Ия зябко передёрнула плечами. Почему-то подобное развитие событий показалось ей наиболее вероятным и пугало больше всего.
«Ну уж вот вам национальная народная индейская изба! — криво усмехнулась она, зачем-то поправляя заткнутый за пояс тесак. — Тогда точно сбегу. Протяну время, сколько получится, и прощай Сабуро-ли! Пойду местных цирковых искать. Они здесь точно есть. Вон как спокойно жрица смотрела номер жонглёра и даже почти не удивилась. Выходит, уже видела что-то подобное. Вот к этим людям и надо прибиться. Буду акробатические этюды показывать или ножи метать. Только Сабуро об этом лучше пока ничего не говорить. Мало ли как всё повернётся?»
Наметив хоть какие-то планы на будущее, путешественница между мирами окинула взглядом обезлюдевшую деревню.
Налетевший порыв ветра затеребил снежные шапки на строениях и низких заборчиках, срывая с них одинокие снежинки и бросая их в лицо недавней невольницы, заставляя щуриться.
Остановившись рядом с ней, жрица поднесла скрюченные от холода пальцы ко рту.
— Большой дом, — проговорила девушка, вытянув руку в сторону богатой усадьбы, где когда-то позаимствовала новую одежду и чайник с тесаком. — Много еда, много вещь. Идём?
— Ведите, госпожа Платино, — попросила женщина, поправляя матерчатые лямки корзины.
Видимо, из-за зданий и оград слой снега на деревенской улице оказался гораздо толще, чем на дороге, а во дворе, куда недавняя невольница привела свою спутницу, сугробы намело выше колена.
Добравшись до сквозной веранды, девушка обратила внимание на распахнутую дверь в комнату, где нашла мертвеца и куда так и не решилась войти. Но сегодня бывшая рабыня увидела, что налетевший снаружи снег полупрозрачной кисеёй припорошил собранный из гладко оструганных плах пол, небрежно сдвинутые в угол человеческие останки и лежавший на боку пустой сундук с лакированными стенками и откинутой на сторону крышкой.
«Нас опередили», — без труда сообразила Ия, отметив, что неизвестные визитёры забрали не только содержимое сундука и постельные принадлежности, но и прихватили висевшую на стене картину с лягушкой и цветком.
Не забыли они заглянуть и в соседнюю комнату. Одеяла и матрасы исчезли, а ящик, на котором они лежали, так же оказался пуст.
— Здесь были до нас, — тщательно проговаривая слова, сообщила недавняя невольница, помогая спутнице забраться на веранду. — Здесь ничего нет.
То ли плохо поняв собеседницу, то ли не доверяя ей, женщина лично заглянула в каждую из комнат, после чего, мрачно качая головой, окинула взглядом задний двор.
Последовав её примеру, девушка убедилась, что шустрые мародёры не ограничились домом. Двери одной из хозяйственных построек оказались распахнуты настежь, створки другой просто валялись на земле, чуть припорошенные снежком.
Значительная часть посуды, когда-то украшавшей большой стол, тоже куда-то исчезла.
При виде подобного запустения, бывшая рабыня предположила, что они здесь надолго не задержатся. Однако жрица, быстро справившись с волнением, торопливо направилась к одному из явно разграбленных строений.
Пожав плечами, Ия догнала её, крепко схватив за рукав.
— Стой! Не ходи здесь, Сабуро-ли.
— Почему, Платино-ли? — удивлённо вскинула брови спутница.
— Смотрите, — недавняя невольница копьём сбросила снег с обглоданных рёбер всё ещё лежавшего у стола мертвеца.
Вздрогнув, женщина пробормотала.
— Спасибо, госпожа Платино.
Отступив в сторону, она стала гораздо внимательнее смотреть себе под ноги.
Внутри просторного помещения с плотно утрамбованным земляным полом обнаружились знакомые лари из плотно подогнанных досок, в одном из которых даже оставалось немного риса. Но собирать его жрица не стала, направившись к другой постройке.
Здесь воры оставили двадцать не очень крупных, но красивых тёмно-фиолетовых луковиц, связанных во что-то вроде косички и пяток головой чеснока. Найденные овощи тут же отправились в корзину.
А девушка вспомнила подворье, где нашла повозку с уксусом и фарфоровой посудой. Судя по всему, там тоже проживала довольно зажиточная семья.
— Сабуро-ли! — обратилась она к спутнице, продолжавшей с грустной миной рассматривать выстроившиеся вдоль стен широкие стеллажи. — Нам идти в другой большой дом?
— Здесь ещё есть такие? — встрепенулась женщина.
— Такого, — с нажимом повторила бывшая рабыня, указав в сторону распахнутой двери склада. — Я не видеть. Я видеть…
Она свела ладони вместе.
— Меньше немного.
— Правильно говорить «немного поменьше», Платино-ли, — наставительно поправила её жрица и кивнула. — Ведите.
Однако, едва рассмотрев стоявшую у низкой ограды знакомую повозку, Ия поняла, что неизвестные мародёры успели побывать и здесь, забрав с собой ящики с посудой и несколько бутылок уксуса, хотя многие из них по-прежнему стояли в занесённой снегом телеге.
Недавняя невольница стала опасаться, что здесь им тоже вряд ли удастся отыскать что-нибудь интересное, но всё же решила осмотреть подворье более основательно.
Когда они вдвоём обошли жилой дом и оказались на заднем дворе, её спутница радостно вскрикнула, указав рукой в сторону одной из хозяйственных построек, где на дверях висела металлическая штуковина, сильно смахивавшая на замок.
Приблизившись, девушка рассмотрела покрытую пятнами ржавчины коробочку с проёмом посередине, где толстый штырь проходил сквозь петли на дверном полотне и косяке.
— Это должно быть ждумнджаги с едой, — возбуждённо проговорила женщина. — Если заидри узёл её ширамада.
«А сами-то мы как туда попадём? — хмыкнула про себя бывшая рабыня, но, вспомнив, как поступали в подобных случаях герои многочисленных кинобоевиков, принялась оглядываться в поисках какого-нибудь подходящего инструмента. — Нужен топор или лом».
Вот только на глаза попался лишь торчавший из снега камень, размером чуть больше строительного кирпича, непонятно, с какими целями поставленный хозяевами возле ближайшего угла соседней постройки.
Правда, он примёрз, и, чтобы сдвинуть с места, Ие пришлось пару раз стукнуть его торцом рукоятки тесака.
Морщась от обжигающего пальцы холода, недавняя невольница с трудом подняла тяжеленный камень над головой и, яростно выдохнув, обрушила на замок.
Раздался громкий металлический лязг, но запор устоял, отделавшись парой глубоких царапин.
Переведя дух, девушка нанесла ещё один удар, потом ещё.
— Позвольте мне, госпожа Платино, — попросила жрица, снимая с плеч корзину.
Отрицательно покачав головой, бывшая рабыня снова попыталась сбить замок, но опять безрезультатно.
Беззвучно выругавшись, Ия протянула камень спутнице.
Лязгнул металл. Выскочив из озябших пальцев, кирпич только чудом не попал женщине по ноге, заставив ту с визгом отскочить в сторону.
Но дужка замка выскочила из креплений.
Пока жрица приходила в себя, недавняя невольница, имевшая кое-какой опыт в ремонте простейших приспособлений и бытовой техники, просунула в образовавшуюся щель кончик тесака и, приноровившись, отогнула штырёк, вытащив его из закреплённых накладок.
Солидно скрипнули массивные кованные петли, открывая взору взломщиц низкое помещение со знакомого вида стеллажами, уставленными корзинами, деревянными и сделанными из бамбука коробочками, матерчатыми мешочками.
На вбитых в дальнюю стену колышках висели связки лука, чеснока и перца. На широкой, низенькой лавке в рядок стояли разнокалиберные кувшины и горшочки с плотно заткнутыми или обмотанными бумагой горлышками.
Висевшие на протянутых верёвках пучки трав и бумажные пакетики с нарисованными значками еле заметно заколыхались от ворвавшегося в дверь порыва ветра.
«Надо бы ещё писать по-датрогийски выучиться», — отметила про себя девушка, а вслух предупредила:
— Много брать, тяжело нести, Сабуро-ли.
— Я возьму только самое необходимое! — заверила спутница, оглядывая кладовую горящими от возбуждения глазами.
«Это она здесь надолго застряла, — раздражённо подумала бывшая рабыня, наблюдая за тем, как женщина неторопливо прохаживается вдоль полок, заглядывая в ящички и изучая содержимое корзин. — А нам ещё обратно тащиться по сугробам».
