Из меня вышибло весь воздух, я едва не задохнулся, но упрямо плыл вверх, пока не пробил головой поверхность и не вдохнул свежий воздух. Потом подхватил Мастера Ли и Лунного Мальчика и выволок их на берег. Мы лежали на зеленой траве, над нами светило желтое солнце, разноцветные птицы щебетали в воздухе, а белый череп скалился со дна бассейна.
Мастер Ли подполз к краю бассейна и вылил почти всю фляжку в воду, и мы с Лунным Мальчиком как зачарованные смотрели, как вино исчезает в ухмыляющихся челюстях.
— Линь, старина, ты действительно великий художник, — с восхищением сказал Мастер Ли.
Тростники задвигались. — Барп. — Потом задвигались опять. — Нет, но я не самый плохой шарлатан.
Лунный Мальчик осторожно проверил чувствительную область, которая была — или не была — в контакте с огромным демоном, а я уставился на длинный кровоточащий шрам от копья, которое поцарапало — или не поцарапало — мою руку. Мастер Ли усмехнулся.
— Лунный Мальчик, неужели ты забыл своего учителя и оглохшего бандита? А ты, Бык, Бабушку Хо и ее приемного сына? Если бы Лунный Мальчик не совладал с демоном, мы были бы мертвы, и если бы Бык не сумел попасть в цель, мы тоже были бы мертвы. Мы имели дело с художественным вымыслом великого Лиу Линя, а значит вопрос о том, что такое настоящая правда — бессмысленен, если не абсурден. Чуан Цу вообразил себя бабочкой, или бабочка вообразила себя Чуан Цу?
Он повернулся к бассейну, вылил еще вина, а потом старик и череп пили молча, как настоящие старые друзья.
— Линь, — сказал Мастер Ли, — твои монахи проделали восхитительную работу, касаясь наших сознаний, пока мы лежали, одурманенные грибами, их не ослепляла иллюзия — в отличии от меня. Не можешь ли ты передать их мнение?
Тростники не шевельнулись.
— Хорошо, давай зайдем с другой стороны. Если бы ты стал рассказывать кому-нибудь другому историю Ли Као, Десятого Быка, Утренней Печали, Лунного Мальчика, Принца Лиу Пао и остальных, как бы ты назвал ее?
Тростники какое-то время молчали, но потом, медленно, задвигались.
— Ши тоу чи.
— История Камня? — кивнул Мастер Ли. — Да, я смутно догадываюсь, что ты имеешь в виду. Конечно, еще есть проблема приоритета, да и дело еще не кончено. Но я почти все распутал. Почти.
Он вскочил на ноги. Лунный Мальчик и я последовали его примеру, и мы все поклонились черепу.
— Линь, — сказал Мастер Ли, — Клянусь, ты действительно великий художник.
Тростники задвигались в последний раз. — Као, клянусь, ты родился, чтобы повесить!
Настоятель открыл дверь. Мы вышли на зеленый склон холма, и, обернувшись, я увидел окно на маленькой башне Храма Иллюзий. Окно, наполовину закрытое шторами. Подмигивающий глаз Мастера Иллюзий.
Через несколько ли после Монастыря Белое Облако мы повернули и стали карабкаться на холм, встречая по дороге сланец, гранит и черные камни, и вышли на поляну. Продрались сквозь кусты на другую поляну, рядом с утесом, и Мастер Ли счастливо уставился на странное и не слишком примечательное дерево.
— Сознание — скопидом, — сказал он. — Ничего не выбрасывает, и, удивительно, ты можешь найти все, если хорошо копнешь. — Он начал перебирать колючие плоды, скорее похожие на семена. — Никогда не играйте с колючими яблоками, если не знаете, что собираетесь сделать. Они из семейства пасленов, как и мандрагора, белена и белладонна, и из них обычно делают яд. Это из Бомбейского колючего яблока делают самый знаменитый индийский яд, датуру, который может лишить сознания, парализовать, убить, в зависимости от дозы, но из них же можно сделать лекарство, которое замечательно вылечивает внутреннее кровотечение и жар. Немного удачи, и мы поставим Утреннюю Печаль на ноги за день-два.
Обратное путешествие в Долину Скорби получилось коротким и без приключений, хотя чем ближе мы подходили к Долине, тем больше Лунный Мальчик и я тревожились, и мы вздохнули свободно только тогда, когда пыльная голова Принца Лиу высунулась из окна студии и весело позвала нас.
— Ура! Утренняя Печаль чувствует себя так хорошо, как будто ее вылечили! — радостно прокричал Принц. — Ее состояние не изменилось. Как только вы уехали, исчезли все странные звуки, нет никаких убивающих монахов, и сумасшедшие мумии больше не выползают из могил.
Лунный Мальчик и я вбежали внутрь. Утренняя печаль прекрасная и беззащитная, лежала на кровати, без сил, но и без жара. Она, казалось, почувствовала, как мы ворвались в комнату, попыталась встать, не сумела, и упала обратно на кровать. Мастер Ли подошел к ней, взял за руку и измерил пульс. Поскольку он использовал правое запястье, то узнал все о ее легких, желудке, большой кишке, селезёнке и мочевом пузыре. И удовлетворенно заворчал.
— Она в состоянии получить полную дозу лекарства, — уверенно сказал он и немедленно принялся за дело: вымыл колючие яблоки, опустил в кипящую воду, процедил получившийся раствор, смешал с травами и какими-то загадочными порошками и, в конце, проверил на коте, которому питье очень понравилось.
Я не уверен, можно ли эти яблоки называть «чудесными», но я точно знаю, что Мастер Ли добавил такие компоненты, с которыми не умеет работать ни один целитель. Лунный Мальчик и я подняли Утреннюю Печаль, и Мастер Ли влил хорошую порцию напитка ей в горло. Несколько минут она сидела не двигаясь, а потом ее глаза открылись. Но она не видела ничего. Наконец взгляд прояснился, в глазах появилось нечто осмысленное, он наклонила голову вперед и коснулась губами щеки Лунного Мальчика. — Дорогой, — прошептала она. Я наклонился к ней. — Дорогой Бык, — сказала она и тоже поцеловала меня, и даже ухитрилась покраснеть, когда Принц Лиу Пао усмехнулся и подставил щеку для поцелуя.
— Что случилось? — прошептала она. — Было, темно, сыро, я бежала, бежала и бежала изо всех сил, а за мной гналось что-то ужасное.
— Да, но сейчас все прошло, — утешающим тоном сказал Мастер Ли. — Тебе не о чем беспокоиться, разве что подумай о том, сможет ли Бык добавить достаточно места к моей хижине.
Еще больная девушка села прямо.
— Я уже думал об этом, и там должно быть место для Лунного Мальчика, который внезапно появляется и исчезает, — счастливо сказал я.
— А как же Принц? — с усмешкой спросил Мастер Ли. — Давайте включим всю семью. Ваша Светлость, вы не возражаете, если, когда вы окажетесь в нашем Пекинском переулке, вам придется спать втроем на одной кровати?
— Совершенно нет! — радостно воскликнул Принц.
