– Сейчас, сейчас… Еще немного и старушка Молли накормит тебя самым лучшим в Лаоре ужином! – Она не глядя сорвала с крюка вязанку сушеных грибов, и бросила их в котел. Потом подцепила длинной двузубой вилкой кусок мяса и показала Аттону поджаристую корочку. – Ну-ка, смотри! Как тебе этот красавец!
Не дождавшись ответа, она швырнула мясо обратно в котел, и продолжила крошить капусту.
Аттон, глядя как тяжелое лезвие пляшет в ее мощных руках, распутал тесемки на вороте рубахи и проговорил:
– Молли, я в восхищении… Теперь я жалею, что не заезжал к тебе раньше. Я сойду с ума от одних только запахов!
– Видать и повода у тебя толкового не было, раз не заезжал… Тот, кто однажды попробует стряпню старушки Молли, никогда ничего не станет есть в тавернах… – она с треском вогнала тесак в разделочную доску, подхватила со стола огромную глиняную кружку и не сдувая пены, сделала несколько мощных глотков. Аттон, положив подбородок на скрещенные пальцы, с улыбкой следил как по ее необъятной шее стекают пивные водопады.
– Фуф… Жар то от печи какой! – Хозяйка отставила кружку и снова взялась за нож. – Давно ты не заезжал в столицу, Птица-Лезвие… Давно. Позабыли про тебя совсем мои бойцы, из виду выпустили. И зря, как я погляжу…
Аттон неспешно отпил из своей кружки. Пива ему не хотелось, но на кухне у Дочери Мантикоры было ужасно душно. За годы странствий он привык к холодных смрадным залам таверн и к скромному ужину где-нибудь под скалой, и теперь он чувствовал себя скорее неуютно.
– Я больше не работаю на Круг, Молли. В столицу я прибыл как частное лицо.
Большая Ма отложила нож и не оборачиваясь произнесла:
– Круга Вивлена более не существует, Птица-Лезвие. Люди генерала Селина вырезали их всех за одну ночь. Всех до единого. Бакалейщику Олдису с Виноградной улицы, тому самому старому Олдису, разбили голову шестопером прямо у меня на глазах. А ведь он всего лишь однажды приютил ваших людей.
– Это политика, Молли… Тихий Дом, в отличии от Круга никогда не вмешивался в политику, поэтому вас и не трогают пока.
– Пока, Птица-Лезвие… В том-то все и дело, что пока… В этом городе стало тяжело жить вольному работнику. Все кто знает с какой стороны можно ухватится за меч стараются записаться в армию или жандармерию. Там хорошо платят и сытно кормят. В этой империи что-то происходит, Птица-Лезвие… Что-то такое, чего не могут понят даже мудрейшие. Атегатт выиграл войну у южан, но армию не распускают… Совсем напротив, Вивлен закупает оружие даже у тех торговых кланов, с кем ранее имперцы просто брезговали общаться. Они извели на нет банкиров, прижали к земле церковь, и почему-то предчувствие подсказывает мне, что возможно, следующими будут солдаты ночи. Я не знаю, на кого ты сейчас работаешь, Птица-Лезвие, но если ты здесь для того, чтобы перейти дорогу нам – ты вряд ли покинешь этот город…
Аттон спокойно допил пиво и улыбнулся.
– У меня есть свои счеты с Империей, Молли. Мне все равно, чем сейчас заняты солдаты ночи, я приехал в столицу по личному делу, и обратился к тебе лишь потому, что ты единственный человек в этом городе, кто сможет мне помочь.
– И ты хочешь попросить у меня помощи?
– Да, Молли. Я хочу просить твоей помощи.
– В прошлом, Птица-Лезвие, между тобою и Тихим Домом имелись некие существенные разногласия, уж позволю тебе об этом напомнить. Более того, ты убил моих людей. Общим счетом – семь человек. Ты увел у меня Ирэн, мою любимую девочку, а потом бросил ее умирать в Фалдоне… И убил ее спустя несколько лет собственноручно… Ее смерть до сих пор лежит тяжелым камнем на моей душе. Но ведь ты же не испытываешь подобных чувств? Ты злобный, жестокий и равнодушный подонок, Птица-Лезвие.
– Да, Молли. Только не злобный… К тому же никогда не претендовал на персональную святость, и позволю себе заметить – твоя приемная дочь трижды пыталась меня убить. Причем дважды из-за денег. И бросил я ее в лесу только когда узнал, что она просто обокрала меня.
– Не имеет значения… Ты прекрасно знал кто она. Поэтому я задам тебе вопрос – почему ты решил, что я стану помогать тебе в чем-либо?
– Мы можем решить этот вопрос, Молли. Все плохое что между нами было в прошлом. Ты можешь помочь мне, а возможно, что и я смогу помочь однажды Тихому Дому.
– И что же тебе нужно, Птица-Лезвие? – Большая Ма положила в огромное блюдо куски мяса, залила сверху соусами, присыпала овощами и выставила на стол. Аттон подцепил ножом кусок побольше и принялся за еду. Молли, вытирая руки об край своей цветастой накидки, присела напротив. Прожевав необычайно вкусное мясо, Аттон запил пивом и с восхищением проговорил:
– Это восхитительно, Молли! Я не ел так с тех пор, как покинул дом своего дяди в Норке.
Женщина растянула толстые губы в подобии улыбки и проворчала:
– А то… Ирэн тебе конечно же такого не готовила?
Аттон отрицательно покачал головой.
– Все, на что была способна Ирэн – это запечь в глине краснохвостую ворону вместе с перьями. Жуткая гадость, между прочим… – Аттон выбрал еще один кусок и продолжил трапезу. Большая Ма некоторое время молча наблюдала за тем, как он есть, а затем спросила:
– Ты так и не сказал мне о том, что же тебя привело тебя в столицу.
Аттон отложил нож в сторону, обтер ладонью жир с губ и проговорил:
– Мне нужно найти одного человека. Это раз. Мне необходимо попасть во дворец. Это два.
– Всего-навсего? И для чего же тебе старушка Молли? С твоими умениями ты мог бы сделать и первое, и второе не прибегая к помощи Тихого Дома.
– Мне нужен не простой человек, Молли…
– Сейчас ты скажешь, что тебе нужно не просто попасть во дворец, а прямо в покои императора…
– Почти. Мне нужно попасть в сокровищницу.
– Ого… А почему не к Господу нашему Иллару за пазуху? Ты решил ограбить казну Империи? Вынуждена тебя разочаровать – это невозможно.
– Я не знаком с этим словом, Молли. И я обещаю тебе, если мне удастся попасть в сокровищницу – часть из того, что я вынесу будет твоей.
Молли подперла толстую щеку могучим кулаком и задумалась. Аттон молча доел мясо и внимательно посмотрел на хозяйку.
– Ты ничего не теряешь, Молли. Если меня схватят – я не выдам никого даже под самыми страшными пытками, и ты это знаешь. Если у меня получится – ты станешь еще немного богаче.
Большая Ма сверкнула глазами из под густой пряди волос.
– Я не верю в то, что ты просто хочешь ограбить Императора. Ты не вор, и это очевидно также, как и то, что солнце садится на западе. Тебе нужно в сокровищнице что-то другое. Что, Птица-Лезвие?
– Всего-навсего некая безделушка, небольшая звезда из темного металла. Не представляющая особой ювелирной ценности к тому же…
