Воспоминание продлилось дольше, чем казалось Вейме. Когда они обе вернулись в действительность, уже начались бои. Вампирша равнодушно скользнула взглядом по щитам сошедшихся рыцарей. Они не были ей знакомы. Один выиграл, другой проиграл. К упавшему подскочили его слуги, подняли на ноги. Пострадавший вполне мог идти сам, а в честь победителя запели трубы. Второй бой был таким же, третий… в четвёртом бою Клос сходился с немолодым уже рыцарем цур Ортвином, но и тот, и другой остались в седле, что засчитывалось как ничья.
— Смотрите, смотрите, славный Грайогэйр! — закричал Мюр.
Нагбарец, красуясь, пустил своего коня вскачь. В Тафелоне не были приняты бои с барьерами, поэтому никто не мог обещать безопасности упавшему рыцарю. То, как нёсся Грайогэйр… раздался громкий треск… его противник, молодой парнишка с драконом на щите, покатился под копыта… трибуны замерли в ужасе…
И тут из ложи набарцев раздался крик. Ужаса — подумали сначала. Боли и предсмертных мук — почуяла Вейма. Её ноздри уловили отвратительный запах крови… вампирша вдохнула его и потеряла сознание.
Она не увидела, как трибуна нагбарцев заволакивается дымом, как мечутся в испуге и гневе люди, не услышала, как обрывается крик, как где-то ржёт чья-то лошадь, пущенная галопом. Не чуяла того, что принёс ей ветер вместе с удушающим запахом смерти.
Раздался чей-то крик на нагбарском, который подхватил и перевёл Мюр:
— Великий тан! Тан убит! Предатели! Копьё! Под трибуна предатель! Пожар! Великий тан убит!
Высший посвящённый. Это он решает, где и когда ему быть.
…так вот зачем он приходил…
— Крыса… — прошептала Вейма в забытьи. — Крыса в ложе…
Марила рыдала и билась в истерике в объятьях своего возлюбленного.
Откуда-то сбоку на ристалище выскочил давешний приор. Он был всклокочен, растрёпан и выглядел вовсе не так, как подобает служителю Заступника.
— Это они! — закричал он и указал на трибуну, на которой сидели братья-заступники. — Убийцы! Предатели!
История третья
Расследование
Глава первая
Девочка
Он пришёл посреди бела дня, ни от кого особенно не таясь. Прошёл по знакомой тропинке, толкнул калитку. Магда была дома, работала в своём огороде, на котором отродясь не росло ничего съедобного. Что-то она перекапывала, что-то разрыхляла, обычная картина, вот только было в ней что-то странное.
Эрны нигде не было видно.
Когда калитка скрипнула, ведьма с усилием разогнулась и медленно, очень медленно повернулась на звук.
— А, — небрежно кивнула она. — Это ты. Явился.
— Неласково встречаешь, Маглейн, — засмеялся Виль.
— А как мне тебя встречать — после того, что ты натворил?
— А что я натворил? — удивился батрак.
С ведьмой творилось что-то неладное. Как-то она как будто посерела, осунулась, глаза покраснели и, что было заметней всего, — голос. Голос и повадки человека, которому уже всё равно, что случится дальше.
— А то сам не знаешь, — махнула рукой Магда. — Лучше проваливай.
— А то что?
— Мамочка, кто это? — донёсся из дома дрожащий голос девочки.
— Никого, доченька! — откликнулась ведьма и замахала руками батраку, мол, уходи скорее.
— Вы чего? — ещё больше удивился Виль. — Что ты ей про меня наговорила?
— Я слышу! — донёсся из дома пронзительный голос. — Это он! Мамочка, прогони его! Мамочка, прогони его! Не пускай его! Пожалуйста, мамочка! Не пускай его! Прогони! Мамочка, прогони! Пожалуйста!
— Уходи, — устало попросила ведьма. — Ты видишь — ничего нельзя сделать.
— Мамочка, прогони его! — продолжала верещать Эрна.
— Даже не думай к ней подойти, — предостерегла Магда. — Эти… они научили Эрну магии, теперь она путает чёрную и белую и кидается какими-то чарами, я сама боюсь приближаться, когда она так кричит.
— И давно она так? — покачал головой батрак.
— Да уж достаточно. Руки бы им повыдёргивала. Надо ж додуматься — учить ведьму магии!
Злость её была такой же тусклой, как и голос.
— Мамочка, прогони его! Мамочка, пожалуйста! Пусть он уйдёт! Мамочка, прошу тебя! Мамочка, прогони его! Пусть он уйдёт! Пожалуйста! Пусть его не будет! Прошу тебя! Пусть его не станет! Пусть…
— Уходи, — громко, чтобы дочь услышала, сказала Магда.
Батрак пожал плечами и отвернулся. Ведьма тихо прошептала:
— Ночью приходи, если хочешь объяснений. Полюбуешься.
— А есть на что полюбоваться? — оживился батрак.
— Вон! — повысила голос Магда. Виль скрылся. — Вот видишь, доченька, он ушёл, мамочка сказала ему уйти — и он ушёл. Спускайся с чердака, милая!
— Не буду! — отозвалась девочка. Магде показалось, что она тихо заплакала, но подниматься наверх ведьма не стала.
* * *
— Не шуми, — приказала Магда, когда он пришёл ночью. — Сейчас сам всё увидишь.
Девочка спала в своём углу, иногда тихо похныкивая сквозь сон.
— Да что у вас случилось-то? — спросил батрак.
— Глупость у нас случилась, — махнула рукой ведьма, усаживаясь за стол. — Отправила девочку в город. Говорила им — нельзя её магии учить. А они что?
— Это ты про друзей своих рассказываешь? Тот чёрный зануда и его жена, которая на меня как на кучку дерьма смотрела? А зачем ты к ним Эрлейн отправила?
— Дело было, — призналась ведьма, отводя взгляд.
— Э, нет, Маглейн, так не пойдёт. Рассказывай по порядку. Что за дело у тебя было и чем тебе девчонка мешала?
— В Корбиниане, — пояснила Магда. — Рыжую ведьму искала, помнишь, ты о ней рассказывал?
— Помню, помню, ты не отвлекайся. Зачем тебе эта рыжая понадобилась?
Ведьма снова махнула рукой.
— От тебя избавиться хотела, — равнодушно сказала она.
— Вот те на! Так надоел папаша Виль, а? И как, получилось?
— Да где уж там. Еле ноги унесла. Как вспомню…
— Отказала она тебе, значит?
— Да уж не помогла. Я зелье придумала, но чтобы сварить его, у меня сил не хватало. Думала, она что откроет.
— Кишка тонка оказалась?
— Называй как знаешь. Всё вижу, а этого — не вижу. Не на своё колдовство замахнулась.
Магда говорила спокойным ровным тоном. Потом голос её сбился и она покачнулась.
— Э, Маглейн, да ты падаешь! Это тебя рыжая так околдовала?
— Отстань, — нахмурилась ведьма.
Пошарила у себя за спиной, сняла со стены ковшик и зачерпнула из кадушки, которая стояла у стены. Отпила, скривилась и отпила снова.
— Горькое, — пояснила она. — Помогает не спать. Которую ночь пью. Уже не действует. Надо покрепче сварить, да боюсь перебрать.
— А зачем тебе не спать-то?
— А вот увидишь сам, — посулила Магда. — За девочкой в Раног приезжаю — ты б её видел! Ревёт вся, трясётся. А всё ты виноват! Ты бы хоть думал, чем занимаешься!
Виль помолчал, что-то соображая.
— Ясно, — спокойно сказал он. — Твоя добрая подружка показала Эрлейн папашу Виля за работой. У неё самой с головой всё в порядке — такое ребёнку показывать?
— Умный какой, — скривилась Магда и сделала ещё один глоток. — Про свои планы можешь забыть. Эрна и видеть тебя не может. Сейчас посмотришь, что вы с ней сотворили — и проваливай.
— «Мы сотворили»? — обиделся Виль.
— Ай, не важно, — отмахнулась ведьма.
Виль тряхнул её за плечо.
— Ай-ай-ай, Маглейн. Ты хотела предать папашу Виля, думаешь, это тебе с рук сойдёт, а?
— Мне всё равно, — равнодушно отозвалась Магда.
Виль достал нож и мерзко ухмыльнулся.
— О, это тебе сейчас так кажется.
— Иди ты… — грубо выругалась ведьма. — Посиди сам с ребёнком, я на тебя посмотрю, что тебе ещё покажется.
— Не переживай, без сна оставить — это только начало, — посулил батрак, но тут ведьма схватила его за руку.
— Тихо! Начинается!
Эрна зашевелилась, застонала во сне, а потом…
Ночь разорвал вопль. Мужской вопль, почти лишённый всякой человечности.
