Тео сунула книгу обратно, составила на пол стеклянные бутыли с маленького столика на кривых, но крепких ножках. Уселась на него.
— Я поищу. А ты спроси у Белых… Чего у них нет, того не существует вовсе.
— Может, вместе поищем, а потом вместе к Белым магам? — предложил Дерек.
— Они меня не любят. А, черт, ну почему у меня ученик — такой идиот?
— Почему не любят?
Тео поерзала на месте.
— Не важно… Найду этого олуха — убью. Если он жив, конечно.
— Он думает, что спасает мир… помнится, ты, когда была в ученичестве, бросилась в Прокол устрашающих размеров, рассчитывая затянуть его всей своей магией и славно погибнуть…
— Есть разница. Тогда я действительно спасла мир, а Гринер только думает, что спасает…
Дерек открыл портал, и, только когда уже почти вошел в него, со шкодной улыбкой спросил:
— Откуда ты это знаешь?
Тео показала язык закрывающемуся порталу. Только Дерек мог поднять ей настроение, в то время как ситуация становилась все хуже и хуже.
Она уселась поудобнее на столике, скрестив ноги, и погрузилась в транс. Если в этой комнате хотя бы в одной книге присутствовало слово «Лиогард», она обнаружит его за время меньшее, чем если бы они с Дереком просматривали книги одну за другой. А книг в кабинете было много — полки до потолка, у всех стен, за исключением той, где располагался маленький камин. Пожалуй, по величине это была пятая библиотека в стране, а уж по редкости книг и вовсе первая… ну, может быть, вторая. Если в течение полувека гоняться за литературными редкостями, волей неволей добьешься такого результата.
Час спустя она все еще сидела, закрыв глаза. Пока искомое не найдено (или пока не будет совершенно ясно, что его тут нет), транс продолжается. Еще через пол часа из портала вышел Дерек, прерывать подругу не стал — сел на подоконник, слушая волны и попивая вино.
Тео очнулась, разочарованно кривя губы. Ни в одной из книг, ни в одном из написаний этого языка, диалектов — да и на арахандском не было такого названия.
— Ну что? — спросил Дерек.
— Нет… даже близко нет. Что у Белых?
— Паника.
— В смысле? — Тео села рядом с Черным, высунувшись из окна наполовину, глубоко вздохнула наполненный соленой пылью воздух. Глубоко внизу бился о скалы прибой.
— Впервые у них спросили — а они не нашли ответа. Когда они прижали меня, выпытывая, откуда я взял это название, я сослался на тебя. Так что теперь они не любят тебя еще больше — и обязательно затащат в свою библиотеку, когда ты к ним заглянешь. Кстати, судя по тому, как они морщили лбы, никто из них не слышал о Лиогарде.
— Из всех мест, где теоретически можно пропасть, мой ученик выбрал то, которого не существует… — Тео подняла глаза на Дерека и улыбнулась, — Уже одно это говорит о его исключительности, а?
Черный, прекрасно понимая, что веселость эта напускная, приобнял ее за плечо.
— Ну, возможно твой учитель знает… этот старый лис всегда меня удивлял своей памятью.
— Помнишь, когда-то, около года назад, ты пошутил, что меня кто-то сглазил и все мои ученики…
— Фу, перестань, я сейчас тебя в окно выкину. Когда у тебя в последний раз была хандра?
— Лет пятнадцать назад. Когда король… О!
Тео вскочила, на секунду прикрыла глаза — свериться с внутренними часами, и досадливо протянула:
— Демоны дери, меня ждет король, всего час остался…
— Не понимаю, в чем проблема, прямиком в мой домик на Широкой, потом до дворца…
— Ты не понимаешь, — Тео стремительно бросилась к стене, и камни с готовностью раздвинулись, как и раньше, открывая взгляду полутемный коридор, находящийся многими сотнями миль севернее. — Он сказал, что будет прием, а это значит, что мне придется за полчаса втиснуться в… А! Я теряю время, объясняя тебе…
Она шагнула в свой дом.
— Прием… тогда я понимаю… часа точно не хватит. Стой, я помогу!
Дерек допил вино и быстрым шагом пошел вслед за Тео в ее гардеробную. Та тоже была немаленькая, хотя бы потому, что Тео приходилось часто изображать самых разных людей, и одежда там висела всех сортов и видов. Лохмотья нищего, например, Тео сняла с самой натуральной попрошайки, ведь никакая просто рваная или грязная одежда не сравнится с настоящими лохмотьями, в которых годами спали, ели, пили, испражнялись и совокуплялись. Наряды богатых купцов и их жен, гуртовщиков и лакеев (гербы всех аристократических домов были на этих в ливреях), шлюх и университетских преподавателей; и даже пара жреческих. Но сейчас Тео бросилась к шкафу, где висели платья для официального появления при дворе. Хотя обычно она предпочитала там появляться как тень, некая неопределенной профессии дама — кое-кто из глупцов считал, что она — тайная любовница короля. Но бароны, а также графы и несколько дворян вполне справедливо подозревали, что она шпионка. В чем-то они были правы…
— Дориан написал мне, что у него будет прием… если бы он мог, он бы позвал меня в другое время, а раз не позвал… — Тео, стягивая рубашку и скидывая сапоги, извиняющимся голосом объясняла это Дереку. — Так что ты меня сейчас застегнешь на сто пуговок и, — пожалуйста, не делай такого страдающего лица — соорудишь прическу.
— Если меня выгонят из магов, пойду парикмахером. Дамским, естественно.
— Кем угодно, хоть балетмейстером, только помоги…
Черный маг вздохнул с притворной неохотой:
— Ладно. И все же твой Гринер выбрал время… Именно тогда, когда ты начала историю с предсказанием, которое невозможно остановить…
— Угу, — отозвалась Тео из недр темно-зеленого платья, расшитого крошечными хрусталиками и жемчугом.
в которой Тео появляется при дворе, производит там определенный фурор среди дам, а дракон откармливает пленницу; также любознательный читатель узнает кое-что интересное о знакомых личностях, и познакомится с неизвестными ранее— Что вы говорите…
Тео изобразила глазами изумление, и в нетерпении оглядела Королевскую залу. Дориан запаздывал. Магичка поправила замысловатую прическу на голове. Она не привыкла носить такие — оставляла волосы распущенными, или завязывала в хвостик на затылке, — а эти переплетения кос на темечке пугали ее. Казалось, поверни она голову как-то не так, и они свалятся набок. Дерек сумел сделать почти невероятное — за пять минут магически заплести косы и уложить их, да еще и цветы туда воткнуть. Вся эта красота, это спешное одевание и припудривание немного выбили магичку из колеи. Однако она быстро приходила в себя, оглядывая залу. Придворные, каждый со своей жалобой, изложенной на стандартном листе бумаги с печатью Палаты Лордов (всех подряд, к королю, естественно, не пускали), переступали с ноги на ногу. Маялись, беспокоились каждый за свое дело. Ну и сплетничали, конечно. Один такой любитель почесать языком оккупировал Тео; видимо, смутно припомнил ее лицо, мелькавшее возле баронов. Смутно — потому что она предпочитала не являться на Совет, разве что это было совершенно необходимо.
