Судя по всему, охрана стояла только у ворот и самых крупных лазеек. Основные силы гарнизона требовались для того, чтобы оцепить юго-западный квартал и подавить беспорядки; мародёры, конечно, воспользовались ситуацией, чтобы вынести всё, сохранившее товарный вид. За два месяца Лоян так и не оправился от трагедии, а к пепелищу люди боялись не то что подойти — боялись лишний раз поднять взгляд.
Дэмин тоже боялся. Несмотря на подступающую голодную смерть, потерять руки за мародёрство он желал ещё меньше. Ему ужасно хотелось выяснить, куда зовёт этот шёпот, но приближаться, пока здесь сновали гвардейцы, сродни самоубийству. Дэмин не выжил бы в трущобах Лояна, если бы не умел быть осторожным. Теперь же он просто считал, что терять уже нечего.
Прикосновение к стене оставило на руках чёрные пятна копоти. Остовы зданий выступали из земли гнилыми зубами, и Дэмин крался из тени в тень, стараясь не издавать ни звука. Его пугало открытое пространство, бывшее ранее внутренним двором резиденции, и он аккуратно обогнул его через западный флигель, прежде чем попал в главный дом. По дороге он видел скелеты: сначала один, потом три, потом десять. Наткнувшись на первый, он замер и долго смотрел, но думал о том, как пролезть, чтобы не задеть кости. В другой раз ему попалась обугленная кисть, и Дэмин осторожно разжал её, но то, что мертвец держал в руке, мгновенно рассыпалось в прах.
Бродя по пепелищу, Дэмин взял себя за плечи и поёжился. По ночам в Лояне было холодно, а он до сих пор не знал, на что рассчитывал, когда вернулся сюда. Дэмин не верил, будто огонь действительно звал его, не верил, что гул в ушах порождён чем-то иным, кроме постоянного голода и усталости, но отчаянно хотел найти подтверждение тому, что ещё не сошёл с ума.
Со стороны послышался тихий шелест. Дэмин остановился. На какую-то секунду ему показалось, что голос доносится из-за спины, но за спиной не было ничего, кроме мутной тени. Он был слишком внимателен, чтобы пропустить чужое присутствие, слишком напряжён, чтобы не услышать. Спрятавшись за обгоревшими балками, он закрыл глаза и прислушался. Тихо, почти не дыша, потянулся к источнику звука, к эфемерному шёпоту, от которого стыла кровь и зудели ногти — и бездумно встал на колени, расчистив место среди гор пепла и отсыревшей золы. Убрав с лица ломкие чёрные волосы, он с сомнением прижался ухом к полу.
А когда открыл глаза снова — теней у него было две.
Вдоль позвоночника прокатилась дрожь, худое тело сковало ледяное оцепенение. Дэмин отпрянул.
Тень насмешливо склонила голову и поманила его за собой, чёрная, как ночь, и трепещущая. В восточном крыле верхние этажи обрушились, поэтому приходилось постоянно перелезать через гниющие доски, стропила, обломки стен или крыши, настолько хрупкие, что они рассыпались под его крошечным весом. Тень вела по руинам, пока не проскользнула между обгоревшими балками, сложившимися пополам вместе с верхними этажами. Потеряв тень из виду, Дэмин выругался и осторожно подлез под куском кровли, после чего сдавленно вскрикнул, когда стопа провалилась под пол.
Раздался треск дерева и ломающейся циновки. Что-то сильно оцарапало голень, пришлось зажать рот ладонью, чтобы не завопить. Стиснув зубы, Дэмин доломал обгоревший настил и медленно поднял ногу, очертив края раны кончиками пальцев. Неглубоко. Ничего серьёзного, бывало и в сотню раз хуже. Он таскал с собой мех с водой и бинты как раз на такие случаи: нужно было быть круглым дураком, чтобы сунуться в руины без них. Дэмин представил, чем это могло бы для него обернуться, если бы брус прорезал плоть хоть немного глубже, и, наскоро перевязав рану, уткнулся лбом в согнутые колени. Подвигал ногой, перенёс на неё вес — не болит. После этого следовало развернуться и уйти: в следующий раз он точно себе что-нибудь сломает…
Тень сидела прямо перед ним. Неподвижная, в той же самой позе. Дэмин почувствовал её прикосновение — мимолётное, тихое, словно шёпот. Тень проплыла дальше и растворилась в ночи, а он понял, что в этом месте пол проломился под весом несущей опоры. Обломок наполовину ушёл под землю: раньше здесь находился вход в подвал, но теперь его загораживал мусор и груды древесины. Лестницу нельзя было заметить, даже если знать, где её искать, а взрослый человек никогда не смог бы протиснуться. Но вот ребёнок…
Дэмин замотал головой.
Нет, нет и ещё раз нет. Он туда не полезет. Руины пожарища в любой момент могли рухнуть и похоронить его заживо, а вопли о помощи здесь никто не услышит — и даже не заметит, что кто-либо приходил. Низкий гул в ушах становился настойчивее, интуиция твердила, что он должен идти, — но Дэмин упрямо передёрнул плечами, повернувшись к тени спиной. И уже через один удар сердца услышал шаги.
Дэмин припал к полу, как загнанное животное. Восточное крыло находилось слишком близко к воротам, а он, поранив ногу, всё-таки поднял шум. Здесь не было надёжного укрытия, как за каменными стенами главного дома, не было выхода, помимо сгоревшего коридора, ведущего во внутренний двор; а металлический звон доспехов раздавался всё ближе и ближе. По изменившимся теням он понял, что стражники несут перед собой фонари: даже если спрятаться и лечь наземь, только слепой пройдёт мимо. Лихорадочно замотав головой, Дэмин не придумал ничего лучше и метнулся за тенью, торопливо сползая по ступеням вниз. Он не полезет дальше, ни за что не полезет — только подождёт, пока они не уйдут.
Пахло плесенью, золой и палёным деревом. Пришлось вплотную прижаться к стене, чтобы не оцарапать лицо об обломки, но даже будучи таким мелким, костлявым, он до боли упирался лопатками в камень и спускался с большим трудом. Преодолев балку, Дэмин юркнул за неё и замер на каменной лестнице, наблюдая за бликами света и чутко прислушиваясь к шагам.
Стражник остановился. Огонь масляной лампы ярко разрезал полночь, и Дэмин зажмурился, сморгнув слёзы с ресниц. Сердце колотилось так сильно, что удары отдавались в висках острой болью. Ну почему, почему он стоит на месте? Почему он до сих пор не ушёл?
— Бай! — услышав оклик издалека, Дэмин слился со стеной и весь обратился в слух. — Нашёл что-нибудь?
Сверху снова раздался скрежет и звук шагов.
— Нет, никого. — К ужасу Дэмина, ответ прозвучал не слишком уверенно. — Продолжай искать. Здесь есть следы крови.
— Крови? — с сомнением спросил второй голос. — Ты уверен, что им ещё не исполнился месяц или, например, три?
— Заткнись и ищи, следы свежие. Видишь дыру в полу? Он не мог далеко уйти.
— В южной части всё чисто, я уже проверил. — Стражник небрежно опёрся о копьё, стукнув окованным сталью древком по настилу. — Раствориться он тоже не мог. Посвети.
— Я не настолько глуп, чтобы не отличить старую кровь от новой, — огрызнулся Бай. — Здесь он напоролся на гвоздь, здесь упал, а дальше… — Копьё снова прорезало пол, но в этот раз по ступеням с треском посыпались щепки. — А это ещё что?
Дэмин похолодел. Медленно, очень медленно он начал спускаться ниже, безрезультатно стараясь унять дрожь в голых плечах. Только бы не заметили, только бы прошли мимо! Ему было уже плевать на голоса и тени, хотелось только стать невидимым и даже не дышать.
— Эй! — возглас был таким злым, что Дэмин вздрогнул всем телом и чуть не соскользнул со ступени. — Именем Императора, поднимайся сейчас же!
Свет фонаря ярко осветил лестницу, заставив Дэмина быстро отдёрнуть руку.
— Ты на кого кричишь, Бай? В эту щель даже крыса не пролезет, да и будь я крысой — не рискнул бы, честно говоря.
— Да нас вздёрнут на шибенице, если мы пропустим хотя бы крысу! — рявкнул Бай, схватив напарника за воротник. — Ты забыл, где находишься? Забыл, почему нас выбрали для этой работы? Очнись, Хуан! Здесь всё время был этот проклятый подвал, и если мы не сожгли хоть одну печать, если не похоронили всё, что могло остаться от шэнми…
Последовала тяжёлая пауза. Дэмин в ужасе распахнул глаза, дрожа от холода и пытаясь понять, как они с ним поступят. Слова эхом разносились по коридору, затихая в самых дальних углах.
