, чтоб их стоило принимать во внимание.
— И ты говоришь, когда Джулия поняла, что к чему, она обогнала Виктора.
— Да. Я не понимала, в какой мере, пока не оказалось слишком поздно.
Джасра глядела на меня, словно ожидая отклика. Я поднял глаза от тарелки, изогнул бровь.
— Да, — продолжала она, очевидно удовлетворенная. — Ты не знал, что возле Фонтана ударил кинжалом именно Джулию?
— Не знал, — сказал я. — Маска все время оставалась для меня загадкой. Я не мог взять в толк, что ею движет Цветы просто ставили меня в тупик, и я не понял, кто — ты или Маска — скрывался за историей с голубыми камнями.
Джасра рассмеялась:
— Голубые камни и пещера, откуда они — наша маленькая семейная тайна. Они сделаны из магического изолятора, однако внутри пары, однажды разрозненной, сохраняется связь, и человек чуткий, владея одним камнем, может добраться до другого.
— Через Тень?
— Да.
— Даже если он не обладает требуемыми способностями?
— Даже и в таком случае, — подтвердила Джасра. — Это все равно что следовать за умеющим перемещаться в момент перемещения. Довольно проворства и чутья. Обладатель камня делает примерно то же, только он следует не за тем, кто умеет перемещаться, а скорее по его следу.
— Ты хочешь сказать, что Джулия прицепилась к тебе?
— Вот-вот.
Я поднял глаза и увидел, что Джасра краснеет.
— Джулия? — переспросил я.
— Ты начинаешь понимать.
— Нет, — признался я. — Впрочем, может быть, немного. Она оказалась даровитее, чем ты думала. Это ты уже говорила. У меня создалось впечатление, что она тебя в чем-то перехитрила. Но я не знаю, в чем и когда.
— Я перенесла ее сюда, — сказала Джасра, — забрать кой-какое снаряжение в первый круг Теней возле Амбера. В тот раз она и увидела мой кабинет в Страже. И, возможно, я наболтала лишнего. Но кто знал, что она все ловит на лету? Я считала ее слишком робкой для подобных мыслей. Должна признать, что Джулия — замечательная актриса.
— Я читал дневник Виктора. Если я правильно понял, ты была в маске или капюшоне и, возможно, прибегла к каким-то чарам, искажающим голос?
— Да, но, вместо того чтобы запугать Джулию, подавить, я раздразнила в ней вкус к волшебному. Полагаю, тогда-то она и стащила один из моих траголитов — голубых камней. Остальное — история.
