Так что в кабинет шефа я постучался, в восхитительном настроении и в предвкушении безмятежного будущего.
Видок у меня был наверное тот еще, потому как шеф мирно созерцавший девственно чистую поверхность стола, встрепенулся шарахнулся и запулил в меня тяжелыми образцами магазинов к молниемету «Буремет 17 м», оставив от меня в кабинете только пятки и многострадальный доклад.
Нет я его не осуждаю, потому он срочно стал приводить меня в чувство поливая из кувшина, и соответственно размазывая и пропитывая краской то немногое что было на мне первоначального цвета. Все таки я бы увидев меня, тупо спрятался под столом, а шеф выдержанный воин бывший во многих передрягах, принял своеобразное решение.
Он меня кое как оттряхнул, и первым делом высказал смиренную просьбу:
— Ну во первых, я третий день учу тебя стучаться, а во вторых прошу тебя не смывай с себя эту раскраску, мы сейчас вызовем ребят с отдела маскировки, они тебя зарисуют в качестве образца раскраски на устрашения Маарнвернцев. Мы под тебя раскрасим боевые големы и вызовем повышенный расход моющих средств противника на отмывку штанов.
Мне удалось выкрутится:
— Шеф, а если они тут же сдадутся, то перерасход будет уже у нас.
— Логично, предложение отзывается, ну и зачем ты мне приволок эту кучу макулатуры? Где обещанный доклад по политическому процессу Трехградье? Не может быть это он и есть? Мне казалось что в клане Оромо работают крайне аккуратные и умелые работники, но почему то сегодня это утверждение показалось спорным.
Я раскладывая потрепанные листки по столу шефа, и придавая ему единое стилистическое решение со своим костюмом пробурчал:
— В клане Оромо работников не окружаю такие неряхи как лаборанты Арват, вечно разбрасывают всевозможное оборудование по проходам.
Шеф усмехнулся пытаясь разобрать заглавия листков:
— Хорошо я распоряжусь чтобы для Оромо выделили отдельную полосу для движения, а тем кто её займет будем наказывать отрубанием полосы.
Я так и представил замаранную застывшей кровью полосу на полу, по которой оскальзываясь на кишках и отпихивая отрубленные головы буду носить свои доклады, и содрогнулся:
— Шеф это не удастся реализовать, у половины населения Хаарах и нет вовсе голов.
Шеф как то странно посмотрел на меня:
— У тебя Ай сегодня какой то странный подход, что я не предложу тебе не нравиться, настройся позитивно, я все таки нуждаюсь в твоем одобрении.
Тут я не нашелся что сказать, все таки с Шефом я не успел наладить взаимопонимание, потому как работаю с ним только пять дней. Шеф же эти пять дней постоянно пытается выкопать во мне нечто, что он называет «Чувством юмора». Он это непонятное чувство считает необходимым для работы с ним, а то он считает что я «делов наворочу». И как это выражение понимать?
Шеф как то не очень обращая внимание на грязь на чертежах, отколупнул раздавленного жука.
Посмотрел на сплетение линий, наморщил лоб и предложил:
— Мы когда посылать документы по инстанциям, отдадим их тебе на обработку, никакой шпион не разберет, даже под расстрелом.
Я робко возразил:
— Осмелюсь доложить, у нас шпионов ргхракам дают на растерзание, а так как вам будет угодно, если требуется я эту работу буду выполнять.
— Ага а где я найду такого умника чтобы на том конце их расшифровывал. Ты в Оромо чем занимался?
Я прекратил приводить свой внешний вид в подобие порядка и смерено доложил:
— Готовил выкладки по вопросам внешних договоров, и аналитические справки по экономике междугородней торговли…
— Ну раз так то будешь мне пояснять… Это Трехградье, оно понимает что с приходом Маарверна им конец?
Я в следующие полчаса совершенно забыл о своем внешнем состоянии:
— Разумеется, тем более они получили удовлетворительный доступ к нашим разведанным о Маарверне и его намерениях. Но в то же время они отлично понимают что на острие атаки Маарверна не они а Арккрасс, Трехли, и Вордар. Также они отлично понимают что в экономическом отношении, каждый из них стоит всей троицы городов союзников. Грубо говоря они воспринимают Арккрасс как сырьевой придаток, и не воспринимают пока идею переговоров на равных условиях.
— А наша позиция как я понимаю с последних переговров по эим, как их. Ну союзников первой волны?
— Вордару и Трехли?
— Да, вот этих.
— Нет не изменилась, мы настаиваем на равноправном участии всех союзников при равном праве голоса. Но для восприятие, ими этого посыла, требуется время которого у нас как и у них нет. Но это вопрос их внутренней политики, на который влияние мы оказать не можем.
— Да, а кто там ведет переговоры?
— Глава клана Оромо, Таим Трого, и его заместитель Роан Атт. Кстати Таим приехал вчера обратно для дополнительных консультаций с Советом Равновесия.
— А Атт значит остался там и не вмешивается! Рад это слышать, да только не верю.
— Простите, во что не верите?
— Да ладно проехали…
— Куда? Вы меня не предупреждали, надо хоть себя в порядок привести…
— Сиди, в смысле эту тему разговора пропускаем.
Шеф этак минут пять изучал документы, а я сидел готовый ко всему.
— А какую роль мы в нашем стратегическом построении отводим Трехградью?
— На первых порах идет речь как о массированной производственной базе, и базе подготовки резервов. Ну и в значительной мере глубокий резерв. Сейчас они не могут представлять серьезную ударную силу, поскольку в военном отношении слабо развиты.
Шеф взял из-за стола карандаш и с размаху метнул в дверь, тот пролетев сквозь нее, и усыпав меня трухой, зазвенел чем то хрупким в смежной лаборатории. Я не зная чем вызвана эта реакция втянул голову в плечи (у меня то происходит буквально).
Посмотрев на меня Шеф разразился хохотом, согнувшись пополам в поясе. Хлопнул меня по плечу, а затем вытянул насильно голову из плечевого чехла:
— Не делай любезный так больше а то ты меня уморишь, со смеху.
Затем стал расхаживать по кабинету пиная периодически многострадальные образцы магазинов:
— Н у и недоделанные в этом совете сидят, прямо как британцы америкосов себе на голову воспитывают. Ну и недалекие! Живут истуканы по пятьсот лет, а ума не наберутся, правильно Кымру пришел, учить мозгами шевелить! Когда Ай следующее заседание совета? Завтра вечером? А этот ваш твердолобый Оромо еще не упер родину продавать?
Нуу в смысле, на эти переговоры?
— Он сегодня отбывает, как будто всё согласовал. Вот кажется через полчаса, но я могу ошибаться…
Шеф вскочил и принялся отпирать ящики стола:
