Пока волшебник припоминал обстоятельства знакомства со старшим Лао Таджином, Кублан-хан обменивался с его правнуком вежливыми фразами. Бегущий За Ветром учил степняков, что купцов нельзя грабить или обижать. Им надо оказывать всяческую помощь, защищать, восхвалять и… при этом регулярно взимать установленные законом налоги.
Беседа молодых людей была прервана появлением на главной площади большой раззолоченной колесницы, запряженной восемью конями. На колеснице находились возница и четыре трубача. Над площадью и всем Летним дворцом разлился протяжный вибрирующий звук. Этот сигнал говорил о том, что перед людьми вскоре предстанет сам император Лайтэй. Все разговоры прекратились, и тысячи глаз обратились на центральный вход императорской резиденции.
Резные позолоченные створки ворот распахнулись, и оттуда появились пятьдесят шесть людей обоих полов и возрастов. Это были родственники императора: жены, дети, братья, сестры, дяди, тети, двоюродные братья и двоюродные сестры. Все они носили богатые одежды и дорогие украшения. Их тела были умащены драгоценными ароматическими маслами из далеких стран, лица накрашены белилами и румянами, глаза и брови подведены черной краской. Издалека они больше походили на движущихся кукол, а не на живых людей.
Родственники императора расселись на трибуне и, как будто по команде, одновременно повернулись назад, к центральному входу. Трубы вновь издали протяжный вой. Все люди, и кайвайцы, и иностранцы, дружно опустились на колени. Этот древний ритуал был установлен первым императором Кайвая и не нарушался уже несколько столетий. Неподчинившемуся, будь он даже властелин соседней державы, грозила немедленная смерть.
Из ворот вышел церемониймейстер, поднес ко рту серебряный рупор и провозгласил:
— Встречайте наместника богов, сына солнца, повелителя воздуха, властелина мира, императора Кайвая, благословенного Лайтэя!
Следом за церемониймейстером появились юные девушки в белоснежных одеждах, которые несли чаши с благоуханной розовой водой и разбрызгивали ее вокруг себя. До противоположной трибуны, где находились послы ханства Степного Ветра, аромат не доходил, но Бегущий За Ветром ранее рассказывал степнякам, что подобным образом нежные ноздри императора предохраняются от вдыхания грубых земных запахов.
Трубы заревели в третий раз, и из ворот выступили мускулистые крепкие слуги, которые на своих плечах несли паланкин императора. Лайтэя окружал блеск золота и сверкание драгоценных камней. Несмотря на навес, который защищал императора от горячих лучей солнца, паланкин был устроен так хитро, что свет многократно отражался от его украшений, так что издалека создавалось впечатление, будто Лайтэй плывет по воздуху в сияющем облаке. Его лицо было густо накрашено, но, в отличие от родственников, вместо румян использовалась золотая краска.
Слуги поставили паланкин императора на специальный постамент посередине трибун с его родственниками. Лайтэй оглядел собравшихся, немного помедлил, а потом как бы нехотя поднял правую руку. По трибунам пронесся легкий шум. Люди поднимались с колен и усаживались на свои места.
Церемониймейстер объявил:
— Два дня назад в нашем государстве произошло радостное событие. Стремительная, любимая лошадь императора и всего кайвайского народа, благополучно родила жеребенка. Сегодня наместник богов, сын солнца, повелитель воздуха, властелин мира, император Кайвая, благословенный Лайтэй назовет имя жеребенка.
Церемониймейстер наклонился и приблизил свое ухо к губам Лайтэя. Непонятно было, вправду ли император что-то произнес, или весь церемониал был расписан заранее, но только, выпрямившись, церемониймейстер произнес:
— Имя названо! Согласно воле наместника богов, сына солнца, повелителя воздуха, властелина мира, императора Кайвая, благословенного Лайтэя жеребенка назвали Быстроногим.
Рев труб увековечил это судьбоносное решение великого властителя древней страны. Колесница покинула площадь, освободив место двум десяткам дрессированных лошадей. Эти лошади никогда не знали седла. Они были украшены позолоченной упряжью, а на их головах возвышались роскошные плюмажи из разноцветных перьев.
Лошадьми управляли двое дрессировщиков — мужчина и женщина. Повинуясь их командам, лошади выстроились в один ряд перед императорской трибуной и преклонили колени. Люди захлопали в ладоши, отдавая должное искусству дрессировщиков. Но представление только начиналось. Ступая размеренным шагом, лошади образовали большой круг, потом развернулись мордами наружу и еще раз опустились на колени. Затем встали на ноги и пустились вскачь по кругу.
Трибуны взорвались аплодисментами. А лошади, выполняя команды хозяев, остановились и закружились на месте, словно танцуя. Потом они построились двумя ровными линиями мордами друг к другу и поменялись местами, пройдя в промежутки противоположной линии. В заключении представления лошади еще раз выстроились перед трибуной и поклонились императору. Даже сам Лайтэй пару раз хлопнул в ладоши. Его родственники, не так жестко связанные условностями этикета, реагировали на представление почти так же бурно, как и остальные люди.
Когда дрессированные лошади покинули площадь, на смену им явились конные воины в резных причудливых доспехах, с яркими флажками, укрепленными на длинных шестах за спинами. Флажки были двух цветов: голубого и красного. Они указывали на принадлежность всадников двум противоборствующим отрядам.
На площади воины устроили показательное сражение. Вначале они разъехались в противоположные стороны, построились правильными квадратами и ринулись навстречу друг другу. Казалось, что столкновение неизбежно. Всадники на полном скаку размахивали мечами и копьями, словно и вправду собирались врубиться в ряды врага. Но воины проскакали в промежутки другого отряда, развернулись и под аплодисменты зрителей еще раз повторили этот рискованный маневр.
Затем всадники разделились на несколько групп, сблизились со своими противниками и изобразили конную схватку. Звенели широкие ярко блестевшие мечи, трещали бамбуковые копья с набитыми хлопком тряпичными мешочками вместо наконечников. Зрители-мужчины азартно кричали, подбадривая бойцов. Зрительницы взвизгивали и, демонстрируя свою пугливую скромность, закрывали лица ладонями, не переставая, впрочем, следить за представлением сквозь щели между пальчиками.
Закончив конное фехтование, всадники уступили площадь боевым колесницам. Точнее, боевыми эти колесницы были только по названию. Их резные борта украшали гирлянды цветов и шесты с развевающимися флагами. Каждую колесницу тянула четверка лошадей, запряженных попарно. На колеснице находились возница, лучник и тяжеловооруженный воин. Все они были одеты в яркие одежды и хором выкрикивали приветствия императору Лайтэю. Для маневров колесниц площадь была недостаточно просторной, поэтому они просто проехали вдоль трибун, оглушив зрителей топотом копыт, скрипом упряжи и грохотом больших деревянных колес.
