– Вы выполнили свое задание очень хорошо, рейнджер Готорн, – сказала наконец Рибела.
Готорн, казалось, надулся от важности. Лессис повернулась к Рибеле.
– Голубь принес нам сообщение сразу же. Но я попросила рейнджера прибыть в Марнери для детального сообщения. Он дал нам много важной информации, когда мы его подробно расспрашивали. Он справился со всем просто великолепно.
– Это мой долг, леди. Я понимаю эту необходимость детального расспроса. Трудно все вспомнить без этого. Но все уже близко к завершению.
Лессис поблагодарила молодого человека и послала его в столовую с запиской, где просила накормить его и обеспечить ему постель.
После того как рейнджер вышел, Лессис и Рибела сели друг против друга за квадратный стол грубой работы, которая выдавала его древний возраст.
– Значит, гиганты, – мрачно произнесла Лессис, – как мы и боялись.
– Оружие, чтобы сломать нашу оборону и справиться с нашими драконами.
– Если боевой порядок нарушится, тогда с нашей армией будет покончено. Враг превосходит нас численно.
– Они пытались держать это оружие в тайне, и это им почти удалось.
Рибела развернула карту Кенора на столе:
– Император полагает, что враг вскоре разделит свои силы. Главные силы пойдут на форт Кенор.
– Теперь, когда мы поговорили с молодым рейнджером, – возразила Лессис, – я могу с уверенностью сказать, что враг уже разделил свои силы на три части. Одна, меньшая, будет послана на юг. Однако главные силы очень велики. Мы полагаем, что они насчитывают сотни тысяч бесов, тысячи троллей, десятки тысяч кавалерии.
Рибела сразу же поняла:
– И одно из направлений будет на форт Пикон.
– Это позволит их главным силам уклониться от встречи с легионом, который отправится или в Теот, или в форт Редор. Мы остаемся только с половиной легиона или даже меньше, которая расквартирована в форте Редор. Этого недостаточно, чтобы остановить такое войско.
– Что мы можем сделать? – Рибела вдруг растерялась.
Лессис указала на юго-восточную область Кенора:
– Перевал Высокий, вот куда они бросят свои основные силы. Я полагаю, что там мы не сможем их задержать. Их силы намного превосходят наши. И они могут перейти Мальгун и спуститься к Арнейсу. Вот здесь, я думаю, произойдет последнее сражение.
– Последнее сражение?
– Если мы проиграем это сражение, нам никогда не выиграть второго. Все наши имеющиеся силы будут брошены на это поле, возможно, тридцать тысяч легионеров плюс каждый дракон, которым мы располагаем. Нам надо знать больше, намного больше о планах нашего врага и об этих гигантах. Сможем ли мы уничтожить их, как глиняных мирмидонов в Урдхе?
– Мирмидоны никогда не смогли бы совершить такой переход. Они живут только время одной луны. Я склонна принять информацию о мамонтах, которою доставила нам Ирена.
– Нам необходимо знать больше. Рибела посмотрела на нее. Серая Леди ответила ей спокойным взглядом:
– У меня есть план.
– Я так и подумала, что ты неспроста начала этот разговор, сестра.
– Мы не можем проникнуть в Падмасу на астральном уровне, если я вас правильно поняла.
– Нет, не можем, – подтвердила Рибела.
– У нас не осталось никого внутри Четырехдольника. Нам следует отправиться туда самим. Глаза Рибелы расширились:
– Ты шутишь, сестра! Не важно, как мы замаскируемся, мы будем обнаружены, как только попытаемся войти.
– Не обязательно, сестра Рибела. Если мы применим колдовство в полную силу, то сможем попытаться пройти туда не в человеческом обличье, и никто ничего не заподозрит.
Рибела побледнела:
– Мышью?
– А я как воробей. Или крапивник. Чем меньше, тем лучше.
– Тогда мы физически действительно будем в пределах Четырехдольника. Господи, это гениально!
Рибела взглянула на Лессис в восхищении. Затем засомневалась:
– Мысль хороша, но как мы доставим в Падмасу мышь или птицу? Если даже мы отправимся тотчас же, я полагаю, мы доберемся туда примерно через сорок лет. Мышь может двигаться только так.
Лессис счастливо кивнула:
– Они могут путешествовать на большом орле. Мы воспользуемся помощью третьей. Орел способен покрыть такое расстояние за несколько дней. Если нам повезет, мы сможем вернуться с нужными сведениями еще до того, как враг дойдет до перевала Высокий.
– Понимаю, – кивнула Рибела. – Но для практического превращения третьей нужны, конечно, особые качества.
– Но мы же хорошо ее знаем. Она достаточно смела, чтобы вселиться в хищный ум орла.
– Ты говоришь о молодой Лагдален. Но ведь она же мать! Можем ли мы рисковать ею?
– Боюсь, что нам не остается иного выбора. Фиайс является повелительницей животных, но она слишком стара и слишком традиционна в своих действиях. У Лагдален достаточно мужества, и она молода. Это будет небольшой службой. Мы будем в отлучке только неделю или две. Все будет не так, как получилось в Урдхе.
– Разве ты не возьмешь орла на себя?
– Я могу, но я уверена: чтобы провести разведку в Четырехдольнике, нам понадобятся и мышь, и птица. Мы можем даже попытаться войти в Глубины, птица там будет бесценна.
– Глубины Падмасы! Я лишь однажды мельком видела их издали на астральном уровне. Я никогда не думала, что смогу туда попасть.
Они поднялись и уже были готовы расстаться, когда Рибела что-то вспомнила:
– Минутку, сестра, тут есть письмо для тебя, оно получено в Андикванте, личное.
– О-о?
Рибела вытащила небольшой конверт, в котором можно было сразу признать воинское письмо:
– Оно было отправлено из форта Далхаузи. Лессис открыла конверт и заглянула внутрь. Ее лицо расплылось в широкой улыбке:
– Клянусь дыханием! Иногда Она движется странными путями.
– Да?
– Письмо от некоего драконира, которого мы обе очень хорошо знаем. У него ко мне несколько вопросов.
Интерьер тронного зала в городе Марнери стал еще более впечатляющим при королеве Бесите, чем был во времена ее отца, короля Санкера. Аляповатые обои и тяжелые расшитые золотом портьеры убрали, стены заново покрасили в белые и светло-голубые тона. Скромные портьеры в темно-синих тонах оттенили новые ковры из белой марнерийской шерсти. Придворные в зале также сменились. Осталось немного ветеранов старого времени, но большинство из закадычных друзей Санкера отправилось по домам, в свои владения – оплакивать короля и готовиться к собственной смерти. Беситу окружала молодежь, в которой было теперь больше женщин. Изменилась и атмосфера, она стала более легкой и веселой.
Однако одно осталось неизменным. Этой вещью был трон, старинное кресло «Пелларас» с жесткой прямой спинкой и неудобными подлокотниками. Вырезанный из черного тика трон был простым и тяжелым – наследство древнего Пеллина из эпохи Золотого Вероната. Во время Темных Веков он был переправлен в Кунфшон и хранился на складе. Наконец, после восстановления цивилизации и основания Девяти городов Аргоната, его вернули в столицу таким же неудобным, каким он и был создан.
