— Лекарь доставлен, полковник! — отрапортовал стражник.
Трельдмур, как раз дослушав рассказ хозяина таверны, поприветствовал вновь прибывшего.
— Начните вон с того громилы, — указал пальцем полковник на распластавшегося на каменном полу малыша Джорма, вокруг которого постепенно образовывалось алое пятно.
— Конечно, сударь, всенепременно, — коротко ответил лекарь и направился к лежащему на полу человеку, который, по всей видимости, потерял уже довольно приличное количество крови.
— Что ж, Вильям, все понятно, — проговорил полковник, обращаясь к хозяину заведения.
— Всем покинуть трактир! — объявил Трельмдур, — ибо преподавать вам уроки человечности все равно бесполезно, — уже тише, скорее обращась к себе, добавил он.
Раэль, понимая, что это изречение вряд ли относится к нему, пройдя мимо скалящихся, словно свора раненых псов, стражников, направился к столику, где сидел его товарищ.
Склонившийся над малышом Джормом лекарь плавно водил рукой, освещенной ярким зеленым сиянием, над поверхностью ран. Целительное свечение походило на маленькое пламя, своими языками касающееся всех уголков поврежденной поверхности. Магия медленно стягивала рану, будто кто-то невидимый своей бестелесной иглой сшивал разошедшиеся края берегов, разделенные алой рекой, превращая их в единый материк. Лекарь, закрыв глаза, что-то неразборчиво нашептывал себе под нос, и рана на руке затянулась, оставив лишь красноватый шрам.
Опустевший зал заведения теперь предстал в более просторном виде. Металлические подставки, предназначавшиеся под факелы, одиноко висели в томительном ожидании. К вечеру обширная зала таверны озарялась ярким светом, как бы возрождаясь, привносила ощущение уюта в это излюбленное многими простолюдинами местечко.
Полковник Трельдмур, уверенно прошагав через центр помещения, сопровождаемый характерным поскрипыванием креплений латного доспеха, бросил холодный взгляд на травмированных стражников, которые виновато-заискивающе поглядывали на него, боясь проронить хоть слово.
— А вы приготовьтесь к отдыху в карцере. Ваши тяжелые раны быстро заживут в ходе выполнения многочисленных работ на рудниках.
Торм звучно сглотнул и пугливо уставился на своих товарищей. Один из них, опустив голову, устремил взгляд в пол, а тот, что, неудачно поймал арбалетный болт, лишь по-змеиному зашипел, когда лекарь, попытался осмотреть его руку.
Полковник пересек холл таверны и неторопливо уселся напротив охотников. Друзья, в предвкушении долгой и не очень приятной беседы, устроились поудобнее и, изобразив на лицах сосредоточенность, выжидательно уставились на него.
— Вы, как я вижу, переквалифицировались? — мерно постукивая латной перчаткой по столу, произнес полковник, не сводя взора со своих собеседников.
Товарищи недоуменно переглянулись.
— В охотников за головами, конечно же! Ведь вы предпочли охоту на людей выслеживанию живности в окрестных горах и лесах.
— Не совсем так…, - начал было Рэаль, но не успел развернуть мысль и был вынужден слушать изящно выстроенный монолог Трельдмура.
— Так вот, — не показывая виду, что его пытались перебить, продолжил полковник, чуть повысив голос, — видимо, вы забыли, что урегулированием таких вопросов занимается городская стража, и твердо вознамерились тут поохотиться.
— Такое поди забудешь! — ринулся в атаку Тримз, — дело-то оно так было. Сижу я, значит, за столом, выпиваю, никого не трогаю, протираю арбалет. Потом как начнется! Шум, гам! Посуда вдребезги! Все мечами машут! Я с перепугу так резко подскочил… а арбалет возьми, да и хлобысь об стол! А там еще эта стрела была! Будь она неладна!
Раэль, закусив губу, ожидал сейчас от полковника чего угодно, будь то посещение карцера совместно с Тормом и его командой, либо же конфискации имущества, которого у него по большей части и не было, а, может, чем черт не шутит, высылки за пределы города или даже Фросвинда. Хотя, какая там может быть высылка с изолированной планеты?
Мысль Раэля, так и не сумевшая полноценно укорениться и взрасти, была прервана. Полковник Трельдмур откинулся на спинку стула и вынес свой приговор.
— Учитывая текущую ситуацию, я нисколько не сомневаюсь, что никакого урока вы для себя, конечно же, не вынесли. Поэтому, чтобы не отнимать ни ваше, ни мое время и не заниматься никому не нужной писаниной постановлений, вы немедленно возместите сумму починки поломанной мебели господину Вильяму и до следующего такого приключения останетесь на свободе. Вам понятно?
— Несомненно, господин полковник! — бодро ответил за всех Тримз.
— На этом все, — бросил Трельдмур и, чинно поднявшись со своего места, покинул таверну.
Лекарь пожелал всем крепкого здоровья и, поправив указательным пальцем очки, сползшие на кончик носа, последовал примеру ушедшей из заведения стражи.
Охотники молча собрались и, оставив Вильяму, с потерянным видом взиравшему на окружающую его действительность, горсть серебряников за причиненные неудобства, направились за пределы Сенвильского городка.
— А вышло все не так уж и плохо, да? — выйдя из городских ворот навстречу наполовину уже скрывшемуся за горизонтом солнцу, произнес Тримз.
На что Раэль, скептически взглянув на своего друга, ответил:
— Спасибо тебе за помощь, но палить из арбалета по городской страже было довольно рискованно. Я до последнего думал, что проклятый Трельдмур упечет нас куда подальше.
— Что ж, в следующий раз подожду, пока тебя покромсают на маленькие дольки, а лишь потом разряжу арбалет, чтобы не слышать от тебя очередных упреков, — раздосадовано ответил Тримз.
— Да ладно, дружище, не злись, ты все сделал правильно, — извиняющимся тоном произнес Раэль, — а тот парень в ближайшее время точно не сможет держать в руке пивную кружку, — добавил он с усмешкой, вспоминая о потасовке.
— Зато его неповрежденная рука отлично приспособится к работе шахтерской киркой! — ухмыльнулся Тримз.
— В этом я даже не сомневаюсь! — весело ответил Раэль, и друзья, не сдерживаясь, захохотали.
Пасмурные мысли по поводу произошедшего рассеялись. Дальнейший свой путь через заснеженные поля в сторону леса они прошли, сохраняя молчание, думая каждый о своем.
Навстречу им по протоптанной за день усердием множества ног дороге двигались несколько запряженных лошадьми повозок, возвращавшихся в город. Угрюмые стражники с уставшими бледными лицами, верхом на конях, сопровождали одну из телег, накрытую брезентом.
Хвойный лес Фросвинда приоткрыл древесные врата для двух постоянных гостей, пропуская их в свой заснеженный дворец. Высокие ели, гордо устремившие свои макушки в начинающее потихоньку темнеть безоблачное небо, немного покачивались на ветру.
