Последовал дружный одобрительный шепот от ближайших темпларов. Даже сержант кивнула головой, соглашаясь.
— Меня вчера видели и узнали в Кодеше на плошадке для убийства животных, — продолжал Павек. — Наш враг знает, что я вернусь, так или иначе. У него наверняка есть стража в пещере — и рабочие, тоже — но нет магии, за исключением псионики. Он псионик, мастер-псионик, я так думаю. Скажи всем, пусть будут наготове, в их головах могут появиться чужие мысли. Здесь темно, как в могиле, куда он хочет нас всех отправить. Пускать твои эльфы идут впереди. Пускай полагаются только на свои глаза. Забудь о заклинаниях. Вас здесь двадцать, Сержант. Если вы не сможете без всякой магии победить толпу, в которой будет втрое больше, даже милосердие Хаману не спасет ваши жизни.
При свете зажженных факелов раздражение сержанта, недовольной тем, что регулятор гражданского бюро рассказывает ей, как готовиться к битве, было особенно заметно. Тем не менее она отдала приказы, которые Павек хотел услышать. Вся магия была убрана, и они закончили спуск по тоннелю пригибаясь и стараясь не высовываться. Он получил еще большее удовлетворение, когда прбежавший эльф сообщил, что в пещере есть несколько десятков Кодешитов, некоторые работают на верху светящихся платформ, а остальные одеты в доспехи и вооружены.
Оставив масло бальзамина дварфам, Павек вместе с сержантом отправился в голову колонны. Как и в предшествующий день, он соскользнул вниз по обрыву и осторожно пробрался вдоль резервуара. Котлы и платформы сияли прежним ярким и нежным светом, он услышал возбужденные и удивленные вздохи своих товарищей. В отличии от предыдущего дня, однако, в пещере шла лихорадочная работа. Рабочие были как на самих платформах, так и на земле, перетаскивая корзины с берега и добавляя хрен-знает-что из них в сияющую слизь. Рядом с рабочими размещалось кольцо стражников — Павек насчитал по меньшей мере восемнадцать — стояших спинами к платформам с тесаками наготове.
Иногда у тебя нет никакого удовлетворения от того, что ты прав.
Сержант выругалась, и они поползли обратно к входу в тоннель, где быстро выработали очень простой план атаки: Оставляем нетемпларов сзади с запечатанными мешками; остальные пробираются вперед вдоль берега так далеко, как только возможно, пока их не заметят дварфы из Кодеша. Как только их заметят, они атакуют и будут молиться, чтобы в темноте не было лучников. Но даже если и есть, план не изменяется.
Кто-нибудь обязательно побежит с сообщением в Кодеш. Руари и рыжеволосый жрец получили приказ проследить путь, который выберут гонцы. Потом, с помощью Матры и Звайна, они должны были перенести мешки к платформам, как только будет возможно.
— Немного удачи, и эти платформы сгорят задолго до того, как появятся подкрепления со скотобойни, — заключил Павек.
Темплары военного бюро вверили себя Милосердию Хаману. Павек обнял друзей. В темноте это не заметно, но его глаза были мокры, когда он присоединился к остальным темпларам, ждавшим его на берегу подземного озера.
* * *
Керк сидел на камне около входа в туннель, ведущего обратно в деревню. В родных лесах халфлинги не чурались физической работы, но в Пустых Землях, которые были переполнены большими тяжелоногими людьми, умный халфлинг всегда останется в стороне, какую бы работу не надо было сделать.
Он заслужил свое право отдохнуть. Потребовалась вся его сообразительность, до последнего кусочка, чтобы собрать столько костей для платформ и шкур для котлов. Даже просто перенести их в пещеру уже было настоящим испытанием. Когда-то в далеком прошлом проход из Кодеша обрушился. Когда Брат Какзим нашел его, извилистый туннель был недостаточно высок для человека и недостаточно широк для дварфа. И совершенно не было возможности пронести длинные кости, которые были нужны Керку для платформ. Пришлось нанять бригаду рабочих, которые работали каждую ночь в течении недели, чтобы убрать обломки и починить свод, прежде чем самые длинные кости смогли оказаться в пещере.
Брат Какзим рвал и метал. Старший брат хотел монументы из камня, которые поддерживали бы его алебастровые котлы для приготовления зелья. Во имя тени великого Черного Дерева, даже если бы его бригады копали в течение года, все равно не было бы достаточно места, чтобы пронести в пещеру котлы, которые Брат Какзим хотел иметь — при условии что вообще он смог бы найти хотя бы один алебастровый котел, не говоря уже о десяти, которые, как клялся старший брат, были абсолютно необходимы. Керку пришлось совершить чудеса, чтобы собрать достаточно шкур на обшивку пяти котлов, которые они сделали.
Небольшое одобрение его блестящей работы не помешало бы. Вместо этого Брат Какзим напал на него, физически и ментально. Рубцы от кнута на спине Керка уже зажили, но они еще болят и тянут. В конце концов — по меньшей мере до конца жизни Керка — сумашествие старшего брата пройдет и разум восторжествует.
Отрава варится в пяти котлах, которые сделал Керк, и вся эта помойка замаскирована замечательным свечением.
Керк до сих пор не понимал, зачем это свечение вообще было нужно. Понадобились все их золотые монеты, спрятанные в яме в Урике, чтобы создать его: надо было найти осквернителя, готового наложить такое сложное заклинание, а половина денег ушла на инградиенты. Впрочем половина суммы вернулась, так как они убили осквернителя, после того, как свечение возникло, но остальные деньги ушли, их не воротишь. И для чего? Рабочие, которые видели иллюзию, были те же самые, которые связали кости вместе, чтобы сделать платформы и поранили себе все пальцы, делая котлы. Сам Керк определенно был не в восторге от этого света, и они не собирались приглашать короля-волшебника в пещеру, чтобы тот лично смотрел, как отрава выльется в воду, уничтожая его город.
Так что единственным, кто видел эту иллюзию, был человек со шрамом, Паддок, и его товарищи. По меньшей мере так сказал вчера Брат Какзим, когда группа из четырех человек появилась в Кодеше и направилась прямо к старому зданию, которое стояло над тонелем. Из-за этого Паддока Керк был вынужден провести ночь под землей, приглядывая за людьми, которые стерегли платформы.
Когда бездельники-темплары появились на плошадке для убийств чтобы спасти человека со шрамом и его товарищей, старший брат отколол один из своих номеров. Он закусил язык, упал на землю и стал извиваться, как зубастая змея. Керк даже оспугался, что Брат Какзим умрет на месте — и покончит со своим зловещим предприятием — но не тут-то было. Он встал на ноги и вытер лицо, как если бы вообще ничего не случилось. А потом начал отдавать приказы. Старший брат потребовал охрану для платформ и охрану на площадку для убийств. Он захотел добавить в котлы еще больше инградиентов, и он хотел, чтобы зелье постоянно помешивали.
