Люди Рабов Крови были окружены, но не сломлены. Упираясь в противников, они пытались оттолкнуть толпу огоров. Ступни бойцов оставляли борозды в окровавленной земле, когда их откатывало назад. Люди шлёпались друг другу о спины, пока вся орда не упёрлась против врага. Клин огоров лишь на немного вошёл в сгрудившихся Рабов Крови. Их строй растянулся против военного отряда Хаоса, и натиск был сорван. Серповидные оружия свистели в воздухе, рассекая по три человека за раз, и строй прогнулся, но огоры всё ещё не могли пробиться к костяному бугру в центре орды Рабов Крови. Люди выпрыгивали из задних рядов, легковооружённые кровавые налётчики взбегали по бронированных спинам кровавых воинов. Они выкрикивали порочные восхваления своему окровавленному богу и бросались вперёд, целя топорами в головы огоров. Дюжины их гибли, рассечённые здоровенными клинками огоров, но большинству удавалось проскочить; они вонзали топоры в свиноподобные лица, либо, уцепившись за плечи, снова и снова втыкали зазубренные ножи в крепкие мускулы огорских шей. Другие прыгали на руки врагов, не давая им ударить в ответ. Их сотоварищи пользовались этой возможностью и по самые рукояти погружали клинки в мясистые тела неприятелей.
Огоры начали валиться со страшным грохотом, жутко вскрикивая при этом. Горны Рабов Крови испустили медный зов, и бойцы хлынули вперёд.
Своей выгодной точки обзора на костяном бугорке, Мир, Орто, и прочие наблюдали, как меняется ход битвы. Огоры окружали их растянутым полукругом. Их боевые звери покончили с людьми Матрора и пошли на помощь остальным, но огорская элита преграждала им путь, и потому они бесполезно топтались за основным строем. Это было подходящее время для атаки. Мир поднял топоры.
— Вперёд, во славу Кхорна! — закричал Череп.
— Черепа для Трона Черепов! — завопил Вор Черепов.
— Кровь для Кровавого Бога! — завопила Кровавая Злоба.
Мир спрыгнул с бугорка, со сверхъестественной силой пролетев над головами своих воинов, и врезался в огора. Здоровенный воин, удивлённый такой большой силой в ком-то столь маленьком, был сбит с ног последовавшим ударом.
С лица огора так и не сошло это ошарашенное выражение, когда Вор Черепов снёс ему голову.
Мир вклинился в отборный отряд огоров. Теперь они пребывали в замешательстве: исчезла крепкая стена, повстречавшаяся Матрору, и Ушкар прорубал себе путь через врагов. Когда они наваливались слишком сильно, он прыгал на них, отталкивал ногами их толстые конечности и плотные тела. Каждый взмах его демонических топоров-близнецов убивал очередного огора. Своими собственными усилиями, он проделал широкую дыру в племени огоров, а за ним шли его жнецы черепов. Массивные, преобразованные люди, чья дарованная Кхорном сила была сравнима с огорской, они расширили дыру в строе ещё больше. Меньшие Рабы Крови шли по их следам, ворвавшись в огорский ковёр из мышц и жира.
Мир пробивался вперёд, разыскивая владыку огоров. В голове у него беспрерывно повторялся открытый вызов Кхорну: “С каждым черепом я прокладываю дорогу к твоему трону, с каждым шагом я приближаюсь к мести”.
Руны на его карательном обруче сияли адским огнём. Плоть Ушкара обугливалась, но он не прекращал свою богохульную молитву.
Последний из огоров между смертоносцем и его целью пал, и владыка великанов оказался перед Миром.
— Ты! Человечек! — проревел тиран, тыча пальцем столь же толстым, как человеческая рука. Из его красного рта вылетали брызги слюны. — Щас я тебя убью!
Ушкар поднял топоры и бросился на него. Огорский тиран сделал круговой мах двухсторонней палицей, попав Миру в грудь и отбросив его. Торжествующая улыбка обернулась рычанием, когда смертоносец вскочил на ноги после удара, несмотря на вмятые внутрь ребра и глубокую рану, истекавшую кровью, в которой виднелась сломанная кость. Великан двинулся прямо на кхорнита.
— Не знаю, кто ты такой, уродец. Великая Пасть послала нас к тебе, не к тому, кто убил Шрамобрюха. Но ты всё равно пойдёшь на закуску. Твой бог убил Шрамобрюха Великого, Пророка Пасти, вот мы и убьём тебя! — рявкнул вожак огоров. — Мы раздавим вас, щуплых людишек. Потом сожрём ваши печёнки, а вы будете на это смотреть.
Тиран крутанул палицу вокруг с ошеломительной скоростью, обратив железные оголовья во что-то размытое и серое. Мир отразил первый удар, потом второй, но третий попал ему прямо в лицо. Гвозди врезались в череп Ушкара, когда карательный обруч вобрал в себя силу удара. Голова смертоносца закружилась, он упал на одно колено.
— Щас ты сдохнешь. Я не знаю разных красивых слов, но скажу тебе, что буду убивать каждого из твоего поганого рода, кого увижу. Мне давно надо было этим заняться. Твой бог научится бояться последователей Шрамобрюха! — тиран поднял палицу и опустил её на голову Мира с такой силой, что она могла бы размозжить даже череп джаггернаута.
За долю секунды до столкновения Ушкар ударил Вором Черепов и Кровавой Злобой прямо по болванке, раскрошив её на тысячу разлетевшихся осколков железа, светившихся волшебным жаром. Попав в плоть сражающихся, они зашипели. Огор взревел, потеряв баланс из-за внезапно изменившегося веса оружия. Нечестивая живучесть Мира превозмогла боль от ран, и он шагнул назад, когда огор качнулся вперёд. Вождь попытался удержать равновесие, но Вор Черепов подрубил ему ногу в колене, и он обрушился на землю. Рука, которой он пытался защититься, была отнята Кровавой Злобой схожим образом, безумно загоготавшей от испитой крови, струящейся по её клинку. Брызги жизненной влаги ударили из запястья огора, окатив Мира.
— Будь проклят ты и весь твой душегубский род… — успел прошипеть вождь огоров до того, как Ушкар прикончил его. Наклонившись, смертоносец поднял отсеченную голову тирана и вскинул её вверх. Лицо мертвеца дёрнулось, когда Мир проревел бессвязный вызов своему божественному хозяину.
Огоры дрогнули, увидев, что их самый могучий воин зарублен. Им пришёл конец.
Смертоносец пробивал себе путь вперёд, убивая огоров, где бы их не встретил. Корд двигался позади него, пылающая наковальня свистела в воздухе, отбрасывая огоров, в которых она попадала. Великаны стонали, когда обильный телесный жир возгорался чародейским огнём, превращая их в живые свечи. Шипастый хлыст Данавана Вуула кружился вокруг головы кровавого загонщика, хлеща Рабов Крови и направляя их вперёд, распалёнными свирепостью.
Многие огоры бежали ко вратам, и кхорниты устремились в погоню. Боевой зверь, всадники которого повисли мёртвыми в сёдлах, преследовал Ушкара Мира, угрожая раздавить его. Слева раздался безумный вопль, и два кхоргората Рабов Крови прыгнули на чудовище. Зверь упал. Мир не остановился посмотреть, как один из кхоргоратов откусил голову животного, разгрызя его большие рога могучими челюстями, и целиком проглотил.
