Первый проступок посеял в нём сомнения, второй же их подтвердил.
В молодости он был глуп, глупее чем сейчас. Тогда ему доверили командовать группой натренированных убийц, гордостью Зенона. Элитой в разделе скрытности. Большая честь для большинства, он чувствовал как ему наконец дали шанс, что он всё ещё может доказать самому себе, что всё не так уж и плохо.
— Вижу ты волнуешься. Просто успокойся, нервозность никогда тебе не поможет. — подбодрил Зенон своего друга посреди небольшого лагеря передавая ему роль лидера на это задание. Возможно именно тогда Гвидо подумал, что он действительно может быть особенным, что на него можно положиться.
— Я не волнуюсь. — затягивая потуже свой пояс ответил Гвидо пытаясь выровнять свой голос. Он смотрел на своих товарищей, одиннадцать обычных людей которым ещё предстояло прожить прекрасную жизнь.
Они смеялись, пели, один из них играл на гитаре, а другая собирала все нужные вещи то и дело ворча на бездельничество остальных. Все они были очень близки, они были друг другу как родные. Жаль, что лишь один он так и не успел завести среди них ни одного друга.
Тогда Гвидо больше ничего и не сказал. Он хотел спросить совета у Зенона, хотел услышать его мнение, он всегда полагался на него, как маленький ребёнок. Но его друг уехал до того, как Гвидо понял всю тяжесть лидерства. Он не видел в своих товарищей подчинённых, он видел только друзей и соратников, он не мог ими командовать, у него не хватало нужного духа.
Тогда вся жизнь Гвидо пошла на перекос.
Он не правильно понял приказ, он поддался горячей голове, он решил уничтожить группу бунтарей сразу и быстро. Он подвёрг людей, что доверили ему свои жизни опасности. Он поставил свои амбиции и желания выше, чем стоило бы.
Он послал их в самое пекло.
И тогда он хотел просто снова услышать голос Зенона и Анисьи, они знали что делать, они бы смогли найти выход. Они бы всех спасли. Единственный раз когда он хотел оправдать их ожидания оказался для него адом.
Сколько бы кошмарной дряни не впитал в себя Гвидо, он не смог спасти всех, он поплатился за свою ошибку. Хищный взгляд и кошмарная ловушка, что одна за другой похищала и убивала ничего не понимающих людей.
Он нашёл укрытие бунтарей, он проложил путь к самому его сердцу. Но вернуть всех живыми у него не вышло. И он отступил. Сбежал.
Прошли года, а он всё не смог забыть того и простить себя. У тех людей, что отдали свои жизни за Гвидо даже нет могил, некому почтить их память. Больше никогда он не хотел быть ответственным за что то важное, он доверял только Зенону и Анисье.
Когда в их группу назначили нового участника, цареубийцу, он невольно проникся им. Что то было в нём, что напоминало о тех славных ребятах из группы.
И всё вновь повторялось.
Гвидо свернул за угол, проходя в тени, как будто зная, куда и с какой целью идти, и встретился взглядом с теми, с кем он хотел встречаться меньше, чем даже с самым злым богом.
Лёгкий ветерок теребил их тёмные как смола балахоны. С руки одного мерзкими нитями слизь велась к огромному её сгустку, она кипела как вода над огнём и выдавала личность своего заговорщика. Другой стоял неровной осанкой и оскалил свои нечеловеческие клыки вместе с серебряными когтями в которых было видно отражение.
Ошибка молодости была почти забыта и принята, и всё рухнуло в тот самый момент, когда Гвидо решил свести с этой самой ошибкой счёты. Сколько он этого ждал? И ждал ли вообще? Определённо он и не надеялся снова встретиться с ними, но видимо у судьбы были на это другие, более коварные планы.
— Я догадывался, что за ним придёт подкрепление. — горько говорил Мирон. — Рад видеть старого друга. — издевательски добавил он в сторону Гвидо перекрывшего им выход.
— Ты его знаешь? — наклонил пожиратель голову.
Взгляды Мирона и Гвидо были холодны и вместе с этими полны серьезности, каждый из них на своей шкуре уже ощущал, на что способен его противник.
— До перемирия он влез в поместье к нашему господину со своими прихвостнями. Так или иначе, я думал он понял, что такое с рук не прощается. — терпеливо говорил Мирон. — Вы слишком много на себя берёте, если можете в открытую нарушать наши договоренности.
Будучи чистильщиком и убийцей, что Мирон не отрицал, он всё таки больше склонялся к перемирию, к миру и меньшим жертвам. Город мог процветать, быть свободным и счастливым, но слуги Хилари никогда не любили свободолюбивых. Он ещё раз пожалел, что понадеялся на честность королевских солдат.
Гвидо привлекла чёрная слизь на полу, по ней мало что можно было сказать, но кое что он понял сразу.
— Мирон, обдумай всё, отпусти нашего человека. Иначе вам потребуется поднимать белый флаг. Этот город принадлежит госпоже, либо вы уходите, или же мирное время для вас заканчивается.
Столько слов, и через каждое Гвидо хотел вставить угрозу, насмешку или просто издёвку. Ему потребовалась вся его воля просто что бы держать себя в руках. Столько душ было загубленно их руками, столько жизней они оборвали. Убить их было работой Зенона, но он с радостью может его заменить.
Гвидо взмахнул рукой разбрызгивая взявшиеся из многочисленных порезов руки капли крови принимающей чёрный оттенок, что мгновением срослись сначала в тёмное жилистое древко, а после сформировали и само, двойное тёмное остриё копья.
По лезвию копья вспышками прошлись рунические символы а древко затвердело.
В руках чувствовался вес, даже на вид копьё выглядело внушительным и мощным, а тёмное лезвие искажало отражение отвлекая взгляд.
Он размахнулся копьём и выставил его вперёд, так быстро и легко, что в его руках это копьё было сравнимо с пёрышком.
— Какой же ты омерзительный. — прошипел Мирон. — Манипуляция с кровью, как же вы очернили силу господина. Ты ничего из себя не представляешь без силы господина! — размахивал Мирон руками.
Выражение лица Гвидо стало кислее и бледнее.
— Это просто фарс, это не играет сейчас никакой роли, никакой разницы. Хватай своего напарника и проваливай, я не буду обдумывать вашу казнь.
Руки сжали древко копья чуть ли не до его хруста.
— Разница огромна! Идиот! Это вы на нашей земле, а не наоборот! Посмотри Гвидо, посмотри что сделала Хилари с этим местом! — Чистильщик развёл руки. — Она превратила наш дом в человеческий муравейник! Сивихаты теперь обречены быть изгоями!
Гвидо отвлёк свой взгляд, смотря по сторонам он искал возможные пути отхода, что бы потом же их и перекрыть. Сжимая древко всё сильнее он вызывал боль в костях своих рук, но он терпел.
— Ты слишком превышаешь свою расу, то что вы не смогли взять эти земли под контроль лишь доказывает вашу никчёмность. — сказал Гвидо.
— Нашу, недостойный, глупый трус. — бешено шипел Мирон. — Что же ты будешь делать без головы, Гвидо!? — радостно выкрикнул чистильщик.
Гвидо пришлось замолчать, что бы хорошо обдумать последнюю фразу своего врага, а точнее, что это могло означать.
Ему хотелось кинуться и пронзить этого человека прямо сейчас, разве может такой как он заслуживать жизни и милосердия?
Но казнь пришлось отложить, Гвидо потребовалось несколько секунд что бы почувствовать своими инстинктами некую опасность, идущую сверху.
Хищный пожиратель цепляясь своими когтями за стены, подло обошёл Гвидо и спрыгнув стрелой атаковал своими когтями. Ему заговаривали зубы, пока настоящая опасность подкрадывалась незаметно.
Пожиратель оставил на стене глубокий след от своих когтей, оттолкнувшись он навис над Гвидо и размахивая своими когтями полу месяцем, пикировал вниз.
Когти хищника грохотом столкнулись с копьём, пройдя металлом об метал они проскользили бо остриё, что заблокировало удар, они вызывали салюты золотистых колец искр. На когтях или копьё не осталось даже царапин, а стены переулка уже были исцарапанны.
Нервная улыбка пожирателя встретилась с недобрым взглядом палача.
После неудавшейся засады хищник снова оттолкнулся руками используя копьё как опору и кульбитом вернулся к Мирону. Проскользив по инерции назад пожиратель использовал свои когти об землю дабы остановиться.
