Через минуту послушницы снова выстроились в шеренгу перед Госпожой Меч, а четыре манекена стояли по углам квадрата в десяти ярдах друг от друга. По кивку Сестры Сало Нона шагнула на поле боя. Она скрутила голову в одну сторону, потом в другую, потянулась шеей, затем провела руками по коротко остриженным густым волосам.
Зоул вошла в квадрат с другой стороны. Она была на голову выше Ноны.
— Ты кровью умоешься, — сказала она с резким акцентом. — Независимо от того, как быстро ты подчинишься.
Нона повернулась боком, одна нога вперед, согнувшись в позе меч-кулака, руки подняты:
— Я готова.
— Бой. — Сестра Сало отступила назад.
Зоул пошла вперед, неторопливо, но без колебаний. Нона, стоя на месте, отступила в промежуток между мгновениями, заморозив пылинки, плясавшие в лучах падающего солнечного света. Потребовалась целая вечность, чтобы Зоул оказалась на расстоянии вытянутой руки, и в этот момент она ударила Нону кулаком в горло. Кулак девочки понесся так быстро, что только инстинкт спас Нону, ее рука отразила удар, который попал в ключицу. Сила удара угрожала сломать кость, и Нона отшатнулась назад.
Потеряв равновесие, Нона упала, едва избежав второго удара. Падая, она пнула ногой, целясь в челюсть Зоул. Девочка лед-племени приняла взлетающую ногу Ноны на трицепс и, высоко подняв ногу, ударила в грудь Ноны. Ноне не хватило равновесия и времени, чтобы блокировать удар. Приняв удар на свои ушибленные ребра, она сильно ударила предплечьем чуть ниже колена девочки, используя другую руку, чтобы смягчить падение. С глухим стуком она ударилась о землю, послав в воздух ленивый рой песчинок.
Зоул продолжала наступать точно в том же темпе, в каком шла с самого начала, ударяя ногами по рукам и голове Ноны, откатывавшейся в сторону. Нона каталась и перекатывалась, пытаясь увернуться от ног Зоул. Одна пятка, нацеленная ей в голову, опустилась на плечо, шок от удара запульсировал в кости, расходясь по мышцам. Нона зацепила локтем ногу и позволила вращению тащить ее вперед. Вместо того чтобы сопротивляться движению, Зоул ускорила его, а затем вышла из него, сделав обратное сальто. Когда руки Ноны оказались под туловищем, она оттолкнулась изо всех сил, создав достаточно инерции, чтобы вернуться в стоячее положение, неловко крутанувшись, как раз тогда, когда закончилось сальто Зоул. Девочка приземлилась на пятки, пригнулась и приготовилась.
Большинство зрителей увидели быстрый шквал ударов, Нона упала на землю, Зоул потеряла равновесие, и обе девочки поднялись на ноги с акробатическими трюками — все в одно мгновение. Однако и Нона, и Зоул за этот короткий отрезок времени успели многому научиться. Один удар сердца они стояли, глядя друг на друга.
Нона атаковала, пытаясь перехватить инициативу, красный гнев бушевал в ней, достаточно горячий, чтобы сжечь усталость и боль. Она пошла вперед, подняв руки для защиты, короткими, высокими шагами, которые держали ногу наготове, чтобы блокировать или ударить. Зоул позволила ей подойти ближе, позволила ударить, ударить и снова ударить, отклоняя каждый удар приемами, которые Клера показала в меч-кулаке ката. Ответный удар Зоул был молниеносным, но Нона поймала его одной рукой и попыталась другой рукой нажать на запястье девочки. Каким-то образом, неизвестными Ноне движениями, Зоул взобралась на нее, используя захваченный кулак как якорь и поставив ноги на колено и бедро Ноны. Получился рычаг, который швырнул Нону в небо. Ей пришлось отпустить руку Зоул и отражать удары ногой, пришедшие, пока она падала на песок.
На этот раз, когда Нона приземлилась, она могла только подтянуть ноги, чтобы подготовиться к удару. Она откатилась в сторону и увидела, что Зоул уже идет к ней тем же неторопливым шагом. Нона потянулась, чтобы замедлить движение мира, но ее хватка на потоке времени ослабла, усталость пронзила ее до костей, и каждая частичка тела болела. Гнев вспыхнул снова. Нона заставила себя подняться, когда Зоул подошла. Она бросилась вперед, принимая мучительный удар в живот и скользящий удар Зоул по голове, костяшки пальцев девочки скользнули по ее губам. Это движение свело их вместе, рука Ноны легла на Зоул, пальцы сомкнулись над небольшой выпуклостью груди.
Какую-то долю секунды они так и стояли, глядя на руку Ноны — Нона рычала от усилия, которое потребовалось, чтобы удержать невидимые клинки, перерезавшие горло Раймела Таксиса. Она могла бы разрезать плоть и ребра, вырезать сердце суки и держать его капающим над собой. Она могла стоять, тяжело дыша, над развалинами своего врага и выть о своей победе. Боль в животе, кровь во рту, ярость, пульсирующая в каждой жилке, — все требовало этого.
— Что? — удивление Зоул сменилось презрением, мгновенная нерешительность исчезла. Она ткнула лбом в лицо Ноне и повалила ее на землю.
Нона осталась лежать там, где упала. На нее дождем сыпались удары ног и пинки Зоул. Она блокировала худшие из них, но даже те, которые прошли, были более жестокими, чем у Дарлы. Это была комбинация силы и точности, которая не могла не сломать ее.
— Нет!
Голос принадлежал не Ноне и не Зоул. И не сестре Сало. Он даже не был человеческим. Каменный пол загудел, а песок затанцевал в золотистой дымке, пронизанной странными узорами. Воздух стал хрупким. Это заставило Зоул прекратить атаковать, а Нону — защищаться.
Нона уронила голову на бок. Один глаз не открывался, но сквозь щель второго она увидела, что пространство вокруг Ары очистилось. И с ней что-то было не так. Она выглядела так же, но по-другому, как будто была сделана из чего-то не от мира сего, кусок цветного стекла, вырезанный и раскрашенный, чтобы походить на Арабеллу Йотсис, но освещенный изнутри, кровоточащий светом с оттенками, которые Предок никогда не предназначал для людей.
Ара стояла, глядя на Нону на песке и на Зоул над ней. Струйка крови побежала из ее носа и добралась до губы. Она содрогнулась, или весь мир содрогнулся, показав ее в трех позах, каждая из которых не соответствовала другим. Она шагнула вперед, или, скорее, одна Ара шагнула вперед, другая осталась, третья застряла между ними; они перекрывали друг друга, каждая вибрировала сквозь следующую.
Ары, или образы Ары, сошлись вместе с треском, как будто небо разорвалось, и перед ними предстала Ара, одна, с горящими глазами, как будто ее голова была полна света. Она сделала еще два шага в сторону Зоул, а затем с рычанием повернулась к ближайшему тренировочному манекену. Ее удар был слишком быстрым, чтобы заметить, но кулак прошел сквозь кожу и глубоко вошел в обивку. Она рванула его вбок, разорвав толстую кожу, отполированную десятью тысячами ударов, и рассыпав конский волос в клочья. Осталась только обнаженная зияющая рана, деревянный центральный столб раскололся там, где в него ударил кулак Ары.
Ара посмотрела на Зоул все еще горящими глазами.
— Отпусти Нону, — в ее голосе перекатывались гармоники.
— Или? — Надо отдать Зоул должное, она не испугалась, а может быть, ей просто не хватало воображения.
Ара протянула руку к боевому манекену и ухватилась за тяжелый столб. Звук начинался как стон, быстро нарастая, прорываясь сквозь зубы Ары, превращаясь в вопль, и в одно мгновение манекен превратился в куски, обрывки кожи разлетелись наружу, облако конского волоса вытряхнулось из его комков, а в середине... осколки... тысячи осколков.
Шум, похожий на конец света, толкнул Нону, перекатывая ее снова и снова. Она закрыла глаза, крепко сжала руки и ноги, и вокруг нее сыпались песок и мусор.
— Нона?
Что-то холодное и мокрое вернуло Нону в зал, к острым углам ее боли. Она тонула в бесконечном комфорте глубоких темных подушек, и переход не был желанным.
— Что? — Она попыталась оттолкнуть влагу.
— Открой глаза.
Нона открыла их и обнаружила, что смотрит на Клеру, стоявшую над ней с мокрой тряпкой в руке. Гесса стояла у плеча Клеры, озабоченно нахмурившись.
— С тобой все в порядке? Что-нибудь сломано?
