И Шенн отправился в Ринересс.
В одной из многочисленных комнат эмонгира за резным столом драгоценного белого дерева сидели двое мужчин. Одним был Эрлайн, первый советник одана и владелец эмонгира Шедор. Вторым был Маррод, высокого роста, отлично сложенный молодой воин, одетый просто и не по дворцовой моде, лишь на широких плечах висел роскошный, расшитый золотыми нитями, плащ. Твердые и резкие черты лица были несвойственны гурданцу, а крупные, чуть выдающиеся челюсти придавали облику хищный и независимый вид. Сильные руки воина лениво крутили золотой чеканный кубок.
— Ты был неосторожен, — недовольно произнес Эрлайн. — Зачем тебе эти подвиги? Прибереги силы для более нужных дел.
Маррод тихо засмеялся, не разжимая тонких, чувственных губ.
— Сил у меня достаточно, чтобы разделаться с отрядом таких болванов.
— Я не о состязании, Маррод, — недовольно проговорил Эрлайн. — Я говорю о поединке с телохранителем одана!
— Не беспокойся об этом.
— Я не могу не беспокоиться. Ты непозволительно рискуешь, и не только своим именем, но и моим!
Советник посмотрел на воина, и его недовольный взгляд встретился с темно–зелеными и неподвижными, как у змеи, глазами. Эрлайн отвел взгляд. Иногда он жалел, что объявил его братом.
— Пустяки. Что‑то случилось?
— Война, Маррод. Начинается война.
— Война? Что за война? — стараясь выглядеть равнодушным, спросил эльд, но в душе вспыхнул огонь. Он знал: Совет Девяти будет рад раздору в Арнире. Чем больше арны увязнут в междоусобицах — тем лучше для эльдов. Пальцы легче сломать по отдельности, чем когда они в кулаке.
— Война между Гурданом и Далорном. Сейчас это тайна для многих, но наш одан уже стягивает войска и набирает наемников.
Маррод ухмыльнулся: ведь это он привез Орэну молодую оданессу, из‑за которой разразилась война. Значит, можно рассчитывать на поощрение Совета.
— Говоря коротко, Маррод: настало время действовать! Новая игра будет опасней, но и ставки возрастут.
— Что сказал одан на мою просьбу? — перебил Маррод.
Эрлайн поморщился: как он ни учил новоявленного одана манерам, тот был плохим учеником. Впрочем, у него есть иные достоинства…
— Одан обещал, что известит о своем решении, — сказал Эрлайн.
— Когда?
Эрлайн посмотрел на Маррода. Как он не понимает: с одана нельзя требовать, и слово свое он может менять, как заблагорассудится.
Эмон ценил Маррода: с его умением вынимать души из тел, он был просто незаменим. Со времени их знакомства Маррод разобрался со множеством прежде неразрешимых дел. Названный брат и телохранитель утопил в ванне эмона, осмелившегося претендовать на часть земель Эрлайна, и сделал все так ловко, что даже всесильный Гретворн ничего не заподозрил. Еще одного врага советника воин подстерег в лесу и убил со всей его охраной, и фагиры решили, что это дело рук лесных мергинов. Когда на землях эмона мергины вздумали бунтовать, Эрлайн отправил к ним Маррода. Спрятав лицо под маской, он убил зачинщиков, и явившимся стражам некого было арестовывать…
Лишь одно не нравилось Эрлайну: фанатичная тяга Маррода к власти. Эмон поражался непомерному честолюбию этого человека. Было много проще расплачиваться за службу асирами — но Маррод требовал одного: титула эмона. Ни асиры, ни женщины, ни дорогое оружие не вызывали у воина интереса, подобному продвижению наверх. Даже для советника одана это было непросто, ведь законы прямо указывали, что титул эмона должен быть подтвержден записями фагиров и наличием родового эмонгира, хоть бы он и был продан за долги… Эрлайн применил все связи и средства, чтобы выполнить желание честолюбца. Терять такого помощника советник не хотел, и придумал, как быть: Маррод стал его братом.
Младший брат Эрлайна жил в родовом эмонгире и никогда не показывался при дворе. Он был безумен. Доррана никто не видел, кроме нескольких преданных эмону слуг. Руками Маррода Эрлайн убил брата, а вместе с ним тех, кто, по его мнению, не мог держать язык за зубами. Прочие были одарены и запуганы. Так Маррод стал Дорраном, эмоном и братом советника. Их связь, скрепленная кровью, стала еще сильней, и все же Эрлайн с трудом скрывал презрение к безвестному нигриду, которому он дал все. А этот выскочка заявляет, что хочет стать телохранителем одана!
Да, своей доблестью и искусством Маррод мог пробиться в их ряды, но Эрлайну было выгодней держать братца в тени, человеком для «особых поручений». Ведь последние успехи советника связаны именно с Марродом, именно ему он обязан растущим влиянием при дворе. Еще советник опасался Гретворна — начальника тайной службы одана, который наверняка заинтересуется возникшим из ниоткуда «братом» и может что‑то пронюхать. Желание Маррода стать телохранителем одана обязательно вызовет самую тщательную проверку, и это очень опасно. Зная решительный и вспыльчивый характер Маррода, Эрлайн не торопился говорить ему об этом и всячески тянул время. Он хорошо знал притчу о глупом кроге, который бежал за привязанной перед носом охапкой сена. Маррод станет таким крогом. А охапкой сена — обещание помочь его мечте.
— Начинается война, Маррод, — повторил советник. — Одан сказал: ему некогда заниматься подобными мелочами…
Советник замер, глядя, как пальцы воина сжали и расплющили тонкостенный кубок.
— Но ты сможешь завоевать расположение Орэна, — поспешил продолжить Эрлайн, — если выполнишь его новое задание.
— Меня не наградили за старое, — угрюмо произнес Маррод.
— Ты получил доверие одана! Это стоит дорогого, поверь! — советник откинулся в кресле, его длинные пальцы тихо, как лапки насекомого, бегали по краю стола.
— Что нужно одану? Кого‑нибудь убить?
Советник улыбнулся:
— Ты необычайно проницателен, Маррод.
— Кого на этот раз?
— Одан поручил мне разработать план. Я расскажу, что задумал, и ты поймешь, почему Орэн до сих пор не наградил тебя. Итак, слушай.
— Я не силен в политике, — вновь прервал советника Маррод, — но понимаю, куда ты клонишь. Я выполню все, что зависит от меня. Но я хочу получить награду! Звание телохранителя одана!
— Хорошо, — поморщился Эрлайн. Эмона коробила грубость и самоуверенность воина, но стоило признать: Маррод действительно лучший воин Гурдана, а может, и всего Арнира, и пожалуй, только он может справиться с заданием одана.
Риск велик, думал Эрлайн. Если Маррод погибнет, он потеряет великолепного исполнителя, и благоволение одана, которое дороже жизни этого проходимца. Зато в случае успеха Орэн обещал отдать в правление любой из городов Далорна! За такую награду стоит рискнуть.
— Ты отправишься к нашему врагу, одану Эванну, — Эрлайн взглянул на телохранителя, желая увидеть его реакцию, но Маррод был невозмутим, и советник продолжил:
