То, что они рано или поздно доберутся и до служебных палуб, и до трюма, было только вопросом времени. Наше убежище становилось всё менее надёжным, а весь придуманный мной план уже давно перестал казаться хорошим.
Приходилось перекраивать его «по живому» и менять стратегию на ходу.
— Что делать, что делать… Пойдём-ка на палубу первого класса. Конечно, плохо, что на ней нет камер и я не могу узнать, что там происходит… Но это единственный шанс. Там каюты не будут досматривать… Скорее всего. Не должны. Так что, хватай тележку на антиграве, вон ту… Будешь делать вид, что доставляешь заказ. А я в эту тележку заберусь, вместе с сумкой — так будет не настолько заметно. Главное, чтобы она мой вес выдержала…
Тележка выдержала. Мы быстро прошли к ближайшему грузовому лифту, забрались в просторную кабину и поехали наверх…
А когда створки дверей лифта разъехались в стороны, нам предстала весьма неожиданная картина. Не представляю, каких усилий Яромире стоило сохранить бесстрастное выражение лица и, оставаясь внешне вроде бы почти спокойной, выкатить тележку наружу.
И дело было не в богатом оформлении палубы для самых богатых и знатных пассажиров, которая как небо и земля отличалась от палуб как третьего, так и второго классов. Хотя посмотреть было на что, ведь даже при самом беглом взгляде сразу становилось понятно, что все эти отсеки перед нами — они только и исключительно для самых знатных, для которых даже пассажиры второго класса, как пыль под ногами. Всё вокруг напоминало музей — лепнина на стенах и потолке, шикарные огромные люстры, картины, портики и колонны, экзотические растения в кадках, большие панорамные «окна», которые легко могли быть не экранами, а реальными иллюминаторами… И много чего ещё.
Но наше внимание привлекло не это, а стоящие через равные промежутки бойцы в бронескафандрах. И это были отнюдь не статуи или пустые доспехи, установленные вдоль стен исключительно для красоты. Нет, это были соратники тех ребят, которые сейчас прочёсывали палубу третьего класса…
Глава 31
Несмотря на сложную оперативную обстановку, Яромира невозмутимо выкатила тележку из лифта и направилась с нею вперёд, прямо мимо двух фигур в доспехах.
Девушка шла, низко наклонив голову. Еле сдержался, чтобы не шепнуть, напомнив про синяк — но она сама догадалась открыть прикрывающую его голограмму, которая могла нас скомпрометировать.
Когда мы приблизились к бойцам в бронескафандрах, я напрягся, в любое мгновение ожидая, что нас раскроют.
Пронесло. Лица за поднятыми забралами шлемов смотрели на мою жену с лёгким интересом, с таким, который испытывает любая здоровая особь мужского пола к любой красивой особи женского, но — не более того.
Вероятно, именно эти поднятые забрала нас и спасли. Если не используются дорогие импланты, вся информация с датчиков, детекторов и систем распознавания передаётся на стекло шлема.
То, что все возможные средства не используются, было удивительно. Судя по всему, нас спасала только запредельная наглость поступка, и что никто даже подумать не мог, что осмелимся сунуться на палубу первого класса.
Сопровождаемая чужими взглядами, Яромира, не останавливаясь, толкала тележку всё дальше и дальше вперёд. Наверняка, надеялась найти какой-нибудь неприметный уголок без посторонних, где можно заниматься всякими подозрительными делами не на виду у всех. Но — увы, молчаливые фигуры виднелись буквально на каждом углу.
Самое паршивое, на палубе для пассажиров первого класса совершенно не было камер. Без них я себя чувствовал слепым и очень уязвимым. Единственным преимуществом оставалось то, что я неплохо изучил расположение основных переборок и отсеков корабля, ведь они на всех палубах примерно одинаковы.
План, ещё недавно казавшийся не самым плохим, внезапно превратился в безумие. Вероятность, что кто-нибудь опознает в дерзко шагающей по коридору служащей активно разыскиваемую всеми «преступницу», была слишком велика. Я только не понимал, выяснили уже наши враги, что это за дерзкая девушка рядом с беглым Огневым, то есть рядом со мной, или ещё не догадались.
— Второй поворот направо. Третья дверь за ним — лифт. Надо валить… — только мы оказались на равном удалении между двумя постами, еле слышно шепнул я. Девушка никак не отреагировала на мои слова и не дала понять, что услышала, но когда дошли до нужного нам коридора, свернула.
Внезапно одна из дверей сбоку от нас открылась, и оттуда вышли двое — один высокий, худощавый, с тонкими полосками усиков над верхней губой, в пафосном камзоле и с тростью, а второй — низкий, коренастый, и в классическом костюме. Первый скользнул по нам презрительным взглядом и буркнул:
— Совсем мышей не ловят. Девка! Тебя не учили, что пассажирам первого класса надо кланяться?
Яра послушно отпустила тележку и поклонилась.
— Я распоряжусь, чтобы тебя выпороли и выгнали с этой работы. Она слишком хороша для тебя, — тип ткнул девушку пальцем в грудь, заставив отшатнуться. — И что за безобразный синяк на лице? Кто тебя пустил на палубу? Я определённо поговорю с капитаном… Это просто невозможно.
— Ну, на лицо-то она ничего. А что синяк, так видимо не первый косяк… Пойдём уже, Эд. Всю охоту пропустим.
— Да не переживай! Никуда щенок с корабля не денется. Мы обложили его со всех сторон, осталось выкурить из логова, где бы поганец не затаился. А потом хорошенько расспросим, кто ему помог так долго от нас скрываться…
Быстрым шагом они зашли за поворот коридора, и дальнейшие слова разобрать было уже нельзя.
Сердце радостно билось оттого, что мы буквально прошли по лезвию — и не сорвались. И ещё, внезапно я понял, что в голове родился новый план.
— Яра. Отставить лифт. Сейчас прямо… В конце люк, туда.
Люк должен был вести к служебным помещениям, и я хотел попробовать взломать его.
Девушка, никак не отреагировав на мои слова, проследовала в нужном направлении. При этом пришлось идти мимо очередного бойца в бронескафандре, который, ожидаемо, проводил мою жену заинтересованным и даже немного сочувствующим взглядом, но ничего не сказал. Напряжённую спину и деревянную походку Яромиры он, вероятно, объяснил для себя только что произошедшим неприятным инцидентом, свидетелем которого невольно стал.
У нужного нам большого массивного люка, который своим абсолютно утилитарным видом сильно контрастировал с окружающей роскошью, никого не было. И Яра догадалась встать так, чтобы прикрыть электронный замок и меня своей спиной.
Стараясь не делать резких движений, я протянул руку и коснулся панели. О том, что будет, если не получится взломать электронный блок управления, старался не думать. Ни мой разрядник, ни револьвер — не аргумент против полноценных боевых доспехов.
И пусть оружия ни у кого из стоящих в коридоре бойцов видно не было, нам могло хватить одних только массивных, окованных металлом кулаков. Судя по всему, в случае встречи с нами они ими действовать и собирались. Брать живьём.
Замок оказался сложным, с дополнительным контуром защиты. Взломать его с ходу не получалось, и был вариант, что не получится вообще.
Я почувствовал, что мгновенно взмок. Яра, кажется, задержала дыхание.
Видеть это было нельзя, но почему-то казалось, что стоящий позади боец буквально сверлит нас взглядом. И, наверняка, с каждым мгновением его недоумение всё больше и больше росло. Я даже уловил какой-то лёгкий звук с той стороны, будто казавшаяся неподвижной фигура пошевелилась.
Хотелось верить, что это не опустилось забрало. Если кто-то додумается нас просветить, это конец.
— Всхлипни… Сделай вид, что плачешь…
Яра послушалась. Да так хорошо… Я подумал, в ней умерла великая актриса — так естественно и жалобно изобразить крайнюю степени расстройства и отчаяния, такое не каждый сможет.
Хотя, возможно, просто девушка ничего и не изображала, а позволила вырваться наружу своим реальным чувствам.
