— Извините, лейтенант, но не могу. Приказ герцога есть приказ герцога. Храните корабли дальше. На наших кораблях остаются экипажи, но снять вас с вашего поста я не вправе.
— Что ж, подождем вашего возвращения, — печально вздохнул Карст.
Мы перекусили запеченной рыбой (отменно приготовленной, кстати) и отправились на берег.
Вместо одного лагеря на берегу мы обнаружили целых три стоянки. Стоянка гвардейцев практически примыкала к лагерю гномов, наемники расположились чуть поодаль. Разгрузка кораблей продолжалась. Извлечь фургоны из трюмов барж и переправить их на берег — не такое простое дело.
— Сонъер, Манга, возьмите коней и разведайте дорогу на север. Завтра с утра выступаем. Посмотрите, где нам лучше вести фургоны, — отдал я распоряжение.
Охотники отправились на разведку местности, я же в который раз порадовался тому, что мы взяли с собой коней: верховые куда быстрее найдут дорогу. На следующий день с утра наш караван тронулся в путь. Большинство припасов приходилось нести на себе. Наемники с завистью посматривали на фургоны, но разместить там всю провизию для такого количества ртов было невозможно. Четверка лошадей тащила фургон-мастерскую. Инструменты и материалы весили немало, дополнительный груз туда не положишь. С фургонами, в которых располагались станковые арбалеты, было проще. Подумав, я разместил там еще и бочки с водой и овес для коней. После этого осталось совсем немного свободной грузоподъемности. Неприкосновенный запас продовольствия — несколько мешков крупы — вот и все, что мы могли еще положить. Остальное приходилось тащить на себе.
Кроме восьми тягловых лошадей у нас имелось семь верховых. Сначала я хотел было проявить демократичность и отправиться, как большинство нашего отряда, пешком, но такие мысли были у меня недолго. Это дают о себе знать привычки моего родного мира. То, что хорошо в одном месте, в другом может быть совсем некстати. Не поймут здесь демократичности. Как это так: виконт, начальник экспедиции — и идет пешком в то время, когда есть кони. Другой мир, другой менталитет. Если есть лошадь, то кто должен на ней ехать? Разумеется, главный. К такому положению дел здесь относятся как к данности. Особенно наемники, ведь они меня почти не знают. Гномы восприняли бы как должное любое мое решение, да и многие из них до сих пор недолюбливают лошадей. Хорошо, что не все. Обстоятельства все-таки заставляют некоторых гномов ездить верхом. Из молодежи, принимаемой в курьеры, выходят порой неплохие наездники. Те же, кто познакомился с верховой ездой в зрелом возрасте, относятся к ней как к необходимости, и не более.
Двух верховых лошадей, как я уже говорил, я отдал Сонъеру и Манге. Они охотники и следопыты, занимаются этим с детства. Кому, как не им, разведывать дорогу и снабжать наш отряд дичью.
Оставшиеся лошади? Здесь моя демократичность все-таки дала себя знать. Если я еду верхом, то пусть уж едут и младшие командиры. Не позаботились они сами о том, чтобы обзавестись верховыми животными, да и ладно. Одну лошадь я отдал Дикси, другую — лейтенанту Толти, третью — Нимли. Раста от лошади отказался, заявил, что будет управлять одним из двух наших боевых фургонов. Так что последняя, седьмая лошадь досталась курьеру из числа гномов, чему тот был только рад, ведь ему приходится передвигаться куда больше остальных путешественников.
Местность, по которой мы двигались, была чем-то похожа на саванну, местами засыпанную камнями. Порой на пути встречались перелески или отдельно стоящие деревья. Иногда приходилось искать объезд для фургонов, но в общем и целом местность была проходимой. Близкая река обеспечивала этот край водой, чем и объяснялась набирающая силу к лету, а сейчас лишь идущая в рост сочная зелень. Но чем дальше мы уходили от берега, тем все более явно саванна уступала место австралийской полупустыне. Трава здесь уже не росла сплошным ковром. То там, то тут пробивались не слишком пышные пучки тонколистных растений. Местность была изрезана оврагами, невысокие холмы тоже не были редкостью. Порой приходилось много лавировать, чтобы провести здесь фургоны.
Вечером второго дня путешествия мы расположились на стоянку, и я задумался, вспоминая комментарии на карте. Сонъер и Манга вернулись из разведки. Вести, которые они принесли, были и хорошими, и тревожными одновременно.
Запылали костры, охотникам посчастливилось подстрелить антилопу — ужин обещал быть плотным.
— Как все прошло?
— Тишина, — отозвался Сонъер. — Охота здесь царская, но следов людей мы не обнаружили. Понятия не имею, куда исчез отряд герцога.
— А примета?
— Нет. — Манга отрицательно покачал головой. — Никаких следов.
— Что ж, нет так нет. Все-таки прошло очень много лет с той поры, когда составлялись указания. Завтра внимательнее ищите следы отряда. Я понимаю, что прошел год с той поры, когда здесь проходил герцог, но что-то должно было остаться.
— О чем задумался, Вик? — спросил подошедший Нимли.
— Да вот, прикидываю, не напутал ли я чего. На пути у нас должно стоять дерево, растущее из одного корня, а затем раздваивающееся. Похожее на такой вот знак Y.
— Гхм. Это не то, около которого остановился наш фургон?
Дерево было здесь. Оно давным-давно упало и поросло мхом. Но это было именно оно — то самое дерево, о котором говорилось в примечаниях к карте, мы расположились на привал буквально в сотне метров от указанной на карте приметы.
Через полчаса ко мне подошел один из гвардейцев:
— Виконт, мы пошли за дровами подальше и нашли старую стоянку.
— Далеко?
— Минут десять ходу. — Гвардеец махнул рукой, обозначив направление.
— Сонъер, Манга, посмотрите.
Сумерки уже давали о себе знать, и потому охотники поспешили. Вернулись они через полчаса, когда почти совсем стемнело.
— Так и есть, мастер, — следы от костров, срубленный кустарник. Стоянка прошлогодняя. Думаю, это следы отряда герцога.
— Замечательно, значит, мы движемся в правильном направлении. Отдыхайте. Завтра на вас разведка.
Третий день прошел без происшествий. А вот четвертый принес новости. Время шло к обеду, когда показались наши разведчики.
— Источник есть, мастер Вик. Полчаса ходу, только надо взять чуть правее.
Охотники загадочно улыбались.
— Что-то мне подсказывает, что вы чего-то недоговариваете.
— Так и есть. От вас, мастер, ничего не скроешь. У источника мы обнаружили следы.
— Люди?
— Да, двое. Следу дня три, не больше. И самое главное — следы необычные. Точнее — необычные подошвы обуви у тех, кто оставил эти следы.
