— Когда?
— Когда ты спишь.
— Скоро?
— «Скоро» — не моё слово.
— Где он нас найдёт?
— На юге, — отрешённо проговорила сивилла. — На лугах Чарн-Бамбара. Если уклонишься от него, никогда не найдёшь то, что ищешь.
— Кавал! — вспомнила Джиоти свою цель из прошлой жизни. — Где найти чародея Кавала?
— На Ткани Небес. Он пошёл туда набраться сил для работы, что ждёт его.
Джиоти была уверена, что сивилла сказала правду. Она знала это сердцем.
— Теперь отдыхай, — сказала сивилла и закрыла самоцветы глаз. Из провала её рта полился звёздный свет и полилась музыка пустоты, такой пустой, что все могло в ней содержаться, как зеркало содержит отражение всего, что стоит перед ним, а само неизменно и бесстрастно. Гипнотическая музыка убаюкала Джиоти. Когда она проснулась и спустилась на землю из гамака лиан, вокруг сияли цветные конусы утра, а сивиллы не было.
Поч выслушал историю о сивилле с неудовольствием.
— А если она солгала? — спросил он, когда они тронулись в путь по радужному лесу. — Ткань Небес — это же руины. Что там может делать Кавал?
— А где лучше можно спрятаться от Властелина Тьмы?
— Но это Нхэт — доминион Властелина Тьмы. — У Поча задрожали губы. — Нам туда нельзя. А как же наш план — найти ближайший город и рассказать, как убивать змеедемонов?
— Сивилла сказала, что если мы так поступим, мы никогда не найдём Кавала.
— А если она солгала?
— Сивиллы не умеют лгать.
— Ты могла её не так понять.
— Нет, — сказала Джиоти, внимательно вглядываясь в глубину лесных дорог и многоярусные переплетения ветвей. — Она говорила очень ясно. Мы должны идти на юг. В Чарн-Бамбар. Мы должны пережить ещё одну встречу со змеедемонами. Она будет во время твоей вахты.
Поч застонал:
— Пророчество говорит, что если мы упадём с Ирта, это будет навсегда. Они бросят нас в Бездну?
Джиоти толкнула брата ладонью в грудь, остановив на середине шага. Под его поднятым ботинком свернулась скорпионовая змея, почти невидимая в красных тенях, только алмазными точками блестели жало и клыки.
— Если не будешь смотреть под ноги, — остерегла его Джиоти, — сам себя бросишь в Бездну.
Они пошли дальше, храня молчание. Ветерок с ароматом фруктовой пыльцы привёл их в рощицу синих бананов. Попировав, брат с сестрой пошли дальше. В тот же день они прошли через широкую известняковую низину — остатки древнего озера. Провалы, замаскированные плющом, попадались через неравные промежутки, предоставляя широкие возможности преждевременно окончить путь. Выбравшись к концу дня на другой край низины, путники устали так, что нога заплеталась за ногу.
Этой ночью они забаррикадировались сваями фигового дерева и заснули одновременно. Поч проснулся в полночь и обнаружил крошечных бородатых сухопутных крабов, которые похрустывали у него на руках и на лице, объедая солёные пластинки кожи. Он вскрикнул и стал их стряхивать, и снова вскрикнул, увидев, что сестру тоже обсели колючие паразиты. Крабы скрылись в лесной подстилке, и Поч с готовностью согласился нести первую вахту.
Радужные Леса Бриса держали их в плену ещё дюжину пугающих дней и бессонных ночей, превратив нагрудники в лохмотья. Даже ботинки снашивались, и их приходилось латать кусками коры и лиан. В яркий полдень, когда путники вышли из леса на обрыв с грибными кольцами над шелестящими лугами Чарн-Бамбара, они были похожи на призраки.
Зрение за долгие дни среди холодных огней леса ослабело, и раскинувшиеся внизу луга казались бледными, выцветшими, словно мираж. Густая травянистая грива горизонта качалась на ветру, нёсшем запах осоки и дождя. Усталые, полные судьбоносных предвидений, брат и сестра спустились к бесцветной земле и бегущим теням облаков.
При их приближении вспорхнули стаи птиц, устремляясь прочь из камышей.
— Сколько ещё до Нхэта? — спросил Поч.
— Дни и дни, братец, — ответила Джиоти, приподнимаясь на цыпочки, чтобы заглянуть поверх высокой сухой травы. Завесы дождя размыли далёкое небо, и мелькали зарницы бесшумных молний. — Чарн-Бамбар ещё больше Бриса.
— А если Кавала не будет в Ткани Небес, когда мы туда доберёмся?
— Он чародей. — Джиоти посмотрела на Поча, и от вида его длинных спутанных волос, исхудавшего тела и перепуганных глубоко запавших глаз у неё сжалось сердце. — Наверное, он тогда сам нас найдёт.
Больше ничего мальчик спрашивать не стал Между ними и Тканью Небес, между ними и надеждой встретить Кавала лежала ещё третья встреча со змеедемонами, которая, как обещала сивилла, предстоит именно ему. Он пытался об этом забыть и думать только о дороге. Волны и рябь травяного океана расходились по свету, взметая в воздух сверкающую пыльцу и воздушные облака бабочек.
Лиан, чтобы привязываться на ночь, здесь не было, и путники выкапывали ножами ямы в мягкой глине. Нагрузив тело глиной и теми камнями, которые удавалось найти, брат с сестрой оставляли лица и руки свободными. Но это было не так хорошо, как привязь, которой они пользовались в лесу, и не раз спящий выпадал из-под земли, и часовому приходилось будить его, чтобы ночные приливы не унесли его в Бездну.
Они пытались спать днём и идти ночью при свете звёзд. Но слишком недалеко было при этом видно, и за одну ночь они дважды влезли в логова животных, которые днём бы без труда обошли Один раз это были гнездовья гадючих ос — земляные башни в рост человека и хрупкие, как яичная скорлупа. Разъярённые осы тут же вылетели из ульев и разлетелись на фоне звёзд чернильным облаком.
К счастью, было холодно, осы двигались медленно, и нарушители успели удрать, не ужаленные. Но в спешке они влетели в лагерь спящих гиппогрифов Бешено захлопали крылья, с клёкотом замахали в воздухе когтистые лапы, копыта застучали по земле.
Чтобы их не растоптали, Джиоти дала несколько очередей красного пламени, отогнавших прочь клекочущих тварей. Крики и топот стада затихли вдали, но от грома проснулась степь и заголосила рёвом и воем пробуждённых собачьих стай Всю ночь брат с сестрой просидели спина к спине, ожидая появления на небе угловатых силуэтов змеедемонов.
В утреннем приземном тумане спал Поч. Очередь спать Джиоти наступила в полдень. И тогда появились Ис-о и Сс-о, по-змеиному ползя по высокой блестящей от росы траве.
Поч услышал шипение, обернулся и увидел змееобразные ухмылки и паучьи глазки, глядящие на него из тени камыша. Он хотел крикнуть и разбудить сестру, но змеедемоны начали напевать сонный мотив, и эта музыка лишила его воли и он застыл с отвисшей челюстью, глядя на ящерные маски пустыми глазами.
— Слепые, ничто, ничто не так, как есть, слепые, слепые, слепые, ничто, ничто не так, как есть, слепые, слепые..
