Stashe - Судите и судимы будете

— Что значит, тем более? — перебил Дан, несколько смущенный шквалом эмоций.

— Не знаешь, значит, — жевлар стукнул ладонью по столу, и Богдан отметил, какая лапища у великана, — она и сама только поняла. Слушай парень, ты должен отправиться на острова. Кристиан Вайдер — волшебник, просил передать, что сохранит жизнь в обмен на жизнь. Он сделает все зависящее, чтобы Келан не пострадала, спрячет ее там. Но сделает не из человечности или симпатии, для себя. Кристиан хочет вернуться домой и готов договариваться. Жест доброй воли, в качестве подтверждения, после разговора меня и тебя отпустят с миром. С Келан встретишься на островах. Они будут ждать там. Сообщение пришло полчаса назад. Значит они в море, и она жива. Послушай парень, это было личное сообщение, поэтому никто не подслушивает. Я скажу еще кое-что, тихо-тихо. Секрет, который поможет играть на равных. Запомни…

Утром Богдан зафрахтовал корабль и уже в обед вышел в море. Никто из шпионов с ним не отправился, но маршрут уточнили. Богдан же, едва город скрылся вдали, потребовал зайти в ближайший порт, где нет храма волшебников, но живут шантийцы. Денег, которые он получил от островитян, с лихвой хватало на задуманное.

Только одно терзало его сильнее неопределенности. Правильно ли он понял Стоуша? Была ли Келан беременна?

Шептунов закусил губу и на мгновенье закрыл глаза. Дни идут незаметно. Ему пришлось сделать немало, прежде чем путь стал прямым. Пока, наконец, вдали не показались очертания заветных островов. А дальше?

Возможно, глушащая большинство сигналов установка на островах не даст ему связываться со станцией. Как только сигнал пропадет, в запасе будут часы, прежде чем челнок прилетит за ним. И он давно уже ничего не слышал о Келан. Да, Стоуш жив, здоров, что внушало определенные надежды… но. Кристиан мог преподнести еще немало сюрпризов. Однако сейчас Дан беспокоился не об этом. Выбор между долгом и чувствами терзал его. Между правдой и страхом познать ее. Уже сейчас он испытывал сомнения, стоило ли слушать жевлара и выполнять его указания?

— Нам разрешили войти в порт, — сообщили за спиной. Дан медленно открыл глаза. Полчаса — и он ступит на землю острова.

Внутри Дана кипел, медленно обугливая внутренности, ядовитый пар. Он изо всех сил сдерживался, дабы не выпустить эмоции наружу, но чувствовал, что в этой схватке безнадежно проигрывает невозмутимым матросам. Вообще-то инспектор рассчитывал, что их сразу же проведут вглубь острова, и он сможет встретиться… с кем-то из начальства. Ответственные лица и все такое. Но, видимо, поторопился с выводами, приравнивая островитян к прочим 'высоким' цивилизациям. У них, похоже, двигались по старинке. Дан злился, терял терпение и пытался сосредоточиться на плане, которого собирался придерживаться. Ну, кто-то ведь организует здесь торговлю? Значит, недалек час, когда на пристань пожалует некая команда, типа передвижной таможни или мобильного пропускного пункта. А ему жизненно необходимо, как можно скорее надо сообщить о своем прибытии и встретится, наконец, с чудовищем Кристианом лицом к лицу.

Но вместо распланированных действий вышло с точностью до наоборот. Шептунова никто не пожелал слушать. Представители островитян, та самая команда, по прибытии общались исключительно с капитаном. Никому не разрешили высаживаться на берег до особых распоряжений и достаточно жестко осадили Богдана, стоило ему лишь заикнуться о переговорах с начальством. Натуральный карантин, мысли о бессмысленности которого не оставляли инспектора ни на минуту. Он и не пытался смириться, а, злобно раздувая ноздри, сверлил взглядом охрану на пристани с палубы корабля.

Примерно через два часа на деревянных мостках внизу появилась странная делегация. В ее состав входили шестеро солидного возраста мужчин, все как один с длинными висячими усами. Они переговорили с капитаном, которому в виде исключения было разрешено спуститься вниз по шатким мосткам. До Богдана долетали обрывки разговора, но по существу он почти ничего не смог расслышать. Когда величественным жестом его тоже пригласили вниз, Шептунов едва удержался от совершенно не величественного ответного. Плюнув за борт, с мрачным выражением лица, он прошелся по сходням и вызывающе уставился на островитянина перед собой. Вайдера Дан знал в лицо, досье его изучил вдоль и поперек еще на станции и потому не сомневался. Перед ним стояли люди, явно жители Януса, имеющие земные корни. Но ничего общего с нужным объектом они не имели. Усач спросил низким, хрипловатым баритоном:

— Кто вы такой? Мы не пропускаем на торговую территорию чужаков без предварительной договоренности. Насколько понимаю, тут еще и контрабанда присутствует. К чему такой крюк с живым грузом? Неужели его обязательно надо было тащить на острова? Между прочим, есть достаточно жестко прописанное соглашение по этому поводу. Живые существа, представители других рас, особый подпункт. Просто так на наши земли никто не высаживается. Тем более хотелось бы понять. Зачем, куда и кого везете? Мне необходимо видеть ваших пассажиров прямо сейчас.

Шептунов глубоко вздохнул и вежливо ответил:

— Еще чего? Это мой личный груз. Соглашения между ними и мной никого не касаются. Пассажиры пожелали остаться неузнанными по ряду весьма солидных причин и заплатили за свое право высокую цену. Более чем. И я заплатил капитану достаточно, чтобы не задавал вопросов. На берег сходить они не собираются. Острова им не интересны. Взамен, за то, что смирненько просидят в трюме во время стоянки, представители этой расы попросили оградить их от лишних досмотров, волнений и оскорбительных обысков. Что касается моей личности… Один добрый знакомый, Крис-волшебник, говорил, что здесь меня рады будут видеть. Я бог со звезды и прибыл по его личному приглашению.

Лицо островитянина вытянулось:

— Не понял! Шутки шутить вздумали тут? Если немедленно не предоставите сопроводительные документы на живой груз, а также объяснения, разговор будет кратким, в течение двух часов покинете острова. Меня ваши личные отношения с Крисом не интересуют. Есть правила, их необходимо соблюдать.

Богдан в тот момент увидел еще одну процессию, быстро продвигающуюся в их сторону. Трое подтянутых, даже спортивного телосложения, мужчин остановились напротив усачей и коротко, несколько неприязненно, поздоровались. Пожилой мужчина, с которым беседовал Дан, бросил на инспектора уничижающий взгляд и подошел к новоприбывшим. Они долго и ожесточенно препирались. После чего усач сухо заявил Шептунову.