– «Что еще там будет твориться?» – помимо своей воли, заинтересовалась я – «Массовые драки? Костры из мусорных куч? Погром магазинов?».
– «Нет-нет, ничего подобного» – передернулся Хай – «Никаких ваших милых Сталлионградских обычаев. Просто мы, пегасы, легковозбудимы, и уж точно не сможем пройти мимо такого замечательного повода, как соревнования, не устроив кучу-малу. Вот увидишь – вдоль всего пути в Клаудизей толпа коренных пегасов, составляющих костяк этого города, будет оплевывать нас и кидаться тухлым сеном, в то время как большая часть молодежи, вооруженная гнилыми помидорами, будет нас защищать. Помяни мое слово, это тебе не помешанные на правилах и обычаях земнопони. Помнишь, как прошел их этап?».
– «Да уж, такое не сразу забудешь» – через силу ухмыльнулась я.
Соревнования между наземными сотнями Легиона и сборной Стражи прошли недалеко от Кантерлота. В одном из пригородов столицы как раз нашлось нужного размера поле, на котором и сошлись двести облаченных в металл фигур, под выкрики собравшейся толпы, пришедшей поболеть за своих любимчиков. Синие, зеленые, бело-золотистые стяги Гвардии Эквестрии трепетали над переполненными трибунами и к своему удивлению, я даже заметила пару квадратных, красных знамен Легиона, робко притулившихся с краю трибун. В отличие от своих крылатых собратьев, командующий нашими оппонентами капитан Хард Тейл не стал вставать в позу и требовать удаления пегасов, однако перед самими соревнованиями он лично обошел все десятки моих крылатых подчиненных, проверяя надежность стягивающих наши крылья веревок – «на всякий случай, а то мало ли, что придет вам на ум», как очень дипломатично выразился этот крепкий, еще не старый служака. Конечно, Тейл мог бы попыхтеть, что пегасы должны соревноваться отдельно от земнопони, но за этот месяц, мы смогли сформировать всего одну полноценную кентурию из ста пони всех видов и мастей, поэтому командованию Гвардии пришлось идти на уступки. Пегасы и единороги, входившие в состав наших сотен, объявлялись раненными в бою и неспособными использовать ни крылья, ни рог, что автоматически приравнивало их к земнопони. И вот теперь, нам предстояло на своей шкуре проверить правильность данного решения.
– «Крррепче стоять, крррепче!» – сорванным голоском рычала я, чувствуя, как мои копыта все глубже погружаются в истоптанную землю, изо всех сил упираясь плечом в задницу Хая, держащего перед собой огромный щит – «Копейщики, не спать!».
Множество длинных, снабженных круглым деревянным набалдашником, копий резко, как одно, выскользнули из наших рядов, чтобы больно клюнуть противостоящих нам гвардейцев, навалившихся на наши щиты. Дюжий земнопони из седьмого десятка встал на задние ноги, и с протяжным выдохом сунул свое копье в просвет щитов, чтобы в свою очередь, получить болезненный, заставивший его сморщиться удар по доспехам от точно такого же копья, нашедшего лазейку в нашей обороне. Вооруженные лишь копьями и вычурными доспехами, похожими на лепестки экзотических цветов, гвардейцы явно превосходили нас в выучке и слаженности действий, однако тактика «стены щитов», которую мы выбрали для этого короткого, показательного боя, пока оправдывала себя на все сто. Все больше и больше наших противников отходило назад, получив слишком много болезненных ударов скругленными навершиями копий по открытым частям тела, не защищенным броней, и похоже, вскоре бой должен был закончиться сам собой из-за общего истощения сил всех сражающихся.
Естественно, это никоим образом не входило в мои планы.
– «Тубицен! Тубицен, мать твою за вымя! Труби – «шаг вперед»! Давай, юнга, дуй в свою дудку!».
Расслышав мой вопль, серый единорог подхватил изогнутую, словно баранка, трубу, висящую у него на шее, и, надувая щеки, извлек из нее грозный, хриплый рев.
«ТУУ!».
Качнувшись, словно одно существо, кентурия напряглась и сделала маленький, практически незаметный шаг вперед, оттесняя бьющийся в нас строй.
– «Давай еще!».
«ТУУ!».
И снова шаг.
– «Давай!».
«ТУУ!».
Хрипя от напряжения, мы вместе, в едином порыве, навалились на наши щиты. Огромные красные корыта, укрывавшие впередистоящих щитоносцев по самую бровку шлема, затрещали, и вновь оттолкнули, раздвинули сгрудившихся за ними противников.
– «Пошла, пошла, родимая!» – радостно заорала я, чувствуя, как отступают навалившиеся на меня тела легионеров, как пятится назад обессиливший Хай, как становится легче дышать. Едва стоя на трясущихся от напряжения и усталости задних ногах, я с трудом держала огромный, тяжелый щит, чувствуя, как медленно но верно поддается противостоящий нам строй – «Давай, еще один шаг!».
«ТУУ!».
Внезапно, сопротивление, камнем давящее на мой щит, исчезло, и я испуганно вскрикнула, чувствуя, как огромное красное корыто проваливается куда-то вперед, руша весь строй. Стоило лишь щиту наклониться, как в его верхнюю часть вцепилось не меньше пяти копыт, изо всех сил пытающихся наклонить, вывернуть его из общего ряда, словно прогнившее бревно частокола. Впившись, как клещ, в рукоятки скутума, я чувствовала, как проваливаюсь вместе с ним куда-то вперед и вниз, представая перед своими противниками как выложенная на блюде поджаристая свинка. Заметив блеск деревянных шаров, я лишь успела зажмурить глаза, увидев сразу четыре устремившихся в мою голову копья, но в следующий момент я уже летела, как камень из пращи, катапультированная назад, в ряды своих солдат, резко распрямившимся щитом, подхваченным множеством дружественных ног.
– «Уф! Вот ты где, кентурион!» – послышался подо мной глуховатый голос тубицена, на которого приземлилась моя пищащая, дрыгающая в полете всеми четырьмя ногами тушка – «А мы уж думали, что потеряли тебя! Ты чего вперед полезла, а?!».
– «Я должна личным примером…» – начала оправдываться я, с трудом поднимаясь с земли. Кажется, этот полет не отбил мне ничего, кроме желания так же глупо лезть вперед и подставляться под чужие копья – «…чтобы все видели, что командир не просто…».
– «Да видели все уже, видели!» – проорал мне на ухо Грим Стоун, поправляя свою трубу и весело глядя на меня из-под колышущегося над его головой знаменем кентурии – «Хватит уже геройствовать, Раг, дай и другим совершить хоть что-нибудь!».
– «Да, как же. Небось смотрели на меня и ржали, делая ставки, как долго я смогу трахаться с этим корытом!» – сердито прохрипела я – «А ты чего тут стоишь без дела, как памятник будущему величию Легиона? Труби давай, пусть сделают еще шаг вперед, после чего будем готовить клин!».
«ТУУУУУУУУууууууу!».
– «Вряд ли такое забудешь» – повторила я, вновь мрачнея при взгляде на зажатый под бабкой листок. Похоже, я сама не осознавая того, до сих пор стискивала его в своей взмокшей ноге – «Но то, что будет происходить сегодня вечером – это явно не то протокольное мероприятие, которое было запланировано неделю назад. Кто-то очень сильно ненавидит еще не созданный Легион, и готов приложить все силы, чтобы нам помешать. Сперва – ссоря нас с окружающими и пытаясь отрезать от любой поддержки. Наш рекрутский пункт пока единственный во всей Эквестрии, но даже он далеко не ломится от наплыва желающих, а уж с этой пропагандистской компанией, развернутой против нас…».
