– Мне о тебе другое сказывали, Кураев,– сказал Петуховский, поморщившись при виде Васька.– Что ты на копейку не прогадаешь.
– А с чего ты взял, что я прогадал? Купил "молодого бычка" за смешные деньги. Будет оружие таскать.
– Оружие таскать? Этот доходяга? Да он в любой момент может тапки откинуть и нам еще закапывать эту падаль придется.
– Ну, будет белье стирать и кашку варить. Ты кашку ешь? Надо есть, чтобы в животе не бурчало.
– Кашку варить, в жопу давать,– сказала вынырнувшая морда Данилы.
– Ты что с Микитой развелся уже, ищешь удовольствия на стороне? Ладно, дискуссия закончена. Всем по местам и думать о чем-нибудь прекрасном, например о гонораре. Васек, давай в микроавтобус.– предводитель крикнул в салон.– Эй, мужички, посторонись, пропустите арапчонка, пускай сядет.
– Да куда эту кучу дерьма, смердит же!– рявкнул Микита и ударил Васька ногой, да так, что тот мигом растянулся у входа.
– Пусть в багажнике джипа едет, москаль бисов,– добавил Данило.– И вообще мы с Микитой не мужики, а панЫ.
Сережа схватил Данилу пятерней за усатую физиономию и толкнул есть мочи. Ненароком получилось неплохо.
– Слушайте вы, не-мужики и прочие транссексуалы, я тут решаю, кто на сидении едет, а кто сзади на веревке бежит.
– Так воняет же дюже,– обиженно заныл Данило.
– А мне не ваняет.– сказал вдруг Саит и усадил Ваську рядом с собой, затем протянул ему банку тушенки,– на жри... Сам у Рахмона год в цепях прасидел, знаю, что такое. Вэрнусь, обязатэльно зарэжу.
Шрагин сел в джип и почувствовал на себе напряженный скребучий взгляд Петуховского. Веселья уже не получалось, хотя Аблотия-первый по прежнему распевал абхазские застольные, и имелась в заначке еще бутылка каберне.
"Этот гад что-то стал подозревать,– с горечью подумал Сережа.– Значит, и затевает что-то."
От мрачных мыслей Шрагина отвлекло еще более мрачное явление.
Из придорожного марева возник патруль из трех человек, гранатомет у одного, у других автоматы. Гранатомет уже лежал на плече и готов был к боевому пуску. Надо было тормозить.
Один из патрульных просунул мохнатую физиономию в окно джипа.
– Кураев тут?
– Ну, я,– сказал Сережа, привычно роняя сердце в пятки.– В чем дело?
– Все в порядке, Кураев. Мы от Шамиля Валиева. Он просил тебя к нему заехать. Через пять километров будет развилка. Свернешь налево и пару километров вниз по склону. Там поселок. Шамиль тебя сейчас в другом месте встречает, но к вечеру там будет.
– Спасибо за информацию... Трогай, Аблотия.– распорядился Шрагин и маленький конвой двинулся дальше.
"Если бы не "Корней Червяковский", я бы уже напоролся на этого приставучего Валиева."
Несколько минут спустя Шрагин добавил.
– Никуда не сворачиваем, Аблотия, прямо едем.
– Ты прямо, как будто с Шамилем не хочешь видеться,– укоризненно сказал Петуховский.– В горах так не принято. Ты же это лучше меня должен знать.
Сквозь сытую внешность отставника, казалось, проступила личина гнусного тролля все с теми же оловянными глазами прагматика.
"Похоже, гнида Петуховский дал весточку Шамилю. Сообщил о моем маршруте еще, наверное, там, на рынке, где маячил тот самый торговец сидюками. Отставник хренов не успокоится, пока не столкнет меня нос к носу с этим головорезом Валиевым..."
Они проехали развилку, когда уже садилось солнце, и накрутили еще семь километров в гору.
– Что-то не нравится мне это место,– сказал Шрагин неподалеку от крутого поворота.
И в самом деле дорога обививала сейчас узкой пыльной ленточкой заросшую зеленью высоту.
– Вот и надо было заехать к Шамилю,– сказал Аблотия,– он бы провожатых дал.
– Остановись тут. Я хочу подняться наверх, глянуть туда-сюда. Петуховский, ты идешь со мной.
– Да мне как то и здесь хорошо.
– Я тебя нанял и ты идешь со мной. Понял? Это тебе не Красная Армия.
Шрагин взял АКМ, дернул затвором досылая патрон. Петуховский стал прилаживать к своему "калашу" ночной прицел. Он – плохой солдат, но опасный враг, подумал Шрагин. Типаж Кураева. Пособник варваров, сообщник Силы, как бы она не выглядела. Только без
Кураевского интеллекта. Хотя мозжечок у них одинаковый – раз почувствовал у кого-то слабину, значит это добыча, рви ее, добивай.
Они поднимались по узкой козьей тропе, выделывающей разнообразные курбеты на крутом склоне.
– Теперь разделимся, ты налево, я направо, встретимся там наверху.– сказал Сережа, устав от напряженного соседства с врагом.
Петуховский давно уже все понял и принял условия игры. У него была большая фора. Боевой офицер как никак. А Сережа последний раз стрелял из автомата двадцать лет назад, да и то по нарисованной на картоне фигуре потенциального противника.
Вот уже шаги врага стали неслышны. Охота началась. Оба волки и оба бараны. Нет, кто-то больше баран, и этот "кто-то", похоже, Шрагин. Как в этой зелени вообще что-либо разобрать, в обычном глазу рябит, а в искусственном разрешения не хватает.
Сквозь прореху в листве вдруг открылся вид на долину, за которой опускалось солнце. По противоположному склону рассыпался аул. Лермонтов-Юрт. Гнездовье Вахи Абдуллаева.
Даша говорила, что там базируется крупный интернетовский узел Jihad.net и группировка хакеров-исламистов, в основном из Пакистана и Ирана, совершающих атаки на сайты "неверных".
Под закатными лучами как раз заблистала здоровенная тарелка сателлитовой антенны.
Интересная тут жизнь идет, насыщенная, только гниют отрезанные головы, режут как ягнят пленных мальчишек и морят в ямах пленных девчонок. У кого-то эти мальчики и девочки единственные и неповторимые, а здесь они ресурс, или просто мясо. Экономика человеческого тела развивается в горах неплохо, в отличие от традиционного сыроварения и стрижки баранов.
Шрагин вдруг прекратил думать. Сенсорный коннектор просигналил, что он в опасности. Враг выследил его, враг был недалеко, и вражеская пуля должна была еще больше укоротить расстояние.
Висок заныл, как будто почувствовал острый взгляд вражеского прицела.
Как бы то ни было, восточную сторону скалы, скатывающуюся в долину, Шрагин худо-бедно держал под наблюдением. Значит, вражеский ствол смотрит с запада.
Шрагин юркнул под куст и тут над его головой ударила очередь. Враг его видит, а он врага нет. Ничего в глазах кроме листвы, темной и малоразличимой, похожей на густой сироп. Все контуры сливаются в какую-то одноцветную муть. Быстро исчезает солнечный свет – на юге так принято, раз и нету. И инфракрасная камера киберглаза намного слабее, чем хороший ночной прицел, стоящий на АКМ у Петуховского.
Зачастил, а потом стал слабеть пульс – значит, страшно. В любом случае расслабиться надо, хоть на десять секунд заняться дань-тянем. Шрагин повернулся на спину и посмотрел на ветки, которые были сбиты автоматной очередью. Вот одна, а там подальше еще две – кажется ясно, откуда был выстрел.
