Хоть я и знала, чего примерно ожидать, вернее, что ожидать можно чего угодно, тихонько вскрикнула, схватившись за висевший на шее кулон.
Фигура обрела окончательную форму и повернулась к нам. Небрежно откинув назад струящиеся влагой волосы, она обвела глазами притихший зал и остановила их на мне.
— Здравствуй, принцесса, — сказала она грудным голосом, в котором клокотала вода и звенели колокольчики.
Я оторопела, а когда дар речи вернулся, с трудом выдавила:
— Здравствуй… я.
На поверхности воды стояла моя неотличимая копия, даже платье — точно такое, как на мне сейчас, только соткано из зеленой воды, как и вся она. Водяная Ливи напоминала ледяную скульптуру или живую статую из зеленого бутылочного стекла, внутри которой постоянно что-то перетекало и журчало, как и ее голос. Волосы, тоже пышные и рассыпающиеся по плечам, плавали в воздухе вокруг лица и стекали каскадом по спине, вновь соединяясь с водой. Она принялась прохаживаться кругами по вареву плавной скользящей походкой, и ножки в узких туфельках ни разу до конца не оторвались от поверхности.
— Так о чем ты пришла спросить, принцесса? — поинтересовалась она, остановившись напротив и сцепив руки за спиной. Голова склонилась к плечу, а выпуклые зеленые глаза внимательно вгляделись в меня.
Справилась она так, для порядка — к Горшку ведь приходили с одной-единственной целью.
Я прочистила горло и постаралась придать голосу уверенность:
— Я пришла к себе… то есть к тебе, Решальный Горшок, с открытым сердцем и смесью благоговейного ужаса и почтения, дабы узнать свою судьбу.
— С открытым сердцем? — переспросила она, и задумчивый взгляд переместился на мою грудь, словно готовясь рассечь ее и разглядеть сердце со всех сторон. Мне вспомнилась проверка клятвой. И снова ощущение, как будто внутри кто-то побывал, только на этот раз обошлось без веселящего дыма и не отличающихся деликатностью прикосновений. Я затаила дыхание: видит ли она мою готовность и искренность? Ведь я правда всей душой хочу помочь дракону!
Похоже, водная Ливи осталась удовлетворена проверкой, потому что деловито кивнула:
— Мне люб твой настрой принцесса. Над ужасом и почтением надо бы еще поработать, но открытость вполне искупает их недостаток. Так, посмотрим.
Она закатала рукав, присела и поводила пальцами по поверхности, пытаясь что-то нащупать. Видимо, этого оказалось недостаточно, потому что она со вздохом подтянула рукава повыше и запустила обе руки по локоть. Даже кончик языка от усердия высунула.
— Есть! — обрадовалась она, резко разогнулась и выбросила вверх руки, подкинув сверкающие горсти воды.
Изумрудные брызги взметнулись в воздух и зависли, сложившись в слова:
Остаться здесь или уйти —
Перед принцессой два пути,
Лишь ей решать, каким идти.
В земле один, второй в огне.
Пусть следует к своей судьбе.
Каким бы ни был тот ответ,
Передо мною долга нет.
Едва я дочитала, брызги упали обратно, да так ловко, что все до единой капли вернулись в котел.
— Что это значит? — удивилась я в наступившей тишине.
Мое недоумение разделяли и члены ковена.
Горшок пожала плечами и встряхнула руки.
— Я изрекаю волю, а не трактую ее.
— Прошу прощения, но, кажется, уважаемый Горшок имела в виду, что принцесса вольна поступать как вздумается, — подал голос господин Летолуччи. На него тут же зашикали со всех сторон, но в общем и целом дракон был прав.
— И я не вижу другой трактовки, — поддержал кто-то еще.
Вскоре загомонили все, ругаясь, перекрикивая друг друга и стуча кубками по столу и лбам особо упрямых соседей.
Мейстер умело восстановил тишину, приложив минимум усилий. Чувствовался многолетний опыт в подобных делах.
— А вы как думаете, мейстер Хезарий? — осведомился один из старожилов. — За вами последнее слово.
Пожилой дракон сложил ладони на набалдашнике трости:
— По-моему, все предельно ясно: воля Горшка изречена, и теперь дело за принцессой. Она должна огласить свой выбор.
Выбор? Я даже толком не понимаю, о каких двух путях речь…
«Все ты понимаешь», — прошептала водяная Ливи мне в самое ухо, не размыкая губ и не трогаясь с места. Только зеленые глаза наблюдали за мной. Она даже не шелохнулась, но я так явственно услышала этот журчащий голос, что невольно потерла ухо, чтобы стряхнуть несуществующую влагу.
— Но прежде такого не бывало, — запротестовал господин Виэн. — Решальный Горшок всегда указывал, как поступить с принцессой. Где это видано, чтобы девы сами выбирали свою судьбу?
— Горшок и указал, — холодно заметил мейстер Хезарий. — Он указал ей решать самой. Или вы желаете оспорить его волю?
Последнее было сказано подчеркнуто вежливо. Так дикий тролль мог бы попросить неудачливого путника снять воротничок, перед тем как отгрызть ему голову.
— Нет, что вы, я не хотел. Я не имел в виду… — Концовка захлебнулась в бормотании.
— Твое слово, принцесса, мы должны знать ответ.
Все взоры обратились ко мне в ожидании.
— Слово? — сипло переспросила я.
— Да. Объяви решение, уходишь или остаешься, — с нажимом сказал мейстер, — чтобы мы могли закончить этот вечер.
— И разойтись по замкам, — добавил кто-то.
Остальные согласно закивали.
Вот так просто: для них это всего лишь собрание, затягивать которое нет никакого желания — обряд, приятный ужин, и в уютную постель, к грелке.
А у меня, ни много ни мало, решается судьба…
Я посмотрела на водяную Ливи. Она тоже ждала, как и остальные, с интересом, ну, или изображая интерес, и время от времени поддевала носком туфли воду.
«Перед принцессой два пути».
Я перевела взгляд на Кроверуса.
«Остаться здесь или уйти».
Дракон сохранял неподвижность, однако отнюдь не равнодушие. Эмоции проносились на лице, но слишком быстро, я не успевала истолковать их. Почему он молчит?
«А что он должен сказать? Предложить тебе остаться? С какой стати? Он дракон, а ты принцесса, и сейчас представилась замечательная возможность покинуть это место. Они сами тебя отпускают. Так почему же ты медлишь?»
— Чего ты ждешь, принцесса?
Я не сразу поняла, что последнее произнесли вслух.
Грациана встала из-за стола, обошла его и двинулась ко мне уверенной походкой, помахивая перчатками. Голос звучал делано беззаботно, даже с легким налетом сочувствия.
— Господа, принцесса просто утомилась, иначе не раздумывала бы ни секунды. Вы же понимаете, что вечер у нее выдался не из легких. Разумеется, бедняжка хочет поскорее вернуться к себе во дворец, к куклам и прочим принцессиным забавам. Ведь так, милая? Я готова предоставить своего ящера.
