— Саша, ты переполняешься. — Голос Василька прозвучал прямо в моей голове, минуя органы слуха. — Начинай стравливать, ядро перед тобой. Положи на него ладони.
Внутренние ощущения были настолько богатые, что внешние просто отключились. Я смотрел, но не видел. Слушал и не слышал. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы обрести контроль над телом. Женя не обманула, прямо перед моими глазами в воздухе зависла сфера. Многогранный алмаз ярко переливался всеми цветами радуги. Стоило прикоснуться к нему, как яркая вспышка чуть не ослепила меня. Легкое жжение заставило отдернуть руки.
— Не так сильно. Уменьши напор, ты ломаешь нам структуру. Осторожней.
— Я не хотел.
— Все в порядке. Если не выйдет — начнем заново. Начало — самый простой этап. Успокойся и не переживай.
Кивнув, я повторил попытку. На этот раз мои ладони едва коснулись граней призмы, пытаясь уловить ощущение контакта. Вот оно, между мной и преобразователем возникли мириады крохотных перетяжек. Она присасывалась, словно вампир.
— Отлично, — издалека донесся голос Василька. — Держи это ощущение комфорта, сфера сама вытянет нужное. Твоя задача — балансировать на ощущениях.
— Легко, — соврал я.
Руки изрядно тряслись.
Хотя сперва это казалось несложным. Я практически не прилагал усилий, чтобы сдержать крошечный ручеек. Под моими пальцами из сферы проклюнулись тоненькие отростки. Их было ровно по количеству сверхов. Каждый из магов управлял своей иглой, сшивая гигантскую паутину ритуала. Скользнув вверх золотыми паутинками, нити принялись сплетаться между собой. За секунды, на моих глазах, поляну оплела густая сеть. Пространство дрожало и колебалось, стремясь разорвать навязанные магами оковы. Без шансов, крепости паутинки могли бы позавидовать даже стальные канаты. Уже сейчас, без подпитки извне, порвать их было невозможно.
Лучшие маги столицы собрались в одном месте ради этой Печати. Основная работа легла на их плечи, и все же я чувствовал себя частью этого организма. Целым и неделимым. Словно полсотни моих рук сновали по паутине, сплетая самую прочную и надежную сеть. Она росла и ширилась с неизмеримой скоростью, но чудесным образом каждый ее узелок намертво отпечатывался во мне. Я ощущал каждый изгиб паутины как часть себя. Стоило появиться слабине, и мой организм немедленно реагировал. Мерзкое ощущение не давало покоя, словно ноющий зуб. Именно оно служило индикатором для остальных сверхов. К проблемному участку немедленно устремлялась серебряная звездочка и принималась развешивать перетяжки.
Это было прекрасно. На время я сам уподобился паутине. Собственная полезность радовала, а неприятных ощущений было немного. Но чем шире расползалась сеть, тем хуже становилось. Стоило на секунду отвлечься, как поток начинал вилять. Он не был однообразным — площади росли, и маги увеличивали напор. Кто-то отставал, кто-то рвался вперед. Чем дальше, тем шире расползалась паутина, а потоки силы все увеличивались. Все больше сверхов включалось в наш круг, и все больше серебряных звездочек появлялось на моем радаре. Зуд становился все назойливей. Он отвлекал меня от главной задачи — удержания стабильного канала силы. Не знаю, сколько это продолжалось. Маги спешили, но чем быстрее они работали, тем сильнее выдыхались. Серебряные маячки делали все больше ошибок, а от этого росла боль. Замкнутый круг, потому что моя боль снова заставляла их ускоряться.
И в какой-то момент я почувствовал, как одна из иголочек начала мерцать. Нагрузка оказалась слишком велика. Вслед за ней по всему сегменту паутины пошла легкая дрожь. Словно роту солдат пустили по мосту, забыв скомандовать «сбить шаг». Вибрация нарастала с каждой секундой, распространяясь на соседние участки. Не знаю, откуда пришло это решение. В тот момент я не был Сашей, мое место занял ключник. Главное, что инстинктивное действие оказалось правильным. Я усилил напор в этом направлении. Волна пронеслась по паутине, сбивая дрожь. Ниточки дернулись, как будто через них пропустили ток, и затвердели. Всего на несколько секунд, но их хватило, чтобы рядом с угасающим магом возникло еще несколько. Сегмент с трудом удержали.
Наконец маги дотянули один из кусков до соседнего, чуждого мне плетения. Их огоньки замелькали, стягивая и сшивая полотно воедино. Чем больше соприкасалась паутина, тем легче становилось мне. Уходила боль, меньше приходилось следить за этими «рукодеятелями».
Каждая иголочка, закончив свою работу, переключалась на соседние участки. Я чувствовал, маги успокаивались — самый тяжелый участок остался позади. Момент, когда работа подошла к концу, я запомню на всю жизнь. С последним стежком в моей голове словно раздался перезвон колокольчиков. Пульс сотен тысяч нитей, их гармоничный трепет был несравним с предыдущей тряской. Одно это ощущение — достойная награда за смертельный риск.
А риск был! Чья-то ошибка едва не выбила меня из концентрации. Кто-то едва не прикончил меня.
Уже вываливаясь в реальность, я увидел, как паутина начала действовать. Я словно изнутри смотрел на кипящую воду. Пузырьками воздуха серебряные огоньки отделялись от людских фигур и, устремляясь вверх, всасывались в наше плетение. Печать встала на место, и в ту же секунду на меня рухнула Москва. Все полотно, все люди, их мысли и желания, чувства и мечты. Удар невероятной силы выплюнул меня назад, в город.
На меня навалилась усталость, силы были на исходе. Мгновение назад я был чем-то совершенным, почти божественным. Идеально сбалансированным плетением протяженностью во многие километры. Удар, и я простой человек. Переход в усталое, задыхающееся тело едва не прикончил меня. По крайней мере, так мне показалось в первые секунды. Я задыхался. Воздух камнем застыл в груди, а надсадные хрипы вырывались наружу пополам с бульканьем. Одежду можно было выжимать, а запах пота настолько едкий, что резало глаза. И волны иголочек по всему телу. Не думаю, что простой человек выживет после такого.
— Помогите ему.
Внезапно ноги подкосились, и я здорово стукнулся коленом. Стоило мне рухнуть на землю, как ко мне подскочила группа медиков. Их белые одежды резали глаза, все вокруг плыло как в тумане. Я фактически ослеп. Звуки доносились издалека, будто в уши засунули по хорошему куску ваты. Я едва узнавал голос координатора, а смысл фраз, скорее, угадывал.
Организм сбоил по полной программе. Мышцы изнывали от невыносимых нагрузок. Какие, к чертям, нагрузки, откуда им взяться? Я простоял часа два, не больше. Даже месяц назад выдержать такое не составило бы никакого труда. Оборотень — не человек, он и не заметит таких усилий. Что со мной? Внутри зародилась паника.
