— Что ж, нужно отдать хетай-ра должное. Вам долго удавалось скрываться под песками, но выдала вас сущая мелочь, — сказал Ашарх и поморщился.
— То есть кто-то целенаправленно отслеживал наши колодцы над птичником и ловил вылетавших из него орлов? В голове не укладывается, как такое могло произойти прямо у нас под носом.
— Вполне возможно, что один раз заметили случайно, а потом заподозрили неладное. Нынешний генерал-император Кагатт Ястребиный Клюв — очень хитрый и ловкий правитель. Такого у ифритов давно не было. Он рассчитывает в первую очередь не на грубую силу, а на тайных агентов, шпионов и свое коварство… Не исключено, что в пустыни Асвен он без лишней огласки направил разведчиков, чтобы они заметили малейшие признаки существования здесь жизни. И кто-то очень внимательный обнаружил сардобы и птиц.
— Получается, теперь в опасности и все остальные Барханы, которые пользуются той же системой? — голос девушки стал глуше, она ощутимо напряглась.
— Против ифритов играет тот факт, что они не предполагают, сколько подобных городов может быть в пустынях, а пески стелются до горизонта. На поиски других Барханов у них уйдут годы.
— Все равно, — Лантея тяжело вздохнула, — мы больше не можем чувствовать себя в безопасности.
Разговор сам собой затих. Караван обездоленных хетай-ра уверенно двигался вперед, рассекая длинные угрюмые коридоры Диких тоннелей. Через какое-то время к колонне вернулась одна из отправленных на разведку групп. Та самая, в которой был и Манс. Юноша, словно настоящее божество, принес жителям свет. Он выступил из-за поворота во главе своего небольшого отряда, неся в руках наполненные светлячками стеклянные фонари. Остальные хетай-ра из его группы тоже сжимали драгоценные сосуды. Свет насекомых был не очень ярким, но в условиях полнейшей темноты коридоров он показался настоящим солнцем.
Среди жителей сразу же раздались восторженные возгласы. Светляков раздали и распределили по всем желающим, у многих теперь оказались свои собственные фонарики, источавшие мягкий зеленовато-желтый свет. Аш тоже трепетно держал в ладонях созданный Лантеей стеклянный светильник, где неторопливо летали маленькие жучки.
В этот раз лагерь решили разбить раньше, чем начнут уставать немногочисленные дети и старики. Мерионе доложили о том, что впереди нашли огромных размеров пещеру, границы которой оказалось невозможно рассмотреть, но, судя по журчанию, доносившемуся из ее глубин, на самом ее дне протекал небольшой ручей. Однако, как только караван ступил в найденный зал, выяснилось, что единственным доступным местом для ночевки был небольшой каменный выступ, начинавшийся от входа и подобно языку вытягивавшийся над черной бездной, где-то далеко внизу которой и шумел пресловутый ручей. Судя по эху, даже потолок пещеры уходил ввысь на сотни метров, но в остальном место казалось спокойным. Пространства на выступе оказалось достаточно, чтобы все могли с комфортом разместиться, хотя ветер в этом зале был очень сильным. Зато можно было с уверенностью говорить, что на лагерь никто не посмел бы напасть — единственный вход на природный козырек был узким и хорошо просматривался.
Многие с опаской подходили к самому краю выступа и пытались разглядеть что-нибудь внизу, но каскады песчаника, уходившие далеко на нижние уровни Диких тоннелей, терялись в абсолютной темноте. Аш и Манс примкнули к мужской половине лагеря и организовали свои спальные места ближе к окончанию каменного языка. Юноша с восторгом делился с профессором впечатлениями от разведывательной миссии. Лантея же решила спать вместе с Мерионой, которая предпочла разместиться дальше от простых хетай-ра, под укрытием небольшого скального обломка.
Практически у самого входа поставили стражей. Пятерым воинам поручили охранять пролом, сменяя друг друга на посту, и следить за временем. Теперь, когда Мансу и его подручным удалось обеспечить лагерь светом, Лантея настоятельно порекомендовала Мерионе организовать некое подобие дежурства возле молитвенных песочных часов. Стражи, сменяясь каждые полтора часа, должны были, не отрываясь, следить за временем, делая соответствующие отметки, чтобы разбудить выживших ровно через восемь часов сна. Это позволило бы всем хетай-ра наконец вернуться в четкие рамки правильного восприятия времени, которое они утратили во мраке.
Однако полноценно выспаться Лантее этой ночью не удалось. Сначала Мериона ворочалась на своей лежанке рядом с ней, постоянно шумно вздыхая, а после и вовсе ушла куда-то бродить, пытаясь справиться с бессонницей. Вернулась она далеко не скоро, но зато сразу упала на свое место и задремала без лишних слов, наконец позволив и Лантее предаться отдыху. Но когда над стоянкой уже давно разносилось лишь сонное дыхание пяти сотен выживших, рядом с сестрами раздались чьи-то бесшумные осторожные шаги и прозвучал тихий нетвердый голос:
— Матриарх, сестра матриарха… Простите, пожалуйста, что прерываю ваш сон, — это говорила одна из стражниц, и выглядела она крайне встревоженной.
— Что… Что такое? — вяло отозвалась Мериона, которая в полусонном состоянии не могла понять, что от нее хотели.
— Простите ради Многоликой Матери! — робко сказала девушка, нервно облизнув пересохшие губы. — Но в лагере произошло убийство. Я решила, что необходимо оповестить вас в первую очередь.
Лантея и Мериона приподнялись на локтях и переглянулись. В слабом свете расставленных по всей территории выступа фонариков на лицах каждой из них читались усталость и мрачная покорность судьбе. Кажется, Эван’Лин действительно серьезно ополчилась на своих детей, раз давала им очередное испытание. Но чем пустынники заслужили ее гнев?
Сестры поспешили следом за стражницей, по пути выслушивая ее сбивчивый рассказ. Еще совсем молодая короткостриженая девушка в хорошо подогнанных под ее ладную фигуру доспехах, волнуясь, делилась подробностями. Она должна была сменить предыдущего стража на карауле у песочных часов, но ее никто не разбудил. А когда хетай-ра проснулась сама и пошла проверить, в чем дело, то с ужасом обнаружила бездыханное тело своего сослуживца. Она сразу же поспешила доложить обо всем матриарху.
— Это не может быть случайной смертью? — недовольно поинтересовалась невыспавшаяся Мериона, мягко ступая за стражницей к выходу из пещеры. — От болезни сердца, например?
— Боюсь, что нет, матриарх, — робко заметила девушка. — Это не похоже на мирную смерть.
В этот момент троица подошла к слабо освещенной стене, на которой стражи времени начали этой ночью делать отметки о прошедших минутах и часах. Рядом с разбитыми песочными часами лежал труп мужчины. Голова его была неестественно откинута, на открытом горле виднелись четкие следы удушения. Но самым примечательным было другое: рот хетай-ра оказался широко распахнут в немом крике и полностью заполнен песком.
Лантея обхватила голову руками.
— Только этого нам не хватало.
Глава девятая. В плену безвременья и страха
«Забвение» — редкий и дорогой яд, достать который под силу далеко не каждому хетай-ра в полисах. Многие поговаривают, что отделение тайных дел дворцовой канцелярии отслеживает все поставки этой отравы и именно у них хранятся самые крупные запасы «Забвения», предназначенные только для особенных разведывательных операций.
Убийца Беаранта «Холодная длань»
Лантея наклонилась ниже, внимательно осматривая тело убитого. Рядом из стороны в сторону ходила Мериона, закутавшись в свою истрепавшуюся мантию, и ее суетливые движения безмерно нервировали младшую сестру.
— Проблем масса, а теперь еще и убийца, запертый с нами в этих бесконечных темных тоннелях… Дело плохо, — негромко протянула Лантея. — Кому еще ты сказала о произошедшем, служивая?
— Никому ни слова! Сразу к вам побежала. Вон и сменники еще спят все, — заверила стражница, судорожно сглатывая.
Было видно, что на девушку совершенное убийство произвело скверное впечатление. Дикие тоннели порождали в умах выживших неясное беспокойство из-за давившего со всех сторон мрака и перманентного ожидания неизбежной встречи с голодными обитателями этих коридоров. А теперь в лагере, где царило гнетущее напряжение, еще и появился труп с явными признаками насильственной смерти.
