Минуту спустя глаза сами начали поворачиваться в ту сторону.
Разозлившись на себя, Крисп повернулся к стенке спиной.
Большинство гостей, проходя мимо, не обращали особого внимания на слившуюся в объятиях парочку: им такие зрелища уже давно примелькались. Несколько человек давали советы. Услышав один из них, занятый своим делом мужчина даже прервался на минутку.
«Сам попробуй, если такой умный. Я как-то попытался — чуть спину себе не сломал», — пробурчал он и снова принялся за свое, так деловито, словно кирпичи укладывал.
И только гость, сидевший неподалеку от Анфима, не отрывал взгляда от совокупляющейся пары. Одеяние на нем было столь же богатое, как у Автократора, только стоило наверняка дороже, поскольку материала, чтобы прикрыть такую тушу, ушло значительно больше. Гладкое, безбородое лицо позволило Криспу подсчитать количество подбородков. Еще один евнух, подумал Крисп. Пускай себе смотрит — больше ему, увы, ничего не остается.
Были здесь и другие развлечения, более общепринятого толка.
Настоящие музыканты забрали инструменты у натешивших душу Анфима и его дружков. Акробаты скакали между гостями, прыгая порою через них. Что касается жонглеров, примечательно в них было то — не считая их искусства, разумеется, — что все они были женщины, причем все красивые и обнаженные — или почти.
Крисп с восхищением отметил, с каким хладнокровием одна из них отшила рьяного гостя, подошедшего сзади и погладившего ее по груди. Целая гирлянда фруктов, которую она держала в воздухе, даже не дрогнула — и лишь переспелый персик смачно шлепнулся на голову нахала. Тот выругался и замахнулся на циркачку, однако, услышав раздавшийся в зале взрыв хохота, опустил руку. Мокрое лицо его стало хмурым, как грозовая туча.
— Зотик тянет сегодня первый фант! — громко заявил Анфим. Гости снова покатились со смеху. Крисп тоже засмеялся за компанию, хотя и не совсем понял, что Автократор имеет в виду. — Эй, Скомбр! Иди и дай ему чашу!
Евнух, жадно взиравший на парочку, встал. «Так это и есть соперник Петрония!» — подумал Крисп. Скомбр подошел к столу, взял хрустальную чашу, полную маленьких золотых шариков, и с большим достоинством отнес ее Зотику, который пытался вычесать кусочки персика из шевелюры и бороды.
Крисп с любопытством наблюдал. Зотик вытащил из чаши один шарик.
Покрутил его пальцами — шарик раскрылся. Зотик извлек тоненькую полоску пергамента. Пробежав ее глазами, он сразу спал с лица.
Скомбр деликатно вытащил пергамент у него из пальцев. Голос у евнуха оказался звучный, чистый и мелодичный, словно рожок среднего калибра:
— Десять дохлых псов.
Опять взрывы смеха, а кое-кто даже взвыл по-собачьи. Слуги принесли Зотику мертвых животных и бросили под ноги. Он уставился на них, а вместе с ним и Скомбр, и гологрудая жонглерша, положившая начало унижениям Зотика в этот вечер.
Бранясь на все корки, он пошел вон из зала. Улюлюканье толпы неслось вслед за ним и подстегивало. К дверям он приблизился уже бегом.
— Ему, похоже, не понравился выигрыш. Какая жалость! — сказал Анфим. Улыбку императора сейчас трудно было назвать приятной. — Давайте попробуем еще разок. О, я придумал! Крисп!
Крисп кипел от ярости, глядя на приближающегося Скомбра. Так вот она, награда за спасение Анфима? Стало быть, Автократор решил сделать из него посмешище? Криспу хотелось выбить хрустальную чашу у Скомбра из рук. Но он лишь нахмурился, вытащил шарик и раскрыл его. Пергамент внутри был сложен в несколько раз.
Скомбр с холодным презрением наблюдал за тем, как Крисп разворачивает полоску.
— Ты читать-то умеешь, конюх? — спросил он, не потрудившись понизить голос.
— Умею, евнух, — огрызнулся Крисп. На лице у Скомбра не дрогнул ни единый мускул, однако Крисп понимал, что нажил себе врага.
Наконец ему удалось развернуть пергамент полностью. — «Десять… — голос его внезапно, как в детстве, дал петуха, — десять фунтов серебра».
— Тебе повезло, — бесстрастно заметил Скомбр.
Анфим, подбежав, запечатлел на Крисповой щеке мокрый от вина поцелуй.
— Счастливый фант! Как будто специально для тебя! — воскликнул император. — Я надеялся, что ты вытащишь счастливый фант!
Крисп и не знал, что там есть такие фанты. Он обалдело смотрел на слугу, притащившего набитый, звякающий мешок. И только ощутив его тяжесть в руках, Крисп поверил, что деньги действительно принадлежат ему. Десять фунтов серебром равнялось примерно половине фунта золотом: тридцать золотых монет — подсчитал он, немного поразмыслив.
Для Танилиды полтора фунта золотом — сто восемь монет, которыми она снабдила Криспа в дорогу, были суммой достаточно солидной, чтобы счесть ее начальным, пусть и небольшим, капиталом. Для Анфима тридцать золотых — а также, вероятно, и триста, и три тысячи, — были всего лишь выигрышем на вечеринке.
Крисп впервые понял разницу между богатством, что давали Танилиде ее обширные имения, и практически неограниченной роскошью, доступной человеку, чьим имением была вся империя.
Неудивительно, что золотой ночной горшок казался Анфиму вещью вполне обыденной.
Еще пара гостей вытянули по фанту. Одному досталось десять фунтов перьев. Мешок ему принесли гораздо больших размеров, чем Криспу. Другой получил право на десять бесплатных сеансов в модном борделе.
— Выходит, если я решу вернуться на вторую ночь, мне уже придется платить? — вопросил хвастун, в то время как гордый обладатель перьев осыпал ими себя с головы до ног.
Десяти фунтов перьев хватило, чтобы заполнить весь зал. Гостей точно снегом припорошило. Слуги выбивались из сил, подметая летучий мусор, но все без толку. Пока большинство слуг махали щетками и наволочками, другие внесли новое блюдо.
Анфим вытянул последнее перышко из своей бороды и пустил его на воздух. Потом взглянул на внесенные подносы.
— Ага! Телячьи ребрышки в рыбном соусе с чесноком, — сказал он. — Мой повар готовит их превосходно. Блюдо не очень изысканное, но такое вкусное!
«Может, ребрышки изысканным блюдом и не назовешь, — подумал Крисп, подходя к большой чаше, где они свободно плавали в вонючем рыбном соусе, — но пахнут они что надо». Один из гостей, с которым Крисп был вместе на охоте, опередил его, схватил ребрышко и откусил большой кусок.
Ребрышко исчезло. Зубы молодого аристократа звучно клацнули.
Хорошо уже поддатый, он с глупым видом воззрился на испачканную соусом, но пустую руку. Потом перевел взгляд на Криспа.
— Я же держал его, да? — спросил он не очень уверенно.
— Я сам видел, — ответил Крисп. — Погоди-ка, давай я попробую.
