— Осколок и куски материи вышли из раны, — Дедал, который наблюдал за моим лечением дал картинку. Как оказалось, по его просьбе Алиев направил камеру своего смартфона на рану. Очень странное ощущение. Я наблюдал происходящее вокруг меня через камеру телефона и мощности Дедала. Так я практически не расходовал силы. Все обеспечивал кузнец, а я обратил всю свою энергию на лечение Ласки.
Итак, с инфекцией борется команда Симоны. Связь с внешним видом поддерживает Дедал. Мое дело лечение. Теперь мне надо взломать в клетках генетический код девушки, чтобы взять под контроль процесс деления клеток. Чтобы восстановить поврежденные ткани надо запустить процесс деления клеток, именно для этого мне нужен контроль. Однако код, созданный Природой это не же самое, что код, написанный халтурщиками из Майкрософ. Генетический код человека компактен и совершенен. Бесцеремонно вламываться в него чревато даже для такого хакера, как я. В прошлом теле технически я мог спокойно воспроизвести из атомов абсолютную копию любого человека. Но ни один из расского племени никогда этого не делал, это было табу. Человек это не только набор атомов. Можно создать идентичную до последнего атома копию. Но нет никакой уверенности, что это тот же самая личность. Нет уверенности что это вообще человек. Ибо личность это не только тело, но и мысли, а также память и многое другое. В то же время в молодости и в старости человек сменил свои атомы и молекулы на другие, изменился внешне и внутренне, но при этом продолжает оставаться все тем же человеком. Мы не могли копировать человека, но могли переносить и воссоздавать себя. Это совершенно разные вещи и наука другого уровня, мне сейчас недоступная.
Сейчас я не могу и не стану перетасовывать информацию в коде ДНК, я поступлю так же как любой вирус, также как я поступил в случае с Дедалом. Я внедрю часть своего кода в ее структуру. Что я и сделал. Усилив воздействие, я запустил процесс, когда ее клетки, получившие частицу моего кода, передавали его своим соседкам, и процесс продолжался дальше, пока не охватит весь организм. Дедал с огромным интересом наблюдал за происходящим. Несмотря на схожесть, было много отличий, которые он со своей врожденной дотошностью фиксировал. Теперь, когда рану окружали только родственные моим клетки, я дал команду на запуск процесса деления клеток. В отличие от природной защиты после моего лечения не останется шрамов и рубцом. Все восстановится лучше в первозданном виде, точнее еще лучше, так как как минимум теперь Юлия может не опасаться инфекции. С моим подарком она не страшна.
В моей дальнейшей помощи девушка не нуждалась. Но я для ускорения восстановления влил граммов сто пятьдесят своей крови. Это окажет для нее очень существенную поддержку.
Через Дедала я передал команду Рустему, чтобы последний снял с нас трубки и привел в порядок. Мы уже подъезжали, а искусственный интеллект еще две минуты назад сказал, что Венера не выдержала неизвестности и направилась в офис. На заверения Рустема, который позвонил по моей просьбе, она никак не отреагировала, сказав, что разберется на месте. Ничего не поделаешь, придется с ней поговорить. Единственное, что я мог сделать, попросил Дедала под каким-нибудь уважительным предлогом направить рядом с ней патрульную машину, чтобы обеспечить дополнительную охрану.
Алиев вынул трубки из спины Ивановой. На которой ранка быстро и бесследно начала затягиваться. А потом осторожно разрезал скотч над шлангом и отодвинув его в обе стороны, вытянул трубку из моей вены, которая также затянулась на глазах Рустема. После этого он разместил нас на сиденье по другому, придав более удобные позы. Но мы уже въезжали в двор со стороны запасного выхода.
Водитель аккуратно вырулил на Руссо-Балте, казавшимся просто огромным в этом дворе, таким образом, что задняя дверь, через которую будут нас выносить, оказалась напротив крыльца черного хода. Машина встала и Алиев, открыв тяжелую бронированную дверь поднялся на крыльцо и открыл дверь, электронный замок которой заблаговременно разблокировал Роман, закончивший уничтожать бактерии и вирусы в своей зоне ответственности и вернувшийся к повседневным делам. Зафиксировав железную дверь, окрашенный в серый цвет специально предназначенным для этого длинным крюком, открыл настежь двери кабинета где подготовил места, чтобы расположить нас с лаской. Помня о приезде Венеры, он позаботился о том, чтобы расположить нас в разных местах. Для меня было удобнее, чтобы мы с Лаской были поближе друг к другу, так мне легче контролировать процесс лечения, так как вблизи я лучше чувствую свою кровь и родственные клетки. Но в пределах комнаты для меня не составляло проблемы контролировать процесс восстановления.
Ласку я решил положить на диване, а сам собирался расположиться на кресле, так как несмотря на то, что физически она будет минут через десять совершенно здорова, состояние ее будет оставлять лучшего.
Подготовив все к приему пациентов, Алиев застелил диван и кресло пледами и пленкой, чтобы не испачкать все в крови и вышел к машине, вокруг которой нарезал круги его знакомый. Я уже изучил его повадки и характер, узнал у Дедала то, о чем не догадывался сам горец и вынес вердикт о том, что он прошел экзамен на профпригодность. Я беру его к себе. Экзамена на общих основаниях он проходить не будет, так как доказал свою профпригодность на деле. То, что Алиев доверил ему охрану, пока сам переносил нас с Ивановой, тоже говорило о многом.
Едва только Рустем занес нас в кабинет и уложил меня на кресло, как в помещение вошла Тамбовцева, которую по отданной заранее команде от Симоны, беспрепятственно пропустили в помещение офиса, бывшее раньше торговым залом. Пройдя через него, она вошла в кабинет и уставилась на открывшуюся ей красноречивую картину…
Глава 32 Все гости к нам
Венера вошла в кабинет и уставилась на открывшуюся ей красноречивую картину. А посмотреть было на что.
На диване лежит неподвижно Иванова, на кресле застыл ее Адам, в центре комнаты стоит Рустем, явно обдумывая ответ решительно настроенной подруге своего командира. И все трое в окровавленной одежде, сильно потрепанные.
Несмотря на весь свой врождённый аристократический лоск, Тамбовцева напоминала классический персонаж из юмористических журналов. Тот самый, где разгневанная супруга встречает своего непутевого спутника жизни со скалкой в руке. А Рустему так и хочется на невысказанный пока вопрос ответить словами персонажа из другого народного анекдота: «Ты такая умная, сама что-нибудь придумай».
Венера не стала задавать риторических вопросов а простоизогнула бровь, посмотрев на Алиева.
Тот обреченно вздохнул, с надеждой посмотрев на молчащий телефон в своей правой руке, надеясь что я свяжусь с ним.
Но я и не думал вмешиваться. Выручай друг, прими на себя первую волнуее гнева, а я потом подключусь.
— Венера Христофоровна, добрый вечер, не ожидали Вас, — мой начальник СБ, который не кланялся пулям, смущался шестнадцатилетней девчонки, которая не отреагировала на его неуклюжую попытку снизить градус предстоящего общения. Не произнося ни слова Венера так накалила атмосферу, что бедный Алиев напоминал не выучившего предмет студента на экзамене. А что? Мне даже стало интересно, как он собирается выкручиваться.
Венера продолжала требовательно смотреть на Рустема, у которогосейчас мозги работали лихорадочно в авральном режиме и наконец он решил, что лучше ретироваться, чтобы выиграть немного времени.
— Венера Христофоровна, — произнесмой бравый вояка, — у нас дверь открыта осталась на задний двор. Разрешите я ее закрою.
— Разумеется, Рустем Эльдарович, Вы можете ее закрыть, — впервые подала голос Тамбовцева, — я даже пойду с Вами.
Вот теперь мы попали, сейчас она увидит окровавленный салон новенького автомобиля, набитый оружием и снаряжением.
— Не беспокойтесь, Венера Христофоровна, я справлюсь, — попытался избавиться от нежеланной свидетельницыРустем.
