Пискун, конечно, прав. Хорошо, что у меня есть поддержка в его лице, с ним я в любом случае буду не одинока.
* * *
Сегодняшний вечер, в противовес дню, был тихим и скучным — Делла не пришла, она собиралась вместе с Креллой навестить родных в Дурной. Я отпустила девочку отдохнуть и набраться сил.
А ещё дочитала до конца книгу о хороших жёнах, которую в первый раз бросила из-за невыносимой скуки, и нашла там одну интересную вещь. Оказывается, в передаче энергии от целителей к магам других категорий задействованы очень тонкие материи, и передать эту самую силу можно лишь при искреннем и большом желании. Важны не просто супружеские узы, а чувства. Проще говоря, между супругами сначала должна разгореться любовь.
Теперь мне многое стало понятно в поведении супруга. Он не давил на меня, не напирал, не делал вид, что без ума и честно заявил о своей выгоде. Но это было намного честней, чем, если бы он строил из себя безумно влюблённого или прикидывался роковым соблазнителем. Кажется, нейт Блайн вообще не был способен на ложь и притворство. Это импонировало, как и каждое проявление заботы.
От Норвина не было вестей, и я поймала себя на мысли, что беспокоюсь за него. Не знаю ни где он, ни что с ним. Это беспокойство вылилось во вспышку раздражения, и я пробубнила недовольно:
— Интересно, чем мой муж всё время занят, и где его носит?
Мы с Пискуном сидели на кухне, передо мной стояла кружка травяного чая, а перед тиином — блюдце с горячим шоколадом. Фамильяр основательно на него подсел после того визита в библиотеку.
— Думаешь, у боевых магов огня нет дел? Границы защищает, например. Гадов каких ловит. Ты сама мне говорила про слухи, мол, что-то странное вокруг Левилля творится.
— Пока что Левилль кажется мне милейшим городком. За исключением башни лекарей, конечно. Там гад на гаде и гадом погоняет.
Перемазанный шоколадом Пискун испытующе поглядел на меня:
— А чего это ты вдруг муженьком заинтересовалась? Помнится, раньше только и мечтала его куда-нибудь сплавить.
— Ну, он хороший человек. Надёжный. А то, что хочет заполучить мою энергию и наследника в придачу — у каждого свои недостатки. А ещё у меня такое чувство… — я повела плечами и оглянулась. — …что Норвин постоянно за мной следит, даже когда я этого не вижу. Этот защитный купол… он позволяет видеть или слышать, что творится в доме?
— Я откуда знаю, какие фокусы в арсенале у боевых магов. Ой, чую, эта скрытность для тебя закончится плохо, — затянул шарманку Пискун. — Надо было всё ему рассказать. А теперь сиди гадай.
— Ты думаешь, моё фееричное признание привело бы его в восторг? Мы с ним пока ещё не такие близкие друзья, чтобы я могла открыть ему свою самую главную тайну.
— Обещай, что в следующий раз всё ему расскажешь! Пока не стало поздно.
Я вздохнула и рывком отодвинула чай. Обжигающая жидкость всколыхнулась, и несколько капель упало на пальцы.
— Я расскажу, но позже. Самой противно жить во лжи, но сейчас мне нужно время.
Произнося эти слова, я ещё не знала, что времени у меня нет. И моя, казалось бы, вошедшая в колею жизнь, пошатнётся из-за ночного стука в дверь.
Ночью мне снилось, что я бегу по подземелью, а позади с грохотом рушатся стены. Каждая секунда на счету, каждый шаг, но выхода не видно.
Бах-бах-бах!
Меня выбросило из сна, но тело лихорадило, а руки дрожали. Гулкие удары повторились снова. Наконец, до моего сонного сознания дошло, что это колотят в дверь.
Ругаясь под нос, я запрыгнула в домашние туфли и, набросив на плечи шаль, побежала открывать. На мгновение внутри взметнулось нехорошее предчувствие, по рукам прокатились мурашки. Но ведь над домом висит защитный купол, он бы не пропустил того, кто замышляет зло! Значит, это пациенты.
Точно, они.
— Пожалуйста, откройте! — послышался отчаянный мужской крик, и дверь снова сотряс мощный удар.
В прихожей вспыхнул магсветильник. Едва я сдвинула щеколду и отпрянула, в дом ввалился парень, распахнув дверь ногой. На руках он держал бесчувственную девушку, прижимая её голову к груди.
— Умоляю, нейра, помогите! Лесси нужна помощь, она умирает! — голос срывался от страха и отчаянья.
Только сейчас я заметила багровые пятна на юбке девушки, штанах и руках молодого мужчины.
— Быстро сюда, — махнула рукой и поспешила в кабинет.
От громких звуков проснулся Пискун, шерстяной молнией вылетел из спальни, но, увидев ночных пациентов, с воплем ужаса забился обратно.
— Что случилось, рассказывай, — я выдвинула стол и освободила его книг. Действовала на автомате, думая лишь о том, что стряслось с несчастной девочкой.
Парень оказался очень молодым, лет семнадцать-восемнадцать, не больше. Лесси примерно столько же. Он опустил свою подругу на поверхность стола, длинные чёрные волосы зазмеились вниз, хрупкая рука бессильно упала. Девушка была бледной, как мел, губы посинели. На полу остались кровавые кляксы.
— Это всё из-за её родителей! Они не разрешили нам пожениться… а Лесси, она… она носила ребёнка! Моего ребёнка!.. — из глаз полились слёзы, он даже не стал из утирать. — …сказали, что убьют её, если не избавится… И тогда она нашла старуху, которая выскребла плод… — голос сорвался, крупные плечи содрогнулись, и парень разрыдался. — Я не знал! Поэтому не остановил её… А потом она пришла ко мне вся в крови…
Я моргнула, чтобы разбудить магическое зрение, повела руками над животом и содрогнулась. А юноша вцепившись в собственные волосы и с силой сжал кулаки. Представшая передо мной картина отличалась от той, что я видела магзрением прежде. И догадывалась, в чём дело.
Нутро девушки было изодрано в клочья.
Но, может, шанс ещё есть?
— Пискун! Ты где?! — рявкнула так, что сама испугалась.
Тиин влетел в кабинет через несколько секунд.
— Сейчас! — фамильяр всё понял, обернулся браслетом — магия буквально вскипела в каналах.
— Она была жива… жива… — приговаривал гость, подвывая раненым зверем. Боль его сочилась из каждой поры, отравляла воздух.
Я вливала и вливала целительскую магию, пытаясь запустить сердце, срастись сосуды, но она утекала, как вода сквозь пальцы. Растворялась в пространстве, а я пыталась нащупать новые и новые потоки, пыталась и не желала признавать, что моя новообретённая сила не может справиться со смертью.
Парень рухнул на колени и, сжимая руками холодные пальцы любимой, принялся их целовать.
— Лесси, только не оставляй меня, Лесси!..
Взгляд в мою сторону, полный больной надежды:
— Нейра… в гильдии нас не приняли, отправили к вам…
— Голубчик… — ласково и горько произнесла я, проглотив забивший горло ком. Мне предстояло сказать самые тяжёлые слова в жизни каждого врача, но я медлила. Не знала, как перерезать последнюю ниточку надежды.
— Они сказали, вы поможете…
— Послушай…
— Вы же можете её спасти!
Я смотрела на девчушку на моём столе, и сердце сжималось от боли. Красивая, молодая, такая несчастная.
Они оба просто дети. Глупые влюблённые дети.
Студенткой я прочитала книгу про криминальные аборты авторства Ломачинского, потом работала, и меня до глубины души поражала изобретательность, продиктованная отчаяньем, с которым некоторые женщины избавлялись от нежеланного плода. И то был наш просвещённый век, что уж говорить о тёмных временах, когда в ход шли кривые руки деревенских бабок и подручные средства.
Я молча положила руку на плечо рыдающего юноши и сжала его. Он уже всё понял, слов не понадобилось. Встав, юноша нежно очертил пальцами лицо возлюбленной.
— Я дам тебе успокоительного, это поможет, — с этими словами я отвернулась и услышала леденящий душу голос:
— Я убью их.
— Что ты сказал?
— Убью!
Лицо его покраснело и исказилось от гнева, кулаки сжались так, что кожа на костяшках натянулась и побелела. Про кого он? Кого хочет убить? Лекарей из гильдии или родителей девушки?
