Мы с Айли обменялись ошарашенными взглядами, а с улицы донеслась очередная порция дребезжания измученной гитары и крайне немузыкальные завывания:
— Нэ-э-эви-и-и! О Нэ-э-эви-и-или-и-ика-а-а! Мое сердце навылет проби-и-ито! Отвори же свое, а то оно пока закры-ы-ыто-о-о!
Челюсть моя отвисла и, не прощаясь, свалила по протоптанной дорожке в Темное и Страшное Подземелье.
— Че-е-е?! — первой высказалась Айлири, и мы, не сговариваясь, рванули к окну, чтобы обозреть воистину эпическую «картину маслом».
На площадке под нашим окном обреталась группа пакостников. В центре — Грэгори с гитарой в руках и очередным замусоленным букетом в зубах, а его «группа поддержки и сопровождения» усердно мимикрировала по кустам, стараясь слиться с окружающей обстановкой. Они тщательно делали вид, что явились вовсе не вместе с лучшим студентом курса, на которого нашло внезапное умственное помрачение… Непосредственно рядом с Грэгом сидела лишь возбужденно поблескивающая красными глазами навь, которая предвкушающе облизывалась.
— Ну, и что ты тут вытворяешь?! — заорала я, высовываясь из окна, совершенно не задумавшись о том, что на мне лишь тонкая сорочка с узкими бретельками и глубоким декольте. Остатки былой роскоши, так сказать… Если красивые и дорогие платья пришлось оставить дома, то белье менять на более дешевый и скромный аналог я попросту не захотела. Простецкое исподнее, не только колючее и неудобное, но еще и некрасивое!
— Нэви… — расплылся в улыбке еще недавно совершенно нормальный и адекватный парень, прочно застряв маслянистым взглядом как раз в районе груди. — Звезда моя прекрасная, приди в объятья страстные! И полетим мы навстречу счастью и светлому будущему!
Команда пакостника таращилась на него круглыми, совершенно офонаревшими от изумления глазами и, судя по физиономиям, всерьез сожалела о том, что не может мгновенно испариться или, на худой конец, закопаться куда-нибудь в более безопасное и уютное местечко.
— Ты что это тут устроил? — снова поинтересовалась я у Грэга, затравленно оглядываясь и отмечая, как одно за другим распахиваются соседние окна общаги. У спектакля становилось все больше зрителей…
— Эт че за концерт с утра пораньше?! — раздался грубый, прокуренный троллий бас. — Грэгори, ты вот совсем ох… Охренел?!
— Уйди в туман и не мешай мне создавать романтическую атмосферу! — подписал себе смертный приговор таким пожеланием этот ненормальный.
Навь вскочила и навернула вокруг трубадура пару кругов, предвкушающе поглядывая то на него, то на общагу. А потом мурлыкнула:
— Ну, пой, светик мой, пой!
— Тебе реально нравится?! — удивился кто-то из кустов.
— А то! — умильно глядя на Грэга, подтвердила навь и, плюхнувшись на бок, мечтательно протянула: — Сейчас все ка-а-ак выбегут, ка-а-ак побьют! Кровь, переломы, униженное достоинство… Я буду в раю!
От избытка чувств нежить опять вскочила и даже попрыгала на месте, а после умоляюще сложила передние лапы и выжидательно уставилась на Грэга:
— Ну, не стыдись, солнышко! Жги!!!
— Катись отсюда! — эмоционально пожелала я приятелю, теперь уже всерьез перепугавшись за целостность его шкуры.
На лице парня поселилось не на шутку испугавшее меня одухотворенное выражение, и он вновь ударил по струнам:
— Катись, катись колечко к любимой на крылечко! — проникновенно и страстно глядя на меня, голосил прихлопнутый любовью рыцарь.
— Ну, ты и попала… — прокомментировала увиденное Айлири.
— Это он попал! — прошептала я, услышав, как хлопнула соседская дверь, а следом по коридору прогромыхала тяжелая поступь разъяренного тролля.
— М-да… Навь была права.
Навь тем временем едва ли не об ноги парня терлась, выгибаясь огромной, лысой и чрезвычайно уродливой кошкой. Несмотря на то, что по всем параметрам она была собакой, сейчас создавалось именно такое впечатление…
— Сокр-р-ровище мое!
— Ты тоже ничего… — уже относительно нормальным тоном сообщил Грэгори и, протянув руку, почесал нежить за ухом, отчего она, кажется, даже впала в прострацию, а после плюхнулась на хвостатую попу и застыла с блаженной миной, изредка подергивая задней лапой.
— Беги, что ли? — вздохнула красноглазая, окончательно растекаясь под нечаянной лаской. — А то сейчас и правда из окон повыпрыгивают, и мало тебе не покажется.
— Эм-м… О чем ты?
Грэг поправил на плечах какую-то странную тряпку, в которой я с изрядным опозданием, но узнала свою шаль. Парень уткнулся в нее носом, блаженно вдохнул запах, и на его лице опять появилась улыбка классического идиота.
Я высунулась из окна еще раз, практически по пояс, потому как прикидывала расстояние от окна до земли, а потом порывисто обернулась к Айли:
— Простыни с кроватей сдергивай и связывай!
— Что ты задумала?!
— Спасать Грэга! Иначе его тролль сначала по уши в землю вобьет, а потом разбираться станет… Давай, скорее!
Пока под окном продолжались песнопения, мы с дриадой сноровисто связывали ткань, а когда закончили, я выкинула спасительный «канат» в окно и рявкнула:
— Лезь к нам, идиот!
— Что? — Парень в недоумении уставился на меня.
— Тьфу на тебя! — окончательно разозлилась я, одновременно копаясь в корзиночке, которую Грэгори вчера оставил у нас. Потом закатила глаза, опершись о подоконник, призывно махнула рукой и томно протянула:
— Приди, любимый, в мои объятья!
— А-а-а! — мигом сообразил этот любовью пришибленный и, зашвырнув гитару в сторону кустов, галопом поскакал к болтающимся у самой стены простынкам. В кустах взвыли, так как музыкальный инструмент из струнного превратился в ударный и приземлился, по всей вероятности, снайперски точно на какого-нибудь «везунчика» из Грэгова эскорта.
Тем временем двери общаги с грохотом распахнулись, и в рассветном сумраке мы ясно увидели совсем не романтично настроенную троллью морду. Он выразительно хрустнул костяшками пальцев и со смаком протянул:
— Ну, и где тут у нас… жаждущий взаимности?
— Лезь скорее! — громким шепотом прошипела я, а после, опомнившись, поправила локон и промурлыкала: — Давай быстрей, о мой герой… Я не буду ждать тебя вечно!
— Прелесть моя! — выдохнул пакостник, птицей взлетев к нам на подоконник, и с ходу попытался заключить меня в страстные объятья. — Я уже иду, лапуля! Сейчас я буду у твоих ног!
— Ну, не так резво… — сдавленно прошипела я, закатывая глаза. А потом краем глаза заметила мрачную Айлири. Она ткнула пальцем в сторону окна, рекомендуя выглянуть.
Я попыталась дотянуться до подоконника, но не смогла из-за крепких объятий дорвавшегося до предмета своей страсти Грэгори.
