Оба, и командир Конрад и брат Манфред-удивились, причём в достаточно сильной степени действиям Хелега. И если «Медвежонок» так и стоял с открытым ртом, пытаясь понять что же это означает, то капитан Конрад, немного придя в себя-«расцвёл " и похлопав обоих рыцарей по плечам, посоветовал «быть расторопнее, хотя, что взять-молодёжь» и довольный вернулся в свой шатёр.
Возле штаба друзья и прождали с пару часов, на скамьях, новых приказов-наконец, уже под утро вышел Конрад и распорядившись: кто к какой повозке приписан, а кому верхом-сопровождать или первым проехать по пути для рекогносцировки, отдал команду на переезд на базу иовитов.
После этого прошла короткая трапеза, потом, ещё около часа сборов и лишь после этого «маршевый отряд» тронулся в путь. Хелегу вновь удалось напроситься в повозку, так как езда последних суток, с непривычки-отдавалась болями в спине и седалище и ему хотелось неспеша поболтать с обозными сержантами и служками, не опасаясь направить своего коня прочь с дороги, на потеху другим рыцарям.
Путь занял у отряда около пяти часов: база ордена «иовитов», хоть и считалась находящейся вблизи Гамбурга, однако же была расположена на расстоянии примерно оцененным Хелегом в двадцать километров. Как ему объяснили сержанты: специально так далеко от города, орден водный установил свои сооружения-это позволяло дополнительно от городской таможни проверять все грузы, что провозили «от» или «к» морю, по Эльбе. Плюс орден построил мощные укрепления, что-бы иметь возможность полностью перекрыть судоходство на реке, в случае вхождения в неё пиратских эскадр или попытки городского флота выйти в море без разрешения. Гарнизон возле Гамбурга считался одним из крупнейших у иовитов, однако точную численность меченосцы не знали, лишь предполагали что не менее двух тысяч человек: триста рыцарей, восемьсот сержантов, тысяча «детей кораблей», что вербовались на постоянную службу, плюс подкрепления, которые иногда там находились для обучения перед дальнейшей отправкой далее.
Объехав стороной Гамбург, по небольшим дорогам-«маршевый отряд» направился к укреплениям иовитов. Хелег несколько раз вылезая на крышу своей повозки, едущей в голове походной колонны, отметил: дорога шла практически параллельно реке, также изгибаясь и выпрямляясь, вместе с последней. Эльба, как её все в отряде называли несмотря на латинское название Альбис, которое, по рассказам Манфреда так и не прижилось даже после того как «Совет» ввёл латынь, как обязательный язык общения на своих территориях, для их «единения». Всё одно: германцы называли реку-Эльба, а славяне-Лаба. Река была с крайне тихим течением, что обуславливалось равнинной местностью по которой она протекала. Хелегу так и не удалось обнаружить вблизи сколько-нибудь существенных возвышений, кроме нескольких пологих холмов.
Сержанты из его повозки продолжали рассказывать: именно по причине «спокойного» течения и равнинной земли в округе, как раз по Эльбе — проще всего перевозить большие грузы и строить склады и порты, включая и те, что могут принять даже морские суда. Вот поэтому то, Гамбург, так быстро и развивался, а после погромов и пожаров-отстраивался и вновь «набирал вес», среди купеческих союзов Балтики, а когда к власти пришёл «Совет»-стал столицей балтийской торговли.
Когда солнце давно прошло зенит показались укрепления иовитов: вначале-несколько конусообразных вершин башен, чуть позже-серая линия каменных стен и наконец, по прикидкам Хелега не ранее чем через час езды, стали различимы отдельные донжоны и небольшие цитадели-замкнутые в единый крепостной «ансамбль». База иовитов располагалась на обеих берегах Эльбы-в узком месте на изгибе реки, что позволяло лучше удерживать корабли пиратов когда те пытались зайти в своих налётах, как можно ближе к Гамбургу, да и при досмотре грузов-давало явное преимущества.
Едущий в повозке меченосец видел как из крепостных ворот выехали всадники и подскакав к командиру Конраду стали что-то живо обсуждать. Вскоре выяснилось: меченосцев поселят на «левобережной» части базы иовитов и дадут им два плаца, для пехоты и стрелков. Отработка «абордажа» и штурма укреплений-будут проходить при участии судов, что пока в пути и на тех учебных плацах, что расположены на правом берегу. Комендантская стража останется из ордена иовитов, но стража будет усилена и меченосцами, что-бы последние помогали усмирять своих побратимов, зная их лучше. Ополченцев и кнехтов поселят в поле, вне стен укрепления, ибо: «И того с них довольно!».
Капитан Конрад громко ругался, иовиты разводили руками, а некоторые из сидящих на конях рыцарей — уже сговаривались сходить ночью и избить кого-нибудь из коллег иовитов, для пущего позора, палками.
Сама база приятно удивила: длинные каменные стены-довольно невысокие, так как по словам сержантов «Здесь полевые армии редко «проходили», а у пиратов — иные методы штурма, нежели осадные башни или штурмовые лестницы. Морские разбойники-скорее ночью, при помощи верёвок с» кошками» атакуют!» Каждые сто метров высилась круглая трёхэтажная башня, с бойницами и конусом крыши. Большой замок, был на стороне Эльбы где ехал обоз, ещё пара-высились на противоположном берегу, как позже оказалось — там и были основные службы и склады иовитов.
Внутри, база морского ордена, также была разделена на «каменные клетки», соединённые между собой деревянными воротами, в основе своей — открытыми. Однако по приезде меченосцев на всех них поставили «местную» стражу из сержантов иовитов и «детей кораблей», и первое время старались не пропускать новоприбывших вне указанных им территорий. Две самых высоких башни торчали из укреплений с обеих берегов реки и имели шесть «окошек». Как сам догадался Хелег-это и были «сигнальные башни орденской связи» храмовников, что присматривали за базой иовитов и вели учёт действиям пиратов на Балтике.
Обоз заехал не сразу, ибо часть дворян стала просить, а то и угрожать, что-бы их тоже впустили в укрепления, так как они не хотели ночевать со своими дружинами в палатках у костров: чуть из них действительно впустили, видимо по причине знатности или знакомства с орденцами, большую же часть дворян просителей-просто пинками погнали в ближайшую рощу сержанты меченосцы. Ополченцы защищать своих командиров-не спешили.
Хелег опять подивился: ему ранее казалось, что оскорбление ударом или палкой-тягчайшее для дворянина, ибо делает его ровней «черни», а соответственно, обязано быть «смыто кровью»-его сделавшего! Однако Манфред повторил уже неоднократно слышанное: «Дворянчики-чуть лучше купцов и черни. Знать, настоящая и с властью-вся лишь в орденах, а «на местах» и престолах остались те, кто ни на что не способны, даже на обиды за свою поруганную честь! Между собой-да, могут устроить резню, а вот что-бы с братьями орденов схлеснуться…никогда!»
