Сам церемониймейстер шел впереди Эмила, раскланивался направо и налево, успевая отвечать на вопросы особо любопытных. «Да-да, господа, конечно… через мгновение вы увидите все сами. Совершенно необычный, уникальный случай… Специально для вас. Увы, маркиза, обезьянка будет в следующий раз, но уверяю вас, это не менее интересно…»
«Уж поверьте мне, — думал раздосадованный Эмил, сверкая глазами на избалованную публику. — Вы не разочаруетесь». Нет, он совсем не рассчитывал, что его встретят с почестями, как Высшего демона, но отводить потомку Вильгельма Завоевателя место рядом с живой обезьянкой было по меньшей мере оскорбительно. «Спокойнее, — напоминал себе Эмил, — это всего лишь люди. Что они понимают?!» Он презрительно рассматривал сложные высокие прически дам и куртки-пурпуэны придворных кавалеров. Но желанное спокойствие не приходило. Герцог, окруженный почтительной свитой, еще сильнее раздул злость колдуна. Де Монтрэй выглядел именно так, как представлял себе Эмил. Жизнерадостный здоровяк с добродушно-хитроватой физиономией, большими руками и ногами, больше подходящими крестьянину, чем аристократу. «Самовлюбленный болван, — подумал колдун. — Любит поесть, выпить и повеселиться. Единственное, что причиняет ему беспокойство, — чересчур узкие штаны и слишком молодая жена».
— Шарль, дорогой! — воскликнул герцог, хлопая по плечу почтительно склоненного перед ним устроителя.—Mы тебя заждались! Ну, как прошли похороны твоего… кем он там тебе приходился? Кого ты привез на этот раз?
— Ваша светлость, смею предположить, что вы помните наш недавний разговор о демонах. Вы изволили выразить сожаление о том, что эти злобные создания невозможно держать при дворе, потому как…
— Ближе к делу, — перебил его герцог.
Антег покраснел, отступил в сторону, давая герцогу рассмотреть Эмила, и сказал:
— Вы хотели, чтобы я доставил вам демона. Вот, пожалуйста, демон.
Удивленно перешептываясь, придворные придвинулись ближе, чтобы лучше видеть диковину. Герцог недоверчиво приподнял брови.
— Демон? Этот мальчишка?
Когда Эмил посмотрел в лицо герцога, он понял, что поторопился с выводами. Де Монтрэй не был болваном. В его маленьких, светлых почти до бесцветности глазках было даже больше ума, чем полагалось иметь аристократу.
— Ты правда демон? — спросил он отрывисто.
Эмил утвердительно наклонил голову.
— Если сможешь доказать это, останешься у меня, если нет, выгоню взашей обоих. Слышишь, Шарль, с меня хватило того «единорога», которого ты притащил в прошлый раз. Я не собираюсь кормить шарлатанов и выставлять себя на посмешище перед соседями.
Несколько придворных тихонько захихикали, видимо вспоминая казусную историю. Антэгю побагровел. А Эмил насторожился, на мгновение потеряв интерес к обоим, — он увидел, как к ним, окруженная дамами, идет девушка в тяжелом парчовом платье с длинным шлейфом. Молодая жена де Монтрэя — герцогиня. Она была тонкая, хрупкая, бледная, и тяжелые одежды, расшитые золотом, еще больше подчеркивали ее болезненность. Сложная прическа, сплетенная из собственных волос и фальшивых локонов, делала лицо каким-то кукольным и оттягивала голову назад, придавая этой девочке горделивый, прямо-таки неприступный вид. В руках она держала маленькую книгу в золотом переплете.
— А, Матильда! — воскликнул де Монтрэй, подзывая ее к себе. — Посмотри, кого привез Шарль. Говорит, это демон.
Молоденькая герцогиня, едва ли старше Эмила, посмотрела на мужа, широко распахнув наивные голубые глаза, а потом перевела взгляд, полный ужаса и отвращения, на гостя. Колдун дал себя рассмотреть, затем поклонился, учтиво, но сдержанно. Усмехнулся про себя, увидев, что оказался прав в своем предположении о юной жене.
— Ладно, — герцог взмахнул неизящной кистью руки, обращая это движение к Эмилу, — Покажи нам что-нибудь забавное. Я слышал, что демоны мастера на всякие мистические штуки.
— Вы хотите, чтобы он колдовал сейчас? Здесь?! Но это…— воскликнула герцогиня тонким, почти детским голоском.
— Знаю-знаю! — с досадой произнес де Монтрэй. — Опасно и греховно. Оставь на минуту свой молитвенник. Я сказал, что он будет колдовать, и он будет колдовать!
Матильда презрительно поджала красивые губы и грациозно опустилась в кресло, придвинутое слугой. Рассерженный герцог кивнул Эмилу:
— Давай. Начинай! Эй, вы, разойдитесь, дайте ему место!
Придворные послушно расступились. Антег отошел вместе со всеми к стене, послав Эмилу умоляющий взгляд. Колдун улыбнулся чопорной девочке-герцогине, и в то же самое мгновение пол вокруг него вспыхнул. Полудемон стоял в бездымном алом кольце пламени, и глаза его горели таким же красным огнем. Двор дружно ахнул, кто-то вскрикнул, одна очень нервная дама упала в обморок.
Матильда сидела в своем кресле, сжавшись в комочек, испуганно хлопая ресницами. У де Монтрэя, несмотря на его заносчивый вид, отвисла челюсть. Эмил рассмеялся, великолепно зная, как эффектно, зловеще звучит его смех сквозь пламя, поднял руку, и огонь полностью скрыл его, вытягиваясь к потолку непрерывно движущимся, огненным столбом, который чуть позже застыл и брызнул во все стороны, прямо под ноги придворным, блестящими золотыми монетами. Все, как один, словно завороженные, качнулись вперед, глядя на колдовское золото.
— Жадность, — сказал Эмил, пристально глядя на герцога, который уже немного пришел в себя. — Человеческая жадность… Герцогиня, — колдун перевел взгляд на леди Матильду, и она, словно зачарованная, подняла на него огромные затуманенные глаза. — Вы ведь все знаете о грехах? Чревоугодие, лень, гордыня, зависть, гнев… сладострастие… Я могу показать их все. Один за другим.
— Как ты это сделал?! — пробормотал герцог, оттягивая пальцами воротник, словно он душил его.
— Это не важно. — Эмил щелкнул пальцами, и золото исчезло.
Придворные, очнувшись, удивленно озирались, избегая смотреть на колдуна, все так же стоящего в центре зала
Некоторое время герцог молчал, угрюмо глядя на Эмилa, потом вдруг рассмеялся и несколько раз хлопнул в ладоши.
— Замечательно! Просто великолепно! Шарль, на этот раз ты превзошел сам себя! Не знаю, как там насчет демона, но он действительно настоящий колдун. Можешь остаться у меня… И что ты говорил о сладострастии?
Больше никто не смел презрительно коситься. Перед Эмилом почтительно расступались, провожали боязливыми взглядами и не решались обсуждать его персону даже шепотом
Вечером полудемон еще раз обошел свои апартаменты в северном крыле замка и остался доволен. Просторные комнаты выходили окнами в сад, в самую глухую его часть. Здесь стояла дорогая мебель, на полу лежали ковры. Но, главное, за одним из гигантских гобеленов скрывалась дверь в небольшую комнату без окон, как будто специально предназначенную для занятий черной магией. На ее стенах висели медальоны с изображением знаков Зодиака, на полу— неумело и криво намалеванная пентаграмма, в подсвечнике на столе — черные свечи. В маленьком шкафчике стояли резные кубки, видимо, для жертвенной крови, ножи и хрустальные шары. Эмил скептически хмыкнул, оглядевшись по сторонам и не обнаружив в комнате скелет последнего черного мага. При таком дилетантском антураже темные силы должны были давным-давно притащить его сюда. В назидание, чтобы другим неповадно было браться за столь серьезные дела, будучи полными профанами…
