— Хиам! — Лира бросилась к Мирте, мгновенно всё поняв: там, в поместье Калькаров, охотникам удалось обездвижить хозяина зверей. Девушка упала на колени рядом с лошадью, со страхом заглянула в огромный тёмный глаз Мирты.
— Хиам…
Взгляд Мирты был живым, хотя глаза её были полны страха и боли. Больше страха, чем боли… Лире показалось, эти глаза бездонны и там, на том конце тоннеля — хозяин зверей. Вампир был обездвижен ударом кинжала в сердце. Охотники уже читали ритуал. Короткая ритуальная формула — и от Хиама Калькара останется горсть пыли, и Мирта истлеет на глазах Лиры. А душа хозяина зверей достанется Первому… — вспомнила она, и в девушке поднялась ярость: не отдам!
— Не поддавайся страху Хиам! — закричала она. — Слышишь? Не бойся охотников, и они отступят!
Но в глазах Мирты по-прежнему был лишь страх. Лира коротко выдохнула и прижалась щекой к голове вздрагивающей лошадки, обняла её.
— Хиам, я с тобой. Я не отдам тебя Бездне, слышишь? Не отдам, не отдам, — она приговаривала так, поглаживая короткую, мягкую шерсть Мирты, и та дрожала уже меньше. Из её глаз уходил страх. — Я с тобой, Хиам, я тебя не оставлю. Умоляю, не бойся…
Она успокаивала тридцатилетнего вампира, как успокаивают пораненного зверя, но её тихие мольбы действовали. Хиам успокаивался. Глаз Мирты озорно заблестел, и Лира успела улыбнуться хозяину зверей. В следующий миг огонёк в глубине глаз Мирты погас, резко, точно его потушили. Охотники, поняв, что их ритуал не действует, обезглавили вампира.
Лира долго ещё сидела у Мирты, временами заглядывала в её глаза и шептала Хиаму слова благодарности. Обезглавленный вампир всё ещё не мёртв полностью, может, он сейчас слышит её… Она говорила, что для него теперь нет ничего страшного, что от страха вампиров он избавлен. Очень скоро он уйдёт по дороге людей, к свету, а не во тьму пустоты. Пусть для carere morte этот путь мучителен: медленное сгорание тела на солнце или в воде Источника, — но это путь в настоящую вечность, доступную лишь смертным. Иногда девушка разражалась слезами, но тут же успокаивалась и даже улыбалась, помня, что Хиам всё ещё может её видеть.
Лишь когда вдали на дороге послышались голоса, Лира очнулась. Она вскочила, заметалась, не зная, куда бежать: к ней подходил отряд охотников с серебряными мечами и арбалетами. Наконец кинулась по меже назад — и её сейчас же накрыла охотничья сеть. Девушка упала ничком, кинулась раздирать сеть, но лишь сильнее запутывалась.
Охотники подходили, Лира различила их лица. Предводитель был ей знаком. Высокий светловолосый человек с благородными чертами лица. Молодой, не старше двадцати лет, но почему ей кажется, что они встречались очень давно? Будто бы во времена не последнего, а предпоследнего Бала Карды… Это же Винсент! Избранный, погибший на её глазах пятнадцать лет назад!
Винсент был потрясён видением непостаревшей рыжеволосой охотницы не меньше. С их губ одновременно сорвалось:
— Ты же мёртв!
— Ты же мертва!
Лиру приподняли и поставили на ноги. Две охотницы сняли с неё сеть. Та, что постарше, удивлённо приподняв бровь, осмотрела её странный наряд и неожиданно смилостивилась:
— Можешь взять мой плащ.
Ещё одна молоденькая дама остановилась у Мирты, опустилась на корточки. Лиру очень болезненно ударяли все её движения, выражение лица. Эта длинноволосая девушка также была ей знакома. И такой же болезненной, как память о давнем предательстве, была память о ней. Что-то, ещё хуже предательства. Она… Она как Лита!
Девушка коснулась головы лошади.
— Тварь хозяина зверей, — спокойно сказала она. — Жаль, что его убили, он мог бы исцелиться от проклятия.
«Избранная!» — поняла Лира. Вот, почему эта девушка показалась ей так похожа на Литу Фабер!
— Лира Диос, что ты тут делаешь? — нарочито растягивая слова, спросил Винсент.
— Я… я…
— Пойдёшь с нами, — он холодно повернул Лиру спиной к себе и связал ей руки. — Дара, иди рядом.
— Да, — немолодая женщина, только что давшая Лире плащ, подхватила её под локоть. — Идём, Диос.
Лира обернулась и бросила последний взгляд на Мирту. Лошадь лежала неподвижно, нашедшее просвет в тучах солнце проедало ей бок. Но Дара упрямо тащила девушку за собой, и скоро Лира, пожалев её, подчинилась. Охотники шли туда, откуда Лира недавно бежала.
Под тенью леса охотникам встретилось несколько кукол-вампиров. Нападение carere morte было легко отражено даже без помощи Избранной. Ещё через час-полтора они добрались до дома Калькаров. К тому времени ветер окончательно разогнал тучи, и солнце жарило беспощадно. Тела поверженных кукол на заднем дворе были страшно обезображены его лучами. Меж человеческих тел кое-где чернели бесформенные мешки плоти поменьше — собаки Хиама.
Здесь были охотники. И некоторые лица были знакомы Лире. Так, она узнала Родерика Бовенса и с ужасом отвернулась от его проницательного взгляда, попыталась спрятаться за Дару Меренс, ведущую её. Не хватало только встречи с крёстной, Адорой Рете, чтобы Лира была окончательно раздавлена!
В холле дома Калькаров Винсент оставил отряд. Он отправился встречать кого-то на улицу. Лира едва стояла на ногах — они дрожали от усталости и напряжения, и Дара разрешила ей сесть в кресло. Но, не просидев и минуты, девушка вскочила. Два человека выносили из бальной залы обезглавленное тело вампира, и Лира узнала перстень с печаткой — гербом Калькаров на его руке, безвольно волочившейся по полу.
«Хиам, я вернулась. Вернулась… под тень».
Третий охотник нёс голову вампира. Лире в глаза бросилось пятно белых волос, и она резко отвернулась. Хозяина зверей вынесли из дома на солнце и там оставили.
Лира постепенно справлялась с собой.
— Можно, я пойду туда? — попросила она Дару. — К нему?
— К кому? — сначала не поняла охотница, потом нахмурилась. — Он же мёртв.
— Ещё нет. Вы же знаете, мгновенная смерть carere morte возможна только от ритуала! Можно, я к нему подойду? Я обещала!
Лицо охотницы дрогнуло, и Лира поняла, что ошиблась прежде: эта охотница ещё довольно молода. Хоть и одевается, как старуха, ей вряд ли больше тридцати… Ничего не говоря, Дара вывела Лиру на задний двор, сама отошла в сторону, прислонилась к стене. Лира отыскала Хиама среди других вампиров и неловко опустилась на колени рядом с ним. Она всё-таки сумела перебороть себя и посмотреть в его светлые, почти прозрачные глаза.
— Я тебя провожу, — негромко сказала она.
Кожа вампира быстро обугливалась на солнце, кое-где уже засияли белые кости…
Всё было кончено к полудню. Дара опять завела Лиру в дом и теперь даже развязала ей руки. Девушка растирала затёкшие запястья, когда к главному входу подъехал небольшой закрытый экипаж. Оттуда вышла маленькая женщина в наглухо запахнутом плаще. Тень от капюшона скрывала её лицо, но Лире показалось, дама, кроме того, и в маске. Винсент помог ей спуститься из экипажа и провёл в дом. Дама, кажется, была слепа или шла с закрытыми глазами, потому что крепко вцеплялась в руку молодого человека. На ступенях лежало большое пятно света, и Винсент аккуратно обошёл его и обвёл даму. В холле женщина сняла капюшон и платок с лица. Лира мгновенно узнала её: Мира Вако.
