– Вот еще, была мне охота шастать по пещерам с эльфийскими девчонками, – пробурчал мальчишка, а потом, подумав, спросил:
– Слышь, остроухая, а как вышло, что очки с тебя сбили, а ты на стенки не натыкаешься?
«Да, – подумала Дженни, – паршивец не так-то прост Он смышленее, чем кажется».
– А с чего ты взял, будто я слепая? – сказала она вслух. – Может, очки мне нужны только для смеху?
Или для фасону.
Горбач отмолчался. Как делал всегда, когда его ставили на место.
Дженни повела его назад по тоннелю, а на первом же перекрестке свернула направо, не забыв при этом нанести на стену метку. Они углубились в боковой проход, изрядно петлявший, но так и не выведший их к ущелью.
– Похоже, этот тоннель никуда не ведет, – сказала девочка, – можно возвращаться. Неудача ничуть не огорчила ее, поскольку на деле она старалась лишь потянуть время и дать Гвенни возможность избавиться от свинопотамов в отсутствие Горбача.
– Эй, – сказал он, – а почему ты не велишь поискать выход своему тупому коту?
– Сам ты тупой! – обиделась Дженни. – Сэмми умница, он и говорить умеет.
– Да? Пусть тогда чего-нибудь скажет.
– Рррр! – сказал кот.
– Это не разговор! – фыркнул паршивец.
– А вот и разговор, только кошачий. Знай ты, как он тебя назвал, у тебя бы уши увяли, но я переводить не стану. Из жалости.
Однако про себя она не могла не согласиться, что мыслил мальчишка в правильном направлении.
– Сэмми, – промолвила девочка, – найди самый безопасный путь наружу.
Над головой кота снова появилась карта, проложенный на ней маршрут вел к тому самому месту, откуда они явились. Это значило, что Гвенни удалось очистить переправу от свинопотамов.
– Видишь, ничего твой котяра не знает! – захохотал Горбач.
– Сам ты ничего не знаешь. Он смотрит назад, а значит, мы идем не в ту сторону. Возможно, Гвенни и Че уже нашли правильный путь – Держи карман шире! – хмыкнул он. – Они небось обнимаются да целуются.
Очевидно, паршивец не представлял себе, что могли бы делать, оставшись наедине, взрослые. Вместе с запретными словами из его головы вылетели и все относящиеся к ним познания.
Когда они воротились к пропасти, оказалось, что Че уже перебрался на другую сторону, а Гвенни дожидалась их – Чудовища ушли, – сообщила она. – Должно быть, они про нас забыли.
– Вот здорово! – воскликнула Дженни.
– Отроду не слышал, чтобы свинопотамы забывали о своей добыче, – усомнился Горбач.
– Не может быть, братец, – нежно проворковала Гвенни. – Я хочу сказать, не может быть, чтобы ты, такой любитель слушать всякие гадости, не слышал хоть чего-то о столь мерзких тварях.
Крыть было нечем, и Горбач по своему обыкновению отмолчался.
Перебросив веревку, Гвенни легко (перед тем как отправиться на ту сторону Че щелкнул ее хвостом) перебралась через пропасть на руках, а потом перенесла палочкой Дженни и братца. Покончив с переправой, вся компания поспешила дальше, поскольку здесь запросто могли появиться другие чудища. Однако помех на обратном пути не встретилось, и вскоре в конце тоннеля забрезжил свет.
– А вы знаете, что Джордан Варвар побывал в этом подземелье несколько столетий назад, – заметил Че. – Но он ухитрился найти другой выход.
– Да, – ответила Гвенни. – После него и остался тот валун, что загораживал вход. То есть вход завалили валуном, чтобы запереть его под землей, но он все же выбрался. Правда, он не искал… – она осеклась, вовремя вспомнив, что о цели похода говорить нельзя.
Еще несколько мгновений, и спутники вышли на дневной свет, несказанно обрадовавший их после сумрака пещер. Наверху их поджидали гоблины.
– Ну вот, братец, – сказала Гвенни. – Спасибо, что составил компанию, теперь можешь идти.
Мальчишка разинул рот, но так и не вспомнил достаточно крепкого словца. А потому плюнул и убежал Вернувшись в покои Годивы, друзья отчитались о результатах похода, как следует поели и отправились в комнату Гвенни, чтобы как следует отдохнуть.
Все вроде бы шло как надо, не считая того, что в Горбу не нашлось лишней пары очков для Дженни. Вообще-то у нее имелись запасные, но они пропали: не иначе как Горбач нашел их и просто из вредности уничтожил. В результате одна линза осталась у Дженни, но подруги условились, что она будет вести себя так, будто видит плохо. Гоблины не должны были догадаться о волшебных линзах, ибо для Гвенни это сулило бы неприятности.
На следующий день вся троица прогулялась по горе, причем Гвенни вступала в разговоры с гоблинами, выясняя их настроение. В преддверии провозглашения вождя это могло оказаться очень важным.
– Как ты относишься к моим притязаниям на власть? – спросила Гвенни у одного из гоблинов.
– Притязай, коли есть охота. Я не против, – уклончиво ответил тот, однако Дженни отчетливо разглядела над его головой образ Горбача в мантии гоблинатора.
Очевидно, этот хитрец был сторонником Горбача, но предпочитал не высказываться. На тот случай, если вождем все-таки сделается Гвенни.
– Как думаешь, гожусь я в гоблинаторы? – обратилась Гвенни к другому.
– Еще как годишься! – с готовностью ответил тот, но, судя по отчетливому образу котла с кипятком, на деле считал, что эта девчонка прекрасно годится в пищу.
Стало ясно, что гоблины, во всяком случае значительная их часть, настроены против Гвенни, но боятся заявлять это открыто. Линзы из Сонного Царства действовали как детекторы лжи, поскольку тайные помыслы и желания по своей природе были родственны грезам иди снам. Это свойство могло оказаться весьма полезным: тот факт, что в Ксанфе не нашлось обычных линз и Гвенни пришлось лезть за ними в тыкву, обещал сыграть ей на руку.
Они опросили уйму народа с самыми разными результатами. Некоторые правдиво (о чем свидетельствовали их видения) говорили, что желают Гвенни успеха, другие утверждали, что вождем предпочтительнее стать мужчине, но, судя по тем же видениям, ничего не имели против Гвенни лично. Ответы были и правдивыми, и лживыми, но в целом выходило: что бы они ни говорили, мужчины по большей части против Гвенни, а женщины – за.
Потом друзья явились в Кутежную пещеру, где гоблины обычно устраивали пиры. Раньше они туда не заглядывали, поскольку Гвенни вообще предпочитала поменьше выходить из своих покоев из-за плохого зрения, ведь открыто носить в Горбу очки могла только Дженни. Но сейчас следовало заглянуть непременно: будущий вождь не мог избегать общественных мест. Все должны были видеть, что Гвендолин свободно разгуливает, где хочет, и со здоровьем у нее все в порядке.
Однако сунувшись в Кутежную, девочки ошарашенно отшатнулись. В мечтаниях собравшихся там гоблинов В изобилии присутствовали похожие на нимф обнаженные красотки, с которыми мужчины без конца проделывали действия, относящиеся к Заговору взрослых. Оказалось, что на уме у всех этих мужчин было одно и то же занятие. При этом оставалось совершенно неясным, что же в нем такого заманчивого.
