– А я могу и вернуться! – нахально заявил изамонец, благоразумно удаляясь от входа на безопасное расстояние. – И тогда будет беда!
– Тогда уж точно будет беда! – пообещал хозяин и звучно захлопнул дверь.
– Пошли, Ночной Кошмар! – шепнул Мелифаро. – Только тихо. Устал я от него смертельно… Можно, я у тебя переночую?
– Конечно. Что, он уже так тебя достал?
– Ага! – сокрушенно кивнул Мелифаро. – Он будит меня по ночам и рассказывает какие-то глупые истории о своей юности, орет из окна на прохожих и стрижет ногти в мой завтрак… Съеду я, наверное. Пусть себе сам там копошится!
– Жалко! – вздохнул я. – Мне понравилась твоя берлога.
– Представь себе, мне она тоже была по вкусу… Так я поеду к тебе, ладно?
– К тому же на моем собственном амобилере! – кивнул я. – Твой-то небось стоит возле дома?
– Не вышло из тебя ясновидца. Поеду на служебном. Нужно пользоваться своими привилегиями, хотя бы из принципа…
Добравшись до Дома у Моста, он немедленно выполнил свою угрозу: рухнул на заднее сидение служебного амобилера. Сонный возница встрепенулся и попытался придать своему лицу бодрое выражение.
– Покорми моих кошек! – крикнул я вслед своему коллеге.
– Я их еще и причешу! Не переживай, Макс, я же, в сущности, деревенский парень. Простой, но надежный, – весело откликнулся Мелифаро.
Я заглянул в «Обжору Бунбу» за пирожным для «великого буривуха» и отправился в Дом у Моста. Я собирался немного подремать в кресле.
К моему величайшему удивлению, в этом самом кресле уже дремал наш Мастер Слышащий. Это было из ряда вон выходящим событием: обычно в это время сэр Кофа несет вахту в одном из многочисленных трактиров Ехо.
– Здоґрово! – восхитился я. – Что происходит, сэр Кофа? Мир перевернулся: я бегаю по городу, а вы скучаете в Управлении.
– Зашел поболтать с нашим умником об этих ребятах из Арвароха, – зевнул Кофа. – В городе только о них и болтают, мне стало интересно… Кстати, я подозреваю, что именно нам придется искать этого беднягу, «презренного Мудлаха», так что лучше начать заранее.
– Хотите бальзама Кахара? – предложил я. – Я вас еще никогда таким усталым не видел. А мне-то казалось, что в последние дни у нас было тихо!
– Было, – кивнул сэр Кофа. – Не обращай внимания, мальчик, это мои личные, можно сказать, домашние проблемы… Давай сюда свой бальзам, мне сейчас действительно не помешает!
– А я вам ничем не могу помочь? – с готовностью спросил я, нашаривая в столе сэра Джуффина бутылку с обожаемым мной тонизирующим средством. Признаться, до сих пор мне и в голову не приходило, что у кого-то кроме меня могут быть «личные проблемы»…
– Ты? – Сэр Кофа неожиданно звонко расхохотался. – Нет уж, ты точно не можешь! Не бери в голову всякую ерунду, парень!
– Голова у меня большая и пустая, надо же ее чем-то наполнять! – рассеянно отшутился я. И поинтересовался: – А почему вы заговорили о поисках этого, как его… презренного?..
– Мудлаха, – подсказал сэр Кофа. – Как это «почему»?! Просто потому, что нам придется помогать этим мужественным, но не в меру простодушным красавчикам его разыскивать.
– Но это же очень легко, наверное! Жители Арвароха весьма отличаются от прочих обитателей Мира. Если уж даже я заметил…
– Да, конечно. А тебе никогда не приходило в голову, что если я умею изменять внешность, свою и чужую, то в Мире найдутся и другие специалисты в этой области? Думаю, что даже у этого грешного Мудлаха хватило ума позаботиться о том, чтобы его не узнали. Он-то в курсе насчет традиций своей родины. Вендетта и все такое… К тому же в Ехо живет не так уж мало беглецов из Арвароха.
– Да? – удивился я. – Никогда их не видел!
– Скорее всего, видел. Просто ни один из них не рискует щеголять собственной приметной физиономией. В Ехо не так уж мало умельцев, способных надолго изменить чужую внешность, можешь мне поверить!
– Вот так-то! – удрученно вздохнул я. – По всему выходит, что я – болван!
– Тоже мне горе! – усмехнулся Кофа. Бальзам Кахара явно пошел ему на пользу.
– А есть способ быстро обнаружить: настоящее лицо у человека или нет?
– Может быть, и есть, но его никто не знает. Зато из беседы с Курушем я понял, что нам это и не нужно. Любой буривух способен обнаружить уроженца Арвароха, как бы тот ни выглядел.
– Здорово!
Я наконец-то вспомнил о пирожном. Протянул его задремавшему было Курушу: лучше поздно, чем никогда!
– А я думал, что ты забыл, – проворчал Куруш. – Людям свойственно забывать о своих обещаниях.
– Обижаешь, милый! Когда это я забывал?
– В восьмой день сто шестнадцатого года. Правда, это был единственый случай, надо отдать тебе должное…
Сэр Кофа получил море удовольствия от нашей дискуссии.
– Ладно, прогуляюсь-ка я, пожалуй, по ночному Ехо! Вы меня просто на ноги поставили, ребята! Запасайся своим благословенным пойлом, Макс: нам предстоят веселые денечки!
– Вы все меня запугиваете, – усмехнулся я. – Джуффин посоветовал порезвиться, якобы, напоследок, теперь вы… Неужели все так страшно?
– Ну не то чтобы страшно, скорее хлопотно. Когда я слышу слово «Арварох», моя голова тянется к подушке. Как только в Ехо появляются эти белокурые пучеглазики, жизнь становится на редкость утомительной штукой!
Окончательно запуганный этим предсказанием, я заснул прямо в собственном кресле, даже не потрудившись переодеться в Мантию Смерти, что, вроде бы, было положено…
Разбудил меня сэр Джуффин Халли. Его утренняя бодрость показалась мне отвратительной. Я машинально потянулся к столу, где хранилась бутылка с бальзамом Кахара. Джуффин ехидно захихикал и бесцеремонно отвел мою руку в сторону.
– Лучше уж иди домой досыпай! Вернешься в полдень, раньше здесь все равно делать нечего. Жители Арвароха просыпаются поздно, на твое счастье.
– Да? – сонно изумился я. – Какие славные люди, кто бы мог подумать!
По моему дому бродил Мелифаро, такой же сонный и хмурый, как и я сам. Впрочем, бедняге было еще хуже: в отличие от меня он собирался на службу. У нас обоих не было сил желать другу другу хорошего утра.
– Вот это и есть сумерки! – вздохнул я.
– Что? – ошалело спросил Мелифаро.
– Сумерки, – объяснил я. – Время, когда ночь, то есть я, уже закончилась, а утро, то есть ты, еще не наступило. Именно так это и выглядит. На мой вкус, слишком мрачно.
И я пошел наверх, в спальню.
– Кажется, ты действительно был поэтом, – вздохнул мой друг. – Какое счастье, что тебе это не понравилось! Такие громоздкие метафоры да еще на рассвете… Ты действительно кошмарное создание!
– Ага! – согласился я, с треском захлопывая дверь спальни.
