— Не задавай риторических вопросов. Разумеется, хочу. Ты ведь ради этих перехватов притащил меня сюда ночью, когда все нормальные люди легли спать.
— Слушай, — сказал Андре, и щелкнул мышкой по пиктограмме на экране.
Радиоперехват № 1 (фрагмент).
— Да, Колин, у нас все ОК, мы нашли очень интересный пункт.
— Вы нашли ледяную пещеру, или что?
— Это не так просто объяснить.
— А ты попробуй.
— Что ты скажешь про видео, как йети, ползет по отвесной ледяной стене?
— Ползет по отвесной стене? Ты шутишь?
— Нет, я не шучу. Ты просто не представляешь, что мы нашли подо льдом.
— Это действительно так круто?
— Нет, это еще круче. Посмотришь, когда мы привезем запись.
Радиоперехват № 2 (фрагмент).
— Марк, ты добыл сканер?
— Да, босс, все классно! Это такая космическая вещь!
— Мы не в космосе, ты в курсе?
— Я в курсе. Но этот сканер использовали для поиска подледных океанов Европы.
— Какие еще подледные океаны Европы?
— Харри! Ты не понял! Другой Европы! Той, которая спутник Юпитера.
— А! Ну, так бы и сказал. И какая там толщина льда над океаном?
— Больше десяти км! И такой сканер стоял на автоматическом зонде.
— Отлично! Это то, что надо!
Радиоперехват № 3 (фрагмент).
— Алло, кто на связи?
— Привет, Марк, это Олбен.
— Ну, привет! Танцуй, летчик!
— Пошел ты…
— Сам ты..! Короче, слушай! Тарелка нормально летает! Ты понял?
— Ты уверен?
— Я уверен! Я тебе послал медиа-файл. Посмотри. По сути, это тот же геликоптер.
— Я только что посмотрел! Это ни хрена не похоже на геликоптер.
— Олбен, читай книжки! Почти так выглядел геликоптер Курта Танка.
— Не дави на меня эрудицией! Ты действительно уверен? Я могу сказать боссу?
— Я действительно уверен. Так что, мы впишемся в график.
— Хорошо, если впишемся. А самолет с контейнером?
— Мне обещали: тоже по графику.
— А ты в курсе, что пурга?
— Ну… Может, она успеет стихнуть?
— Может, и успеет. Просто: пусть они следят за метеосводками.
Радиоперехват № 4 (фрагмент).
— Четвертый!
— Шшш!
— Седьмой!
— Шшш!
— Второй!
— Блин, где он?
— Девятый!
— Шшш!
…Конечно, командир французской станции не мог знать, что последний радиоперехват содержит сообщения арбитра игроку: номер очередной бочки мишени, а шипение — это радиопомехи, вызванные электрическим разрядом фото-тазера. В полном недоумении Рожер подвигал бровями и повернулся к Андре.
— Что это за ерунда с цифрами и шорохом?
— Не знаю. Возможно, сегодня они перешли на шифрованный протокол радиообмена.
— И что, Андре? На этом основании ты предлагаешь связаться с военной разведкой?
— Посмотри медиа-файл, — предложил старший группы локации и связи.
— Вы медиа-файл тоже перехватили?! — удивился Рожер.
— Да, — Андре кивнул и щелкнул мышкой по другой пиктограмме на экране.
— Вот это штука… — произнес командир станции, — это что, летающая тарелка?
— Не знаю, но очень похоже.
— Ладно, — Рожер встал и прошелся взад-вперед с чашечкой в руке, — поступим так…
Станция Шарко.
Несколько позже.
В середине ночи Фокси проснулась от неприятной сухости в горле, и через минуту сообразила, что, простудилась, причем довольно сильно. Турнир в пургу, кажется, не прошел без последствий. Тихо выругавшись, она встала с койки, завернулась в плед и двинулась на кухню, где на полочке имелась аптечка. Пришлось включить свет, а у некоторых на это срабатывала реакция. Конкретно — у Олбена.
— Что за дела? — проворчал он, тоже выходя на кухню.
— Застудила горло, ничего особенного, — прохрипела Фокси.
— Это ты называешь ничего особенного?! Да ты послушай свой голос!
— Проблемы? — лаконично спросила Инге, появляясь на кухне.
— У Фокси ангина, — сообщил Олбен.
— Фокси, открой ротик и скажи «а-а»! — распорядилась девушка-каскадер.
— А-а.
— Ясно. Надо лечить. Харри! Эй!
— Что — эй? — сонно откликнулся из кубрика Харри Харрис.
— У Фокси ангина, вот что. Вставай. Будешь лечить. Олбен, прогрей баню, ОК?
— Зачем? — спросил пилот.
— Для медицинских процедур, — пояснила она, и включила чайник.
— Ну-ка… — встрял Харрис и приложил ладонь ко лбу Фокси. — Э…Температура.
— Да, — сказала Инге, вытаскивая из аптечки блистер с какими-то таблетками, — В этой ситуации, я вижу только один правильный путь. Две дозы вот такой ерунды, ультра научной, специально для полярников, плюс чай с жиром от тушенки, и плюс баня с натуральными упражнениями для вентиляции легких.
— Что-что? — переспросила Фокси.
— Секс в теплой атмосфере, вот что, — пояснила Инге, — Поскольку по традиции, тебя в рабочих условиях лечит Харри…
— Я всего один раз лечил Фокси, — заметил шеф «ExEx», — травматический инцидент с парусным скэйтбордом…
— Я помню, — Инге кивнула, — И с учетом этого удачного эксперимента…
— Ничего себе, ты решаешь… — начал он.
— А что такого? — перебила она, — Ты что, против?
— Гм… Вообще-то, надо сначала спросить у дамы.
— Да, кстати, — подтвердила Фокси, — у меня, вообще-то, надо спросить.
— Я уже заглянула тебе в глаза, — невозмутимо сказала Инге, — глотай эти таблетки, а я заварю тебе чай с жиром от тушенки.
— Черт! Мне придется это пить? Но ведь получится жуткое дерьмо на вкус.
— Абстрагируйся от предубеждений. В Тибете всегда пьют чай с салом яка.
— …И скажи спасибо, что не с шерстью, — добавил Олбен, — У яка длинная шерсть…
— Блин!!! — Фокси ударила кулаком по ладони.
— Все, я уже молчу. А баня прогреется через четверть часа.
В дверном проеме между кубриком и кухней остановился Тедди.
— Что за шум? Война? Инопланетяне? Другие варианты?
— Фокси простудила горло, — ответил Олбен, — и Инге начала это лечить модерновыми полярными таблетками, чаем с жиром от тушенки, и сексом в бане.
— Инге, ты же гетеро-, — удивился каскадер.
— Да, — она кивнула. — И Фокси тоже. Так что на этой фазе лечить будет Харри.
— Понятно, — Тедди кивнул, — слушай, свари мне кофе, если тебя не очень напряжет.
— Чуть позже, — сказала она, — я сначала сделаю правильный чай с жиром.
— И мне тоже, если не трудно, — произнес Колин Рамсвуд, появляясь за спиной Тедди и спазматически зевая.
